Читать интересную книгу "Идите к черту: снова - Александр Пантелеймонов"

лишних фантазий и с небольшой коррекцией пришлось отрастить свои крылья обратно. В библиотеке нашлось множество прозрачных тканей, которые вместо перепонок добавляли им хрустальной загадочности. Надеюсь, на этот раз при попадании стрел они не будут ахиллесовой пятой.

Отсутствие шевелюры, как выяснилось, придавало мужественности. Золотистое свечение исчезло, превратив кудри в белесые, искрящиеся локоны. Распустить растительность на лице? Борода мне никогда не нравилась, а сейчас она даже в виде щетины нелепо сияла. В общем, лицо по привычке демонстрировало нечто неопределенное, играя оттенками так, как ему вздумается.

Отмахнувшись от излишнего прихорашивания, я вернулся к насущным проблемам. Любая преграда — от гор до бескрайней пропасти — послужила бы отличной изоляцией от всех, кто собирался напасть. Но за одну ночь вырыть глубокий и широкий овраг нереально. Мысль, что они получат обратно тело Семипалого или соорудят его подобие пугала. Тогда мои старания не будут серьезнее прочерченной линии на песке. В любом случае, отсрочка ближайших передряг давала возможность обмозговать перспективы и заняться отложенными делами.

Облет окрестностей в сумерках не позволял разглядеть область предстоящей работы. Единственным ориентиром были слабые огни форта, едва освещающие его самого. Этим я и ограничился, распыляя не слишком далеко пласты земли и растительности на огромной скорости. Правда, результат не оправдал ожиданий. Перелопаченная в зыбучий песок материя лишь немного просела, а для ее выкапывания нужен был другой подход.

До самого рассвета я ковырялся пущенными корнями, выстраивая по кругу еще один слой стены. Далеко они не доставали, поэтому стройка разбилась на участки. Пустая километровая зона с маленьким укреплением внутри походила на заготовку для города. Дополнительная окружная траншея шириной в двести метров и мелкие пустые шарики, засыпанные на глубокое дно, должны были отвадить любого, кто попробует пересечь эту трясину.

На этом подготовка к наступлению закончилась. Думаю, ни один скалолаз не преодолеет стальную четырехэтажную скалу без углов и трещин. Использование присосок тут тоже вряд ли поможет. Но следовало пронаблюдать за процессом нападения. А сперва я хотел узнать, как дела у Алии с ее командой. Народ успел получить свежие сплетни о ночном допросе и теперь обсуждал странную горизонтальную полосу, подтягиваясь во двор.

Ворота открыли, и первым выбежал Олаф с сослуживцем в сопровождении нерешительного отряда зевак. Со вчерашнего дня по странному стечению обстоятельств ни Лориан, ни ее подручного видно не было. Ее солдаты, или скорее, мундиры и броня на них как-то изменились, потеряв привычную деталь.

— Проведите меня к беженцам, — спустившись с небес и игнорируя попытки эскорта спрятаться или кинуться на колени, я обратился к главарям. Оба испытывали разные спектры переживаний, предпочитая скрывать недовольство и опустошение беспомощностью. Пусть они и с трудом могли что-то выразить не выспавшимися физиономиями. — И… кстати, как тебя зовут?

— Я Мелар, — коротко с легкой задумчивостью отрапортовал приятель графа. Привыкать к местному обычаю знакомиться мне не приходилось. А обозначать титул отрекшегося от него государства — лишнее. Кивнув в ответ, я ожидал, что мы отправимся внутрь, но Олаф замешкался.

— Это Мелар Ортриц, командир стрелковой дивизии, ваше… — поправил своего собрата он.

— Пошли уже, — не хотелось, чтобы он и мне назначил какое-нибудь звание. — А это никуда не денется, — предотвращая вопрос второго, протягивающего руку к закрытому горизонту, ответил я, прежде чем он открыл рот. — Но если кто перелезет, позовешь, — добавил, вздохнув.

Поход по развалинам зарытого торгового центра без оков и плотно обступившей охраны навивал некоторые воспоминания. Месяц назад я претендовал на статус диковинного зверька, хулигана и баловня. А сегодня их настороженность скрывала благоговение и страх кары. Вот уж не знаю, что из этого лучше. И так и эдак, восприятие моих слов и поступков искажалось через призмы пугающего хаоса или неоспоримого порядка. Никакого здравомыслия.

— Что это за глупости! Откройте немедленно! — в глубине тоннелей раздавался знакомый вопль с требовательным стуком, отогнав мою удрученность. Тон инквизиторши сложно перепутать с кем-то еще. Если бы ее заперли вчера, то концерт по заявкам к этому моменту давно закончился. Очевидно, высочество только сейчас вошло в курс своего положения.

— Смена власти? — подозрительно спросил я у единственного сопровождающего.

— Я узнаю, — граф, будто гость в собственных владениях, направился в сторону криков, ища кого-то в тускло освещенном зале, обставленном баррикадами. — Милли, ты здесь? — на запрос выбежала какая-то девушка, услужливо присев перед хозяином и пробежав взглядом по мне. — Найди мою жену и приведи сюда, — и оба разбежались в разных направлениях.

Проблемы Пекура не нуждались в немедленном решении в сравнении с самоуправством вольнодумцев. Все прекрасно понимали, что Лориан единственная официальная представительница мертвого божества. И ее заточение, напрашивалось для тех, кто спешил выслужиться перед новым началом. Но где ее преданные воины? Больше половины людей этого замка должны были кинуться на помощь при любом подобном случае.

За пустыми коридорами в недавно открытых помещениях широкого холла собралась толпа. Некоторые завалы еще находились в процессе расчистки и обустройства сохранившихся этажей офисной части распростертого здания. Поэтому к военным подходило несколько интересующихся рабочих, не успевших приступить к своим обязанностям. Мое появление заставило утихнуть гул бормотаний и почувствовать себя голой женщиной в мужской бане.

— Спасаете неугомонную от самой себя? — одежды на мне, конечно, не было. Естественный панцирь покрывал все, что только можно. Просто его отполированная поверхность заиграла совсем другими красками в свете ламп. — Могу я с ней увидеться? — пара привратников отодвинула подпирающие дверь балки.

— Это ты все подстроил⁈ — в проеме за открывшейся дверью стояла неопрятная бунтарка в ночном халате и панталонах. — А вы! Так легко поверили в какую-то чушь? У нас был шанс договориться с советниками!

— Да не переживай. Все, кто хотел, уже договорились. У меня предложение: не желаешь стать моей жрицей? Будешь всем врать, про то, какой я великий. Голдвина назначим твоим карающим мечом. Вместе мир завоюете или… перережете, съедите, наконец, — от каждого предложения ее личико покрывалось новой гримасой одновременного удивления и отвращения.

— Ха, — короткий выдох сбросил все метаморфозы. — И вы будете покланяться этому… шуту? — радости по поводу превознесения такого образа никто не выказывал. Выбирать-то не из чего.

— Знаешь, мне и самому эта идея не нравится, — с видом таинственности произнес я эти слова. — Так что, покажешь им, как не надо мне поклоняться. Отучишь, так сказать, от этой глупой привычки на своем примере. А