Читать интересную книгу Адвокат Казановы - Наталья Борохова

– Инга? Инга Сереброва? – удивилась она. – Не может быть!

– Почему же не может? – с обидой в голосе произнесла Оля. – Инга являлась моей постоянной клиенткой на протяжении пяти лет. А это, между прочим, много значит!

– Конечно, конечно, – согласно закивала головой Лиза. – Но, говоря о пяти годах общения с госпожой Серебровой, вы ведь не имели в виду последние годы?

– То есть как? – удивилась женщина. – Инга Петровна обслуживалась у меня до самой своей смерти. Земля ей пухом!

– Но… Но в последнее время у Серебровой был другой мастер, – озадаченно пробормотала Лиза.

– Я – лучшая! – безапелляционно заявила маникюрша. – Инга Петровна не могла предпочесть мне кого-то другого!

– Может, вам мои слова и неприятны, но, боюсь, так оно и было. Ее мастера звали Нора. Нора Малинина. Совсем еще молодая женщина.

– Малинина? – удивилась Оля. – Никогда не слышала этой фамилии.

– Кажется, она работала в «Солнечном ветре». Салон находится на улице…

– Я отлично знаю, где он находится, – перебила ее женщина, должно быть, от обиды растеряв хорошие манеры. – Я знаю там всех девочек и даже уборщиц. Никакой Малининой там отродясь не было. Вас кто-то неправильно информировал.

«Забавно, но информация была получена от самой Малининой!» – подумала Елизавета и вспомнила о своем визите в «Солнечный ветер». Нора что, патологическая лгунья? Ее выдумка в суде абсолютно лишена смысла. Кому какая разница, где работает отвязная девица: в фешенебельном салоне или в будке на рыночной площади? Значит, Малинина морочила голову суду, шифруя свои следы, потому что ей было что скрывать.

– Ничего не понимаю! – продолжала возмущаться маникюрша. – Да такого просто не могло быть! Ладно, я вам раскрою кое-какие профессиональные секреты. Инге Петровне, я думаю, сейчас это уже безразлично. У Серебровой были проблемные ногти – сказывался характер работы и постоянный стресс. Я применила новейшую технологию наращивания, и все уладилось само собой. Инга Петровна получила блестящие, естественного вида ноготки, я же приличное вознаграждение. И мы встречались с ней каждые три недели на протяжении пяти лет! «Без тебя, Оля, я как без рук!» – смеялась она, отправляясь в свой последний круиз. И добавила: «Клянусь, я без всяких сомнений взяла бы тебя с собой, но со мной едет молодой муж. Не много ли будет для него женщин?» Инга, конечно, шутила, но я была польщена. Она бы ни за что не доверила свои руки другому мастеру!

Дубровская растерянно молчала. Выходила какая-то нелепица. Не было сомнений в том, что Малинина регулярно навещала Ингу на дому для того, чтобы делать ей маникюр. И более того – Сереброва навязала услуги вертихвостки даже своему мужу, ничуть не опасаясь, какое впечатление произведут на него ее шальные чуть раскосые глаза. Но очевидно было и то, что Оля не лукавила. Откуда тогда бы взялась на стене ее кабинета фотография Серебровой и ее торопливый почерк поперек снимка: «Олечка! Спасибо за твои умелые руки. С признательностью, Инга С.». Кстати, по словам Дмитрия, Малинина-то «умелыми ручками» как раз и не отличалась, выполняя работу небрежно и неумело. Для чего тогда мадам Серебровой было нужно приглашать в свой дом отвязную девицу? Не для того же, чтобы она соблазнила молодого мужа хозяйки! А может, она хотела проверить его на крепость? Говорят, бывает и такое.

У Лизы в голове сработал невидимый переключатель, как было тогда, когда она рассматривала снимки в альбоме Вощинского. Она нашла зацепку, но потайную дверцу так и не обнаружила. Все обнаруженные ею странности никак не влияли на главный факт – на загадку смерти самой Серебровой. Ой, ну опять она о загадках! Ингу Петровну убил ее супруг Дмитрий. И данный факт уже не поддается опровержению…

Глава 22

Роза, потерпевшая по делу «застенчивого разбойника», выполнила свое обещание и все-таки принесла своему адвокату гонорар, завернутый в газету, а также собственную фотографию.

– Вот, – сказала она, выкладывая на стол перед Дубровской цветной снимок. – Правда, я удачно вышла?

Честно говоря, Лиза ее мнение не разделяла. Лицо потерпевшей, по природе широкое и круглое, на фотографии занимало все свободное место. Должно быть, вспышка застала ее врасплох, потому что взгляд на снимке казался испуганным, даже каким-то затравленным, как у попавшего в капкан крупного зверя.

– В общем-то, ничего, – натянуто согласилась Лиза. – Только что мне делать с фотографией?

– Ну как же! – В голосе Розы звучал упрек. – Мы же договорились, что вы предложите Потапову женитьбу. А снимок, так сказать, будет последним аргументом, если он вдруг заартачится.

Дубровская подумала, что последним аргументом для Потапова могло бы стать дуло пистолета, но все же предпочла деликатно промолчать.

– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещала она клиентке.

Дубровская, ожидавшая увидеть статного молодца с волосатой грудью и волчьим взглядом, была немало обескуражена, узрев на пороге следственного бокса невысокого тщедушного мужичонку в вытянутых спортивных штанах и шлепанцах.

«Может быть, все и получится», – подумала Елизавета, разглядывая непрезентабельную внешность нового клиента.

– Вы кто? – спросил тот с опаской.

– Я – ваш адвокат, – ободряюще улыбнулась Дубровская, как бы приглашая клиента к теплой доверительной беседе.

– Вас мамка наняла? – спросил он, присаживаясь на краешек табурета и все еще недоверчиво пялясь на Елизавету.

– Мои услуги оплатил ваш друг. Но если вы позволите, об этом мы поговорим позже.

– Нет уж, давайте поговорим об этом сейчас, – заупрямился мужичок. – Мне нужно знать, во сколько мне обойдется наша встреча. Если мамка пообещала вам мой старый мопед, то сразу заявляю: я – несогласный!

«Вряд ли что получится», – огорчилась Лиза, понимая, что ее клиент уперт и прижимист. Конечно, ей было не впервой слышать предложение о таком своеобразном гонораре. Жители поселков и деревень, сетуя на отсутствие средств на оплату услуги адвоката, предпочитали натуробмен: мешок картошки, шмат сала, корзинку свежих яиц. Так что на продовольственном фоне мопед мог показаться вполне приемлемым предложением.

– Я уже сказала, что мой визит не будет вам ничего стоить.

– Бесплатный сыр бывает только в мышеловке!

Дубровская была с ним согласна, но непокладистость мужчины нарушала все ее планы. Она не хотела раньше времени говорить про мышеловку. Для начала следовало расхвалить замечательные вкусовые качества «сыра».

– Есть такой человек, Потапов, который желает освободить тебя от тягот тюремной жизни, – начала она издалека.

– Мамка, что ль?

– Нет, не мамка, – терпеливо ответила Лиза, уже недоумевая, зачем Розе сдался такой идиот. – Довольно молодая и энергичная женщина, которая может положить конец всем твоим неприятностям.

– Какая женщина?

Дубровская вздохнула и, понимая, что лирическое вступление следует закончить, выложила на стол фотографию «невесты».

Потапов внимательно рассмотрел изображение и даже чуть поморщился.

– Ой, какая… – сказал он наконец. – Но я ее не знаю. Кто она?

Елизавета про себя усмехнулась.

– Между прочим, в некотором роде потерпевшая по делу.

– Не понял, – встрепенулся Потапов.

– Та женщина, которую ты пытался изнасиловать!

– Та баба в пуховом платке и валенках? – стало доходить до заключенного. – Продавщица из киоска? И что ей надо?

– Она хочет тебе помочь, рассказав следователю, что ты на самом деле не разбойник и в ночной киоск вломился не с целью поживиться деньгами и товаром. Конечно, она скажет, что никакой попытки изнасилования не было вовсе. Тебе это сильно поможет, понимаешь?

– Понимаю, – кивнул головой Потапов. – Если поможет, то пусть, конечно, говорит. Что ей мешает?

– Ей-то ничего не мешает, – продолжила Лиза, – но, спасая тебя, она сама рискует. Следователь наверняка предъявит ей обвинение за заведомо ложный донос.

– Ну, на то у нее своя голова на плечах должна быть, – не смутился Потапов. – Я ей не указ.

– Но как ты думаешь, не достоин ли самоотверженный поступок женщины вознаграждения? С чего ради ей вешать на себя чужой хомут?

Должно быть, доводы с хомутом показались Потапову доступными. Во всяком случае, он понятливо заулыбался и наконец выдал:

– Так я и думал! Значит, ей нужны деньги или мой мопед.

– Дался тебе тот мопед! – в сердцах воскликнула Дубровская. – Ты хоть можешь себе представить, Потапов, что в мире существуют другие ценности, кроме денег? Существуют понятия любви, дружбы, преданности, самоотречения…

– Что-то вы замысловато выражаетесь, адвокат, – почесал голову Потапов. – Что ей нужно?

– Она предлагает тебе жениться!

– На ком?

Дубровская про себя помянула черта, но ответила вежливо:

– Невестой будет она.

– Значит, моей невестой будет та тетка, что на фотографии? – спросил Потапов.