— Посмотри мне в глаза, — донесся до него сверху глухой рокот голоса человека-слона. — Я прочту всю твою жизнь, порождение змеи и человека!
Цеенор-Зера закинул назад голову и повиновался, дрожа всем телом. Взгляд, исходящий сверху, с изумрудного утеса, прожигал его насквозь. Владыка ни о чем не мог думать в этот момент, он лишь ощущал, как невидимые персты ощупывают его мозг, развертывают его память, словно свиток, сплошь покрытый убористыми письменами. От такого взора невозможно было скрыться, как от солнечного жара в пустыне. Самые мерзкие, постыдные мгновения его жизни появлялись из небытия и проплывали жирными письменами на бесконечном свитке.
— Ты достоин смерти, — пророкотал тяжкий голос— Но ты освободил Иаг-Алта от мучений, и тебе дарована вечная жизнь. Однако предупреждаю — жизнь твоя будет вечным страданием, порождение змеи и человека. Еще не поздно, ты можешь выбрать легкую смерть… Решай! Страшная жизнь или сладкая смерть?
Лежащий у гигантских ступней человека-слона захрипел, свирепая судорога скрутила его тело, и шея вздулась от напряжения. Он перекатывался и выгибался спиной, пена хлопьями падала с посиневших губ, но через несколько мгновений просипел:
— Жизнь! Жизнь свою зову!
— Ты должен знать, что выбираешь жуткий путь. Красный Хрусталь никогда не отпустит тебя, ты станешь служить ему, как господину. Но и Иаг-Алта не волен ничего изменить. Ты освободил меня, облегчил от груза сердца, и теперь дух мой сможет вернуться на планету Иаг, чтобы навсегда успокоиться в родных просторах.
Лежащее перед Цеенор-Зера сердце вспыхнуло изнутри таинственным переливающимся красным светом, и он не мог оторвать от него взора, не мог поднять голову. Доносившийся сверху голос подчинял его себе, держал за горло и не давал пошевелиться; грозный рокот голоса придавливал, расплющивал тяжко падающими словами:
— Ты должен знать, порождение змеи и человека, что вернешься к жизни только тогда, когда мой дух достигнет планеты Иаг, когда он пройдет вдоль алмазных цепей звезд и соединится с родными пределами. Для духа Иаг-Алта это будет краткой вспышкой, но для тебя… пройдет тысяча земных лет, прежде чем ты сможешь вновь ощутить себя. Пока же для тебя не будет настоящего, не наступит будущее. Тысячу лет ты обречен скитаться по своему прошлому!
Раскат грома оглушил Цеенор-Зера, и он увидел, как Красный Хрусталь вспыхнул еще ярче. Свет точно омывал камень изнутри, он играл и переливался всеми оттенками красного, начиная от бледно-розового и кончая темно-пурпурным. Владыка Скипетра с изумлением ощущал, как купающийся свет разворачивает перед ним из небольшого, размером с кулак, ребристого камня целую вселенную. Мерцающий камень влек к себе настолько сильно, что съеживающийся в размерах Цеенор-Зера помимо своей воли подползал к нему, и его продолговатое, покрытое чешуей тело, словно кольцами свивалось вокруг кристалла.
— Сейчас ты вступишь в длинный лабиринт! — прогремели высоко-высоко над ним слова Иаг-Алта. — Ты вступишь в темницу. Это самая бескрайняя тюрьма на вашей планете — твоя память! Я приговариваю тебя к заключению в темнице собственной памяти на тысячу лет. Если ты посмеешь сбежать, то покинешь ее бесчисленные коридоры, ее бескрайние просторы и навсегда потеряешь себя. Ты потеряешь собственную память, что будет означать, что потеряешь себя самого. Другой жизни у тебя никогда не будет. Чтобы ее заслужить, нужно помнить предыдущую, а вместо этого ты получишь вечное небытие. Прощай, порождение змеи и человека! Алта возвращается на планету Иаг!..
Новый тяжкий удар грома сотряс все вокруг. Мощный ветер легко подхватил тело Цеенор-Зера, крепко прижимавшего к себе Красный Хрусталь, согнул его и нещадно закружил в бешеном потоке вихря.
Валузиец ощущал, что его тело точно обволакивает камень плотью в несколько слоев, а неведомая сила продолжает раскручивать его все дальше. Вселенная, мгновение назад развернувшаяся перед его взором, как будто лопнула в один миг, рассыпалась на бесчисленное множество кусочков, смешавшихся и расплывшихся в туманных бликах.
Так же внезапно все вдруг успокоилось, и Владыка начал обонять свое зловонное дыхание. Он слабо ощущал, что внутренне изменился, и от этого испытывал отвращение и страх. Страх перед самим собой. Свет погас, погрузив все в совершенный непроницаемый мрак. Цеенор-Зера чувствовал, что движется куда-то, не прилагая к этому ни малейших усилий. Воздух вокруг него был плотный, словно самый густой мед с валузийских пасек, и влек его тело, как течение воды.
Только убитый воин может рассказать, что значит скитаться по Серым Равнинам. Только пепел может объяснить, что значит сгореть дотла. Только замурованный в темницу собственной памяти может поведать, что значит тысячу лет провести в своем прошлом.
Глаза властителя утратили способность видеть, и зримые образы представали только перед его внутренним взором. С этого момента зрение Цеенор-Зера обратилось лишь внутрь: солнце, море, небо, люди — все это существовало лишь в его воображении. Плотный, как мед, воздух прибил его к краю длинного туннеля, и чей-то тихий голос произнес:
— Шар закрутился… твое заключение началось…
Мрак рассеялся, уступив место странному свету, но в лучах этого призрачного света Цеенор-Зера не смог обнаружить рядом с собой того, кто сказал эти слова. Не успел он перевести взгляд в противоположную сторону, как густой воздух начал колебаться — Владыка Скипетра поддался этому колебанию и слегка накренился и тут заметил, что все тело его словно онемело, оно просто ухнуло в бездну.
С покорностью обреченного он открыл глаза и увидел перед собой Земелу, близнецов, Иаг-Алта, всю дворцовую челядь, всех стражников… Все они явились, чтобы мучить его.
Время обратилось в мнимую величину. Цеенор-Зера представлял себе время в виде серого шара, вращавшегося на одном месте и в то же время не сдвигавшегося ни на волос. Время не имело ни начала, ни окончания, — единственной целью, которую оно преследовало, было заставить Владыку Скипетра бесконечно повторять уже пройденное и пережитое, без ярких вспышек новых событий, без смен зимы и лета, дня и ночи.
Вновь и вновь он старался покинуть пределы своей пирамидальной опочивальни, с величайшим трудом отворял треугольную дверь, негнущимися ногами переступал порог и попадал… туда же! В комнате уже ждали его Земела, близнецы, Иаг-Алта, дворцовая челядь и стражники. Как он хотел бы выбросить всех их из своей памяти! Но он не волен был здесь распоряжаться, а сам жил по законам темницы и носил рубище заключенного.
Цеенор-Зера мог взглянуть на перламутровое зеркало с волнистыми краями, но оно никогда не отвечало ему отражением. Тысячу лет он пытался внезапно оглянуться, чтобы хотя бы краешком глаза увидеть собственную тень, — но, увы…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});