И король приказал проводить девушек до того места, где находился их отец.
— Вы, конечно, хотите сами доставить ваших пленниц в безопасное место, — обратился Эдуард к Джону Чандосу и герцогу Бассету. — А посему проводите их и хорошо охраняйте.
Когда оба рыцаря вернулись в армию, король с улыбкой заметил, что они были более задумчивыми и озабоченными, чем раньше.
Тем временем жители города Пуа, узнавшие о великодушном отношении Эдуарда к дочерям их сеньора, стали лелеять надежду найти у маршалов английской армии подобное великодушие по отношению к себе.
И они предложили маршалам крупную сумму за то, чтобы те ничего не грабили и не жгли.
Сумму эту они должны были выплатить сразу после отъезда короля.
Предложение было принято. Был отдан приказ, запрещающий под страхом смертной казни наносить ущерб городу и замкам, а на другой день, когда король уехал, несколько рыцарей остались, чтобы получить деньги, которые им были должны.
Однако назначенное время уже давно истекло, а к рыцарям никто не являлся.
Тогда английские рыцари отправились в замок Пуа, чтобы потребовать обещанный выкуп, но вместо денег нашли до зубов вооруженных людей; они набросились на англичан, объявив, что ничего не заплатят.
Англичане, поняв, что их обманули, послали двоих солдат просить поддержки у армии и приготовились сражаться до тех пор, пока не подоспеет подмога.
Жителей Пуа было больше, но англичане защищались так упорно, что, когда мессир Реньо Кобхэм и мессир Томас Холэнд, командовавшие арьергардом, подоспели на помощь, они еще держались стойко, не потеряв ни одного человека.
— Нас предали! Предали! — кричали англичане.
И с помощью подошедшему подкреплению они сожгли город, перебив почти всех его жителей и сровняв с землей два замка.
После этого они нагнали короля, который вошел в Эрен и, намереваясь здесь пробыть дня два, запретил наносить урон городу.
Король Эдуард сразу же занялся поисками переправы через Сомму и с этой целью выслал вперед графа Уорика и мессира Годфруа д’Аркура с тысячью солдат и двумя тысячами лучников, чтобы они шли, как пишет Фруассар, «прощупывая и проглядывая местность вдоль реки Соммы до тех пор, пока не отыщут переправу, где смогут благополучно перейти на другой берег».
Оба маршала, коих мы назвали, двинулись в дорогу и нашли мост; но он охранялся так надежно, что, несмотря на мощную атаку против французов, они не смогли им завладеть и успели только пробиться на тот берег.
Тогда они подошли к городу Лон в Понтьё, где был еще один мост, но и он был весьма защищен, так что они отправились на поиски другого моста, и отыскали его в Пикиньи, хотя он охранялся гораздо лучше, чем оба предыдущих. Маршалам пришлось вернуться к своему королю и рассказать ему обо всем, что они увидели, то есть о том, что Филипп VI позаботился и усилил охрану мостов через Сомму, чтобы Эдуард со своей армией не смог форсировать реку, а он, Филипп, мог бы дать им бой где угодно или уморить их голодом, если ему это больше понравится.
III
Тем временем Филипп VI перестал колебаться и, горя желанием разбить Эдуарда, смело бросился за ним в погоню. Поэтому он покинул Сен-Дени и, делая большие переходы, пришел в Амьен, когда король Англии еще находился в городе Эрен.
Вечером того же дня, когда граф Уорик и Годфруа д’Аркур доставили королю сведения, о коих мы только что рассказали, были схвачены люди, в которых опознали шпионов короля Франции.
Лишь один из них отрицал, что он лазутчик французов.
Только случай, сказал он, свел его с этими людьми.
Он даже уверял, что вовсе не желает служить Филиппу и хотел бы служить Эдуарду Английскому. Это был столь известный способ защиты, что никто не обратил на это внимания, и все сошлись на том, что следовало бы повесить пленного, причем раньше остальных. Тогда этот человек замолчал, и король, внимательно рассмотрев его, удовольствовался тем, что приказал охранять пленных до нового распоряжения, потом отдал приказ выступать завтра рано утром, чтобы французский лагерь не успел узнать, какую позицию занимают англичане.
Когда взошло солнце, Эдуард отстоял мессу; зазвенели фанфары, и англичане пошли вперед, уводя с собой пленных: скрутив им за спиной руки, их привязали веревками к седлам коней.
Так они подошли к городу Абвиль, где был брод; Эдуард еще не знал о нем, а Филипп знал и поручил охранять его шести тысячам солдат под командованием мессира Годмара дю Фе.
Но Годмар дю Фе по пути к Сомме вербовал тех, кто хотел идти вместе с ним, и его отряд увеличился еще на шесть тысяч человек.
Тогда Филипп, уверенный, что Эдуард не преодолеет Сомму и не ускользнет от него, покинул Амьен и пошел на Эрен, где, как он считал, еще пребывает его августейший противник. Но — нам это известно — англичане утром ушли оттуда, а французы застали еще накрытые столы, но не обнаружили сотрапезников: те уже были далеко.
Эдуард знал, что король Франции упорно его преследует, но, словно желая исчерпать силы своего врага бесконечными преследованиями, постоянно убегал от него, никак не желая вступать в сражение.
Вот почему король Англии поджидал в городе Уазмон возвращения двух своих маршалов, снова посланных на поиски переправы. Вернулись они вечером; они храбро бились с французами, но брода не нашли.
Тут король повелел привести пленных и сказал:
— Есть ли среди вас человек, знающий брод, который должен быть вблизи Абвиля и по которому мы и наша армия смогли бы безопасно перейти через реку? Если кто-либо знает брод, пусть укажет его, и он будет свободен.
Все пленные хранили молчание.
— Государь, я знаю французов, — склонившись к уху короля, шепнул Годфруа д’Аркур, — никто из этих людей ради того, чтобы спасти жизнь только себе одному, не покажет брода. Пообещайте свободу всем, и, может быть, один согласится ради спасения товарищей показать брод.
— Хорошо, — ответил Эдуард и, повернувшись к пленным, сказал: — Теперь я обещаю свободу не одному из вас, а всем. Более того, обещаю сто золотых экю тому, кто укажет переправу.
Тогда один из пленников подошел к королю и обратился к нему с такими словами:
— Сир, никто из моих спутников — все они французы — не предаст свою страну. Но я, — продолжал он, — служил у Оливье де Клисона, который погиб за то, что признал вас истинным своим королем. И значит, я должен пожертвовать собой ради других, ибо Филипп не мой король.
— И все-таки вы шпионили за нашей армией в пользу короля Франции, когда вас схватили, — возразил Эдуард.