– Джемма Дэвидсон, – ответила она уставшим голосом. Вот приблизительно так же я себя и чувствовала.
– Ты где? – спросила я.
– Кто это?
– Элвис.
– Который час?
– Пора кого-нибудь размазать?
– Чарли.
– Ты писала мне эсэмэс? У тебя сломалась машина?
– Нет и нет. За что ты так со мной?
Смешная она у меня.
– Проверь сотовый.
Послышался громкий сонный вздох, шорох простыней, а потом и голос Джеммы:
– Он не включается.
– Вообще?
– Вообще. Что ты с ним сделала?
– Съела на завтрак. Проверь отсек для батареи.
– И где это, черт возьми?
– М-мм, под крышкой для батареи не пробовала?
– Опять нахулиганила?
Мне было слышно, как она возится с телефоном.
– Джем, если бы я хотела похулиганить, то не стала бы отключать твой телефон. Я бы облила тебе волосы медом, пока ты спишь, или что-то в этом духе.
– Так это была ты?! – потрясенно воскликнула Джемма.
Когда-то она купилась на мою сказочку о том, как мастерски люди умеют открывать окна снаружи, и совершенно не замечала всей картины вкупе с главным подозреваемым. Много лет она считала, что в этом виновата Синди Вердин. Конечно, я собиралась сказать ей правду, но после того, что она сделала в отместку с Синди, передумала. Ресницы Синди больше никогда не были прежними.
– Погоди, – сказала Джемма, – батареи нет. Ты ее взяла?
– Да. Сегодня вечером ты куда-нибудь ходила?
Она еще раз громко вздохнула.
– Нет. Да. Я ходила выпить по стаканчику с коллегой.
– В тебя кто-нибудь врезался? Может быть, ронял что-то прямо перед то…
– Да! Боже мой, в меня врезался мужчина, извинился, а через пять минут лично принес бутылку вина, чтобы сгладить ситуацию. Но это же ерунда. Он едва прикоснулся ко мне.
– Он взял твой телефон, написал мне сообщение, украл батарею, а когда принес вино, подложил тебе телефон.
Учитывая круг друзей Рейеса, меня совсем не удивило, что среди них мог оказаться карманник.
– У меня такое ощущение, что надо мной надругались.
– Из-за телефона или меда в волосах?
– Не мне тебе напоминать, что расплата легкой не бывает. Эй, ты мне так и не перезвонила после встречи с Рейесом. Как все прошло?
– Супер. – Я посмотрела на дядю Боба, который сидел и ждал отчета. – Знаешь, теперь мне ясно, что… – Я закрыла телефон, так и не договорив.
– Чарли, я это уже говорил, но повторю снова. Этого человека суд признал виновным в убийстве. Если б ты только видела, что он сделал со своим отцом… – Он замолчал, качая головой.
Несмотря на состояние его волос, я решила ему довериться.
– Дядя Боб, возможно ли, что в багажнике той машины был не Эрл Уокер?
Его брови сошлись на переносице.
– Это тебе Фэрроу сказал?
– Возможно или нет? – не отступала я.
Диби опустил голову и выключил мотор.
– Он такой же, как ты, да?
Вопрос меня удивил, и я не знала, что ответить. Хотя стоило этого ожидать. Он видел тело Рейеса после того, что с ним сделали демоны. Видел, как быстро он исцелился. Врачи называли чудом, что Рейес выжил. А через две недели он расхаживал по тюрьме как ни в чем не бывало. Я бы поставила мокко фрапучино на то, что Диби не спускает с Рейеса глаз. После увиденного я бы так и сделала.
– У тебя необъяснимая способность выживать в самых невозможных обстоятельствах, – продолжал он. – Ты исцеляешься быстрее, чем кто-либо другой. Иногда ты странно двигаешься, как будто ты не человек. – От него ничего не ускользнуло. – Я должен кое о чем тебя спросить и хочу, чтобы ты была со мной откровенна.
– Хорошо, – сказала я, немного волнуясь. Я была не в лучшей форме. К тому же часа три не заряжалась кофеином. А дядя Боб как пить дать сложил два и два.
– Ты – ангел-хранитель?
И в сумме получил двенадцать.
– Нет, – хихикнула я. – Скажем так, если я окажусь в корзинке бюро находок в аэропорту, не думаю, что Большой Парень сверху придет за мной.
– Но ты другая, – убежденно сказал Диби.
– Да. И… и Рейес тоже.
Он глубоко вздохнул.
– И он не убивал своего отца?
– Во-первых, Эрл Уокер не его настоящий отец.
Дядя Боб кивнул, соглашаясь. Об этом упоминали на судебном процессе.
– Во-вторых, я начинаю думать, что этот человек даже не мертв.
Попялившись в окно несколько долгих секунд, он наконец сказал:
– Такое возможно. Я не говорю, что очень вероятно, потому что вряд ли, но возможно. Существуют разные способы…
– Как, например, подменить стоматологические записи? – Он кивнул, и я продолжила: – И то, что подружка Эрла Уокера работала ассистенткой стоматолога в том самом офисе, откуда были изъяты записи, никому не показалось странным?
Я знала, что дело Рейеса вел дядя Боб, поэтому прекрасно понимала, что катаюсь на коньках по тонкому льду. А на коньках я катаюсь отстойно.
Губы под густыми усами превратились в тонкую линию.
– Ты ему помогаешь?
– Да. – Причин лгать не было. Дядя Боб не идиот.
Я почувствовала вспышку адреналина в нем и немалое удивление. Но думаю, удивился он только потому, что я ответила честно.
– Ты знаешь, где он? – спросил Диби.
– Нет. – Когда он в сомнениях нахмурился, я добавила: – Вот почему он приковал меня к кровати. Чтобы получить фору. Он не хотел ставить меня в неудобное положение перед полицией.
– А ударил он тебя почему?
– Потому что я назвала его сестру какашкой.
Дядя Боб наградил меня раздраженным взглядом.
– Он очень чувствительный, честно.
– Чарли…
– Он хотел, чтобы у копов не возникло никаких подозрений.
– Вот оно что. Ты имеешь отношение к его побегу?
– Кроме того, что он прихватил меня с собой? Нет.
– Ты собираешься добавить подробности, о которых так удобно умолчала при сержанте?
– Нет. – Я не могла рассказать ему об Амадоре и Бьянке и о супершпионском плане, который они придумали, чтобы вытащить Рейеса.
– Как думаешь, Куки не спит?
Я воздержалась от того, чтобы закатить глаза, и заметила Развалюху. Наверное, в какой-то момент этой ночью ее сюда пригнал Амадор. Предусмотрительно.
Может быть, богомерзкий союз Куки и дяди Боба не такая уж плохая идея. Они лишь недавно опустились до флирта, но, как бы ни жгло у меня в животе от одной мысли об этом, оба были здоровыми, ответственными, взрослыми людьми, способными самостоятельно принимать дерьмовые решения, которые приводят к долгим годам семейной терапии и, в конце концов, к оплате судебных счетов.
Тем не менее, наблюдать за этим будет тревожно. Может быть, я смогу собрать все свои пожитки и жить в Развалюхе. В джипе, а не в каком-нибудь сильно запущенном эмоциональном сдвиге.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});