неограниченные человеческие ресурсы. Что же тогда я могу требовать от остальных? Может, мне по домам вас всех отправить? Распустить отдел, к чертовой матери, чтобы место не занимали. Результат все равно один и тот же будет.
– Товарищ генерал, мы работаем, – начал Гуров, но Орлов оборвал его, не дав и двух слов сказать:
– Работаете? И это ты называешь работой? Работа, дорогой мой, это когда начальство тебя вызывает, а у тебя пять протоколов на руках и разрешение на задержание. А хорошая работа, это когда ты в кабинете сидишь, а все подозреваемые на допросе в СИЗО. Вот это работа. А то, что ты сейчас пытаешься за таковую выдать, всего лишь возня в песочнице.
– Позвольте с вами не согласиться, товарищ генерал. – Обидные высказывания генерала разозлили Гурова, он пытался сдержаться, чтобы не выйти за рамки дозволенного, но молча терпеть незаслуженную порку не собирался. – Имя убитой мы определили, вычислили злоумышленников, определили суть преступления, что не так уж и мало. А то, что преступникам удалось скрыться, так это всего лишь досадная случайность. Действия наши были верными.
– Вероятно, благодаря вашим верным действиям полковник Крячко сейчас в тяжелом состоянии в госпитале валяется, – съязвил Орлов.
Лев понял, что генерал разозлился не из-за того, что дело снова зашло в тупик, а из-за беспокойства за друга. То, что тот так глупо подставился, вот что его беспокоило.
– Со Стасом все будет в порядке, – сбавил он тон. – Голова почти не болит, настроение бодрое. Кроме того, я разговаривал с лечащим врачом, он заверил, что никаких осложнений не предвидится. Сказал, что Крячко в рубашке родился. Череп в месте удара на осколки раскрошился, а жизненно важные функции не утеряны.
– Другими словами, и без черепа жить можно? – невесело пошутил Орлов.
– Череп собрали, вернули все в прежнее состояние. Двигательные функции в норме, речь, память, вкус. Если коротко – мозг не пострадал, травма оказалась куда легче, чем он предполагал. Пластины титановые и то ставить не пришлось, какой-то гадостью трещину заделали, сказали, сама зарастет.
– Ладно, оставим медицинский вопрос, у меня от твоих подробностей мурашки по коже, – махнул рукой Орлов. – Что с Костей Офшором делать собираешься?
– Жду новостей, – вздохнул Лев. – Пока он где-нибудь не проявится, все дальнейшие действия бесполезны.
– Почему бы не попытаться выйти на него через Регину? Она девушка видная, скорее внимание привлечет. Рыжие волосы в глаза бросаются, – предложил Орлов.
– Не станет он ее светить, – возразил Лев. – Крячко показывал ему снимок, так что он в курсе, что мы ее ищем. А волосы и перекрасить недолго.
– Тут ты прав, – согласился Орлов. – Ну, хорошо, оставляю это на твое усмотрение. Только уж ты постарайся, Лева, не дай им уйти. В конце концов теперь это наше личное дело. Крячко я им прощать не собираюсь.
– Я понял, Петр Николаевич. Не волнуйся, мы их найдем.
Гуров ушел к себе. На самом деле той уверенности, с которой он обнадеживал генерала, у него и в помине не было. Он опасался, что время упущено. С того момента, как Костя Офшор покинул квартиру на Щукинской, прошло почти двое суток. За такой долгий срок он мог скрыться куда угодно, хоть в Австралию, хоть в Голландию. И тогда все поиски по Москве окажутся бесплодными. За границей его уже не достать.
Вчера еще была надежда, что спецы-системники сумеют вычислить, откуда производилась операция по перехвату денежного перевода, но надежда эта не оправдалась. Все-таки Костя Офшор в таких делах был настоящим мастером, и ему не составило труда запутать след с помощью прокси-серверов и запрещенных VPN-сервисов. Побродив по невидимым дорожкам Интернета, спецам-системникам пришлось признать, что технология Кости Офшора им неподвластна. Все, что удалось узнать, это то, что связь с компьютером Вероники Янкиной прервалась через десять минут после того, как на перевод установили блокировку.
Гурову этот факт мало чем помог. В тот момент Костя Офшор мог находится где угодно, хотя мизерная надежда на то, что сеанс связи проходил в Москве, все же была. Для выполнения операции Косте нужно было находиться в месте со стабильной интернет-связью. В этот момент он не мог находиться в самолете или в какой-то глуши, где интернет-связь постоянно прерывается.
Исходя из этого, фора во времени для Кости Офшора несколько сокращалась, но не критично. Сейчас люди Гурова проверяли пассажиров рейсов с отправлением позднее заданного времени, в первую очередь обращая внимание на рейсы, на которые не требовался загранпаспорт и шенгенская виза. До Турции Костя мог добраться за три с половиной часа, это Гуров понимал, как понимал и то, что пути отхода, включая визу, он мог подготовить и заранее.
И все же ощущение, что Костя остался в Москве, не проходило. Парень он далеко не глупый, должен понимать, что засветиться в аэропорту легче всего. Без паспорта тут не обойдешься, как и без официальной регистрации. Даже если используешь поддельный паспорт, фото должно быть натуральным, а с возможностями современной системы идентификации определить его среди пассажиров не так и сложно. Долго, трудоемко, но реально.
Затеряться же в московской неразберихе куда проще. Позаботился о чистой квартирке, засел там месяца на два, пока шумиха вокруг дела «Девушки в чемодане» не спадет, и продолжай жить в свое удовольствие. Так, будь в этом необходимость, поступил бы сам Гуров. Что же до Регины, тут он предположения строить затруднялся. Ранее Регина с криминалом не связывалась, следовательно, опыта в таких делах не имела. Это означало, что для нее один выход – полагаться во всем на Костю Офшора. Станет ли он вытаскивать из передряги и ее? Гуров полагал, что здесь расклад пятьдесят на пятьдесят. Вторые пятьдесят процентов говорили за то, что Костя постарается избавиться от Регины, как ранее избавился от Вероники. Так разумнее. Нет свидетеля, нет проблем.
Однако Костя – не убийца. Уже то, что он причастен к смерти Вероники, не укладывалось в привычную схему, что немало беспокоило Гурова. Что же говорить о втором убийстве? Хотя тут мог сработать эффект снежного кома. Запустив пусковой механизм, он может и не остановиться.
За размышлениями прошло больше двух часов. Взглянув на циферблат наручных часов, Лев с удивлением отметил, что просидел за столом так долго. «Все, хватит бездействовать, – мысленно сказал он сам себе. – Если нет информации о Косте, нужно делать хотя