Читать интересную книгу Первая заповедь Империи - Александр Шапочкин

Но нет, вместо всего этого разнообразия нужно было ковыряться с этим довольно унылым квестом. А что поделаешь – иначе в большой мир игра просто не пропустит.

Открыв глаза, я огляделся. Обезглавленный доктор Уволл Бейн всё так же полулежал на своём кресле, над которым роилось множество толстых мясных мух. В груди его зияла окровавленная дыра, а в ней плескалась ярко-голубая светящаяся масса, которая остаётся от рептицидов после поражения их тканей плазменным оружием. Условность, мало соответствующая действительности и тем не менее довольно удобная для игроков.

Слева от меня – на диване, перед рамкой работающего монитора, лежала Хомячок. Видимо, неугомонная девчушка, очухавшись от виртуального шока, снова полезла в игру. Впрочем, теперь она была для неё абсолютно безопасной. Виртошок – штука опасная, но одноразовая.

Скорее всего Хома и прикончила проклюнувшегося из трупа паразита, а затем, удобно устроившись, начала читать дневник предателя, но по какой-то причине вышла из игры. На сей раз нормальным способом, а потому её лишённое трёхмерного объёма тело осталось лежать в этой комнате. В другом месте она исчезла бы минут через десять-пятнадцать после выхода, но эта комната была сделанным специально для нас с ней «инстансом», в который нет доступа другим игрокам, и проваляться так она могла здесь хоть неделю, хоть год, пока вновь не зашла бы в игру.

Встав, я сделал несколько шагов и снова оказался сидящим на полу, скрестив ноги и повесив голову на грудь.

– Что за ерунда! Нина?

– Я тебе уже третий раз пытаюсь сказать, – разъярённой кошкой зашипела на меня искин. – У нас! У всех нас на «Волге» – серьёзные проблемы! А ты, как маленький, в игрушки полез играться.

– Ты чего злобствуешь? Говори уже, что случилось-то? – сделав ещё одну попытку встать, я вновь оказался на полу и, открыв меню, взглянул на статус соединения с игровым сервером.

«Пинг», как его по старинке называли игроки, зашкаливал за полторы минуты. Хотя, конечно, это было в корне неверно. Нуль-связь – это не древний доисторический «Интернет» и даже не планетарная сеть. Она либо работает, либо её вообще нет. Третьего не дано. А статус соединения показывал лишь загрузку приёмного оборудования игрового устройства и калибровку мачты ретранслятора.

– Ах, я, значит, злобствую!

– Да что там случилось-то? – я в недоумении посмотрел на потолок – туда, откуда, как мне всегда казалось, звучал голос искина. – Только не говори мне, что на супер проникли инопланетяне и сейчас…

– Всё с «Волгой» в порядке, – раздражённо крикнула на меня Нина. – Всё замечательно! Просто великолепно! Мы победили, можешь продолжать плевать на всё и играть в свои игрушечки!

– Нин, из нас двоих кто головой ударился – я или ты? – оторопело спросил я, не веря своим ушам. – Это что, вообще, сейчас было?

– А ничего! Ты хоть понимаешь, что произошло?! Ни хрена ты не понимаешь и не хочешь понимать! Ты вообще о чём-нибудь, кроме игр, думать способен? – бушевала искин, распаляясь всё больше и больше. – Игры, игры, игры! Ты бы хоть поинтересовался…

Удивительное – всегда рядом! Нина – искусственный интеллект, созданный для того, чтобы помогать человеку и безукоризненно исполнять все его приказы, бился в самой настоящей истерике. Я уже молчу о том, что первый раз в моей жизни искин кричала на меня, материлась, обзывала по-всякому и костерила на чём свет стоит.

Да я вообще никогда и ни от кого не слышал, чтобы какой-нибудь электронный разум так разговаривал с собственным хозяином. Не бывает у них истерик и срывов. Искусственный интеллект и отличается от человеческого в основном тем, что не подвержен резким перепадам настроения и всяческим расстройствам психики. И вот тебе на! Моя Нинка как будто слетела со всех своих электронных катушек и закатила мне самый настоящий семейный скандал. А если бы у неё было антропоморфное тело – она бы в меня тарелками стала бросаться?

Открыв рот, я с удивлением и даже некоторой долей гордости слушал крики и ругань, казалось бы, самой обычной девушки, которую вконец довели причуды её непутёвого парня. Я оказался бездельником, хамом, патологическим самоубийцей, кретином и прочее, прочее, прочее! Вместо того чтобы заниматься какими-нибудь важными и полезными делами, я, видите ли, ни о чём в жизни не думаю, кроме как о своих мерзких играх!

– …И не обращайся ко мне больше! Всё! Считай, что меня у тебя больше нет! – выкрикнула, наконец, электронная девушка и замолчала.

– Так, – сказал я, потерев виски подушечками пальцев, – тебе как? Полегчало?

Ответом мне была тишина.

– Давай-ка я тебе кое-что напомню… – вздохнув, сказал я.

Шутить про гарантийный штекер не хотелось. Эта искусственная истеричка была мне слишком дорога, чтобы я действительно мог позволить себе выполнить подобную угрозу. К тому же кто её знает, как сейчас она может воспринять подобные напоминания о своём небиологическом происхождении.

Вместо этого я монотонно и нудно начал зачитывать по памяти алгоритм действий для военнослужащих Звёздной Гвардии при проведении медико-карантинных мероприятий в связи с повышенной ксенобиологической угрозой, при первом контакте с неизвестными инопланетными видами. Вообще-то длинная портянка текста с кучей параграфов, пунктов, подпунктов и сопутствующих картинок сводилась к одному – солдат должен находиться в отведённом ему боксе и выполнять все распоряжения медперсонала в ожидании, когда его наконец-то выпустят. Причём делать это не абы как, а находясь в виртуале, с отключённым от тела сознанием.

При этом бойцам настоятельно рекомендовалось находиться на специально подготовленном «мире-полигоне», созданном Космофлотом РЗИ, где полагалось участвовать в активных играх, викторинах и спортивных мероприятиях. Иначе говоря – развлекаться, поскольку это было крайне важно для медиков, ведь при этом задействовался целый ряд структур мозга, называемых «Центром удовольствия». Собственно, виртуальный наркотик в «белой комнате» использовался по той же самой причине.

Рекомендации рекомендациями, но никто не запрещал пользоваться и полноценными виртуальными играми в качестве альтернативы «полигону» и «белой комнате». Главное, чтобы мозг испытуемого был постоянно загружен обработкой новой информации и стимулировались «центры удовольствия», потому как, сравнивая показания его активности с картой пациента, профильные специалисты-неврологи отслеживали возможные изменения, вызванные произошедшим контактом.

– Вот такие вот дела, уникальная ты моя… – закончил я голосом генерал-лейтенанта Ботько. – Ну что? Мир?

– Мир, – буркнул всё ещё недовольный искин, – ты это, извини меня… Не знаю, что на меня нашло.

– Ты уж там проведи себе какую-нибудь диагностику, что ли? – посоветовал я. – А то знаешь, твоё поведение в последнее время немного… не стандартно.

– Хочешь сказать, что я сломалась? – как-то грустно усмехнулась Нина. – Хорошо. Провожу поверхностную проверку.

Она на пару секунд замолчала.

– Функциональность девяносто восемь и восемьдесят три сотых процента, – сообщил искусственный интеллект, – я в полном порядке, Максим…

– Ладно. Семейный скандал спишем на расшалившиеся синтетические нервы и расшатавшуюся катушку стабилизатора, – я со вздохом попытался встать и тут же вновь оказался сидящим на полу, – так что случилось-то? С «Волгой»?

– Максим, официальные данные пока не появились в открытом доступе, но во время последней атаки остатков разбитого флота чужаков «Волгу» каким-то образом перенесло… в «Тёмную Зону»…

– Прости, я не ослышался? В «Тёмную Зону»? На противоположный конец нашей галактики? – я обалдело уставился на окно, за которым уже начали появляться первые звёзды, как будто мог увидеть там что-то новое.

– Да, Максим. Мы сейчас находимся за шестьдесят четыре тысячи семьсот сорок световых лет от Солнечной системы… В Рукаве Щита-Центавра.

– Ниппона мать… – протянул я, пытаясь осмыслить услышанное. – А это точно?

– Наши координаты засекли несколько российских нуль-станций…

– А ты-то откуда всё это знаешь? Это же явно секретная информация!

– Ей со мной поделилась… подруга, – с явной неохотой ответила искин.

Ох, что-то сомневаюсь я в наличии у моей Нинки высокопоставленных «подруг» в экипаже «Волги», тем более способных поделиться с ней подобными откровениями.

– И что? Это из-за расстояния нуль-связь вот так вот хреново работает? – я кивнул на огромную цифру. – Кстати, твоя подруга не поделилась с тобой подробностями того, как нас сюда вообще занесло?

– Нет, не поделилась. А с нулём всё в порядке, просто мачты ретранслятора ещё не выведены в штатное положение, и на время боя гражданский канал был сужен до минимума, но техники уже работают над этим.