Рид с братом, словно очнувшись, моментом ретировались с поля зрения принцессы. Её отчаявшийся вид лучше слов объяснил поведение: она явно жалела о произошедшем и боялась осуждения с их стороны. Доказывать обратное лайири не собирались, ещё больше распаляя рану девушки, решили предоставить время самой всё принять. Конечно, полулеопарды и мысли не допускали, что их Властелин взял принцессу силой, знали, что он испытывал к ней чувства, пусть сам и не видел ещё их силу. Утёкшая ночь определённо выставила новый уровень их отношений.
А Яна, как только лайири ушли, еле слышно пробормотала им вслед благодарность за чувство такта. Никакого осуждения с их стороны не разило, только не в последнем главная проблема. Яна расстроилась из-за самой себя: бездумно поддалась внутреннему искушению и ласкам тэрга, а как не хотелось нырять в этот омут. Нет, нисколько не жалела, просто… да всё теперь не просто!
Стиснула от злости зубы, вперив яростный взгляд в спящее лицо рядом лежащего мужчины. Красивое такое, аристократическое и мужественное. Скользнула по обнажённой мускулистой груди с редкой порослью чёрных волос и ниже к животу, далее не позволило лицезреть тело покрывало, да и предостаточно! И так буянило сердце, а низ собственного живота защекотало бесстыдное желание вновь ощутить на себе всю силу и страсть этих мощных мужских рук и порочных губ.
Чёртов князь с его миром!
Яна яростно содрала с себя покрывало и набросила на ничего не подозревающего князя, скрыв от себя слишком яркий раздражитель нервов и сердца; шипя различные ругательства, принялась поспешно натягивать тунику со штанами. Если б не была так увлечена самокопанием, увидела бы насмешливую ухмылку «спящего» Седона.
Одевшись и всунув ноги в мягкие полусапожки, Яна кое-как наскоро заплела волосы в нетугую косу и выбралась наружу — искать удравших котов. Что собиралась им говорить, ещё не придумала, с импровизирует. Найти-то нашла, лайири разводили очаг, готовя завтрак, и делали вид, что ничего сверхъестественного не произошло. На вопросы, где гуляли всю ночь, отвечали охотно, мол, выполняли распоряжения князя, выведывали информацию. Почему возвратились лишь к утру? Пришлось посидеть в засаде, так как выход из замка патрулировали стражники.
«Ага, как же. Стражники здесь такие грозные и могучие, что котам не удалось прошмыгнуть мимо них незамеченными!» — вела внутренний монолог Яна, слушая нелепицу леопардов, и всё больше убеждалась в их сговоре с владыкой тэргов. Сидела на круглом камне вместо кресла, скрестив ноги и потирая друг об друга холодные ладони в надежде согреть: утра в горах промозглые. Ну, с другой стороны, вместо ожидаемой неловкости испытывала к котам благодарность, а вот как вести себя с Седоном — ещё не решила.
— …пожа? Госпожа меня слышать? — вторгся в мысли голос Рида, очевидно не первый раз уже звавший.
— А? Что, прости? — глупо улыбнулась, посмотрев внимательнее на лайири, который к тому же протягивал походную железную миску с ароматно пахнувшей едой. Дик стучал ложкой по своей миске, уверенно поглощая суп.
— Я говор-рить, пр-ринцесса голодный?
— А, д-да… то есть нет… В смысле, может, подождем Седона? Спит же ещё. — Хотя Яна не прочь совсем больше с последним не встречаться.
Рид выгнул мохнатую бровь и дёрнул уголком рта, пытаясь явно сдержать смех и удивление, словно мог прочесть мысли. Яна нахмурилась, готовая после всего поверить во что угодно, и тут заметила, что глаза Рида то и дело косятся за её спину. В следующую секунду стало понятно почему. Псевдонаследница вздрогнула, когда на плечи мягко легла её вязаная накидка и поверх горячие руки князя тэргов.
— Принцесса, ты так быстро убежала, что забыла тёплые вещи. Я даже не успел пожелать тебе доброго утра… — приправил свои неожиданные действия глубоким бархатным голосом князь… и поцеловал макушку Яны. На виду у подданных! Затем как ни в чём не бывало плавным движением обошел облюбованный Яной камень, забрал у Рида миску с едой и всунул Яне в руки, сам уселся рядом на землю, приняв из рук кота уже свою порцию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Стало ли Яне тепло? Нет, невыносимо жарко! Даже дар речи куда-то запропастился, она уткнулась в миску с супом, чувствуя неестественный жар своих щёк. Выходит, Седон вовсе не спал, когда их вместе застали лайири? Чёрт! Чёрт! Чёрт! Как же сложно!
— Ну, рассказывайте, чего узнали, — повелел князь, не забывая опустошать миску.
Яна слушала вполуха, блуждая в потёмках мыслей. Она-то надеялась, что Седон станет вести себя непринужденно и никак не выставит их изменившиеся отношения на обозрение. А тут…
— Твой суп остыл, Рея, — подметил князь. Яна обнаружила, что лайири опять куда-то исчезли, оставив их наедине. — Поговорим?
Поговорим. Что ж.
— Зачем всё это? — вздохнула, собирая слова. Твёрдый взгляд сапфировых глаз упёрся в ухмыляющегося Седона, восседавшего напротив. — Одна ночь ничего не изменила между нами. И не изменит. Больше такое не повторится. Ты получил, что желал, теперь оставь меня в покое.
С каждым словом ухмылка сползала с лица Седона, пальцы рук до хруста сжали кожу штанин на мужских бедрах, но после князь расслабился, подался вперёд, захватив в плен девичий подбородок. Заглянув в расширенные глаза принцессы, тягуче проговорил:
— Заблуждаешься, снова. Одной ночи мне мало, Рейя, — опять этот полушёпот-полурык, насильно ускоряющий ритм сердца. Седон очертил большим пальцем губы Яны и оттянул нижнюю. — Все твои ночи отныне принадлежат только мне. И ты сама. На меньшее не рассчитывай.
Волна ярости всколыхнулась в груди псевдонаследницы. Он… просто решил присвоить её себе! Да как бы не так!
— Это ты заблуждаешься! — прошипела, оттолкнув руку. — Не будет больше никаких ночей. Прошлая — ошибка, временная слабость, и всё.
Яна нарочно не сказала, что после того, как отыщутся все осколки, она с помощью драконов вернется на Землю. Незачем князю знать, хоть он и не в силах помешать. Догадывался об этом и сам Седон. Однако у него в запасе есть время, чтобы разубедить строптивую принцессу.
— Посмотрим.
План по захвату осколка Аметистового Сердца был довольно прост. Седон решил выждать момент и в суматохе подменить драгоценную «реликвию», представляющую собой приз в играх двух престолов, идентичным, но пустым камнем. Собрался на стадион идти один, чтобы не вызвать подозрений, поскольку лайири не влиться в толпу, а принцесса… Принцессу не взял, чтобы под ногами не путалась; надел неприметный плащ с глубоким капюшоном и удалился.
Яна и не рвалась с ним. Много чести! В логове намного спокойнее и безопаснее, да. Лучше она сумки переберет перед отлётом, чем и занялась с котами.
Однако хмурый князь вскоре возвратился ни с чем. Сбросил с головы раздражающий уже капюшон, оперся спиной о каменную стену временного укрытия и вперил тяжёлый взгляд в Яну, складывающую в сумку лекарственные травы, будто она являлась ещё одним таким раздражителем.
— Что? — Давящий взгляд пригвоздил к полу, не позволяя нормально вдохнуть. Яна бы не удивилась, узнав, что князь примешал и магию. Дик с Ридом не вторгались в зарождающийся диалог.
— Я не смог подменить осколки… — выдавил Седон, нехотя признавая свою неудачу. — Я близко подобраться не сумел. Реликвию на турнире стерегут четыре ведуньи, по нашим меркам — по отдельности слабые маги. Но магии в них я не почувствовал, нечто другое, похожее и достаточно сильное. В случае боя вместе они составят мне достойное сопротивление, однако после, возможно, я ослабну и не смогу защитить вас.
— Поэтому вариант с подменой отпадает? — сыграла в очевидную угадайку псевдопринцесса. Князь кивнул. — Что тогда?
Интуиция кричала, что ничего хорошего ожидать не следует. И правда, что далее поведал Седон, Яну шокировало.
— Хм. Этот мирок не такой уж и безобидный, как на первый взгляд. Как я уже сказал, реликвию охраняют четыре ведуньи, по две на каждое королевство. Сам турнир представляет собой прилюдно одобренную передачу власти одному из лордов двух королевств, точнее, чей участник одержит победу в игре, его лорду и перепадет главенство до следующего лета. Участнику в качестве выигрыша достается Небесная реликвия, а сам участник достается в награду лорду… Все игроки — молодые девушки, которые становятся новыми наложницами, — на последнем слове Седон сделал акцент и прямо посмотрел на Яну.