— Нового товарища. Он ночует в другом месте. — Девочка обводит камерой вокруг себя, демонстрируя отсутствие кого-либо ещё рядом с ней. — Мам, кстати. У него висит штраф в пятьдесят тысяч тем же Штавдакерам. Это он укокошил Виктора.
Женщина, попирая приличия, звонко присвистывает, затем говорит:
— Сумма солидная. Но кто представлял его интересы?
— Федералы…
— Понятно. — Женщина вздыхает с облегчением. — Пришли мне его данные, включая стандартную доверенность на реанимацию дела. Суд же наш?
— Да, окружной.
— Ясно. Займёмся. Ему пока не говори, чтоб не сглазить; но, думаю, в худшем случае тридцатка. Никак не пятьдесят.
— Спасибо, мам! — девочка целует воздух перед собой и отключается.
Говорившая с ней только что женщина убирает комм в карман и бормочет специально для подошедшего сбоку-сзади мужа:
— Можно подумать, мать не догадается, благодаря кому ты из этого сортира целой ушла. И вообще из истории вывернулась…
— Видимо, к Йошикава лучше съездить самому, упредить на всякий случай. — Ровно говорит ей сзади муж, хотя его лицо тоже отражает откровенное волнение.
— С утра.
_________
Ещё через три минуты. Разговор двух абонентов сети Корпуса.
Alex_Alex: Спасибо. А что это за файл?!
Haas: Запись моего разговора с матерью. Чтоб ты на пару десятков тысяч спокойнее выдохнул.
Пауза. Абонент просматривает сообщение.
Alex_Alex: Блин. Получается, я у тебя на буксире? Не хотел этого. Честно.
Haas: Не надо домыслов. Заниматься будут люди на зарплате, которые и так ежедневно в этом суде. Поверь. Это действительно ничего не стоит ни в деньгах, ни по усилиям… Тебе отправила в качестве отчёта. Плюс, чтоб ты доверенность выслал ответом, бланк и приложении.
Alex_Alex: А-а-а, не разглядел приложения. ОК.
Глава 18 (Утром перечитаю. Возможны правки)
— Вот это да. — Доктор Карвальо, только что свесив ноги с левой стороны кровати, уже прошагала к ближней стене и теперь задумчиво смотрит на себя в большое зеркало.
Абсолютно не стесняясь полного отсутствия одежды, если не считать за таковую какой-то явно медицинский бандаж на её правом голеностопе.
Лично мне по контексту абсолютно непонятно, что именно она сейчас имеет ввиду.
— И не говори, — абсолютно беззаботно отвечает ей моя Жойс, наклоняясь надо мной с правой стороны этой же кровати и протягивая руку к банке пива, стоящей на прикроватной тумбочке.
Раздаётся щелчок отбрасываемой в сторону крышки; затем Жойс делает два жадных глотка:
— Блин, тёплое! Но — спасибо.
— А ты не слишком ли резво опять начинаешь с утра? — отстранённо интересуется Камила, зачем-то вертясь при этом перед зеркалом.
— Так меня сегодня, в отличие от вас, никто и нигде не ждёт, — фыркает Жойс. — А что-нибудь холодное у нас есть?..
— Посмотри в холодильнике. Пиво не уверена, его кроме тебя вообще никто не пьёт; но сидр точно есть. — Капитан медицинской службы наконец заканчивает разглядывание только ей ведомых деталей в зеркале и босыми ногами шлёпает по полу в сторону санузла.
— О! — бравая сержант, внешне являющаяся почти полной копией Камилы (только без повязки на ноге), также не особо озаботившись отсутствием одежды, моментально вскакивает с огромной кровати и, в чём есть (то есть, тоже голая), устремляется в кухню.
— Что вчера было? — максимально используя возникшую паузу, обращаюсь к Алексу по внутренней связи.
— А я откуда знаю? — передо мной повисает изображение широко открытого глаза и жирный вопросительный знак. — Ты меня как попросил отключиться ото всех твоих глаз и ушей до восьми утра, так я только в восемь и включился обратно.
Видимо, он неверно истолковывает моё молчание, потому что тут же, явно оправдываясь, продолжает:
— А что я должен был тебе сказать? «НЕТ, БУДУ НАБЛЮДАТЬ ЗА ДЕТАЛЯМИ…»? Вы все люди взрослые. Опасность тут тебе никакая не грозила, явно же все свои. А к чему оно у вас клонится, я ни тогда не хотел знать, ни сейчас не хочу.
— Мне кажется, вначале мы все впятером из ТАДЕСКО сюда приехали, — делаю попытку восстановить события самостоятельно. — Но потом помню только, что Жойс стала что-то в пиво лить, а пиво лить в меня. А потом не помню…
— Ты именно тогда и попросил меня отключиться, — мстительно отвечает Алекс. — Так что, где ещё две фемины, я не в курсе. Видимо, всё же не тут, поскольку кроме вас троих больше никого в квартире нет.
— Как бы узнать всё же, что потом было… — бормочу по инерции.
Но Алекс только разводит руками.
Из санузла доносится звук падающей сверху на пол воды, а из-за полуприкрытой двери вырываются чуть ли не клубочки пара. Я откуда-то вспоминаю, что в этом доме, в отличие от Корпуса и моей бывшей квартиры, сам душ от всей ванной комнаты не отгорожен (а слив находится прямо в углу, в самом полу. Удобно, кстати).
Пользуясь возможностью устранить информационные пробелы, подскакиваю и направляюсь вслед за Жойс.
— Слушай, мне сейчас крайне неловко, но что вчера было — не помню, хоть убей. — Вовсе не изображая наигранной застенчивости, мнусь сбоку от укороченной барной стойки, разделяющей длинную кухню на две половинки.
Поддавшись порыву, обнимаю Жойс сзади, положив ей подбородок на плечо.
— А с какого места тебя отрубило? — хихикает она, наливая себе что-то газированное и явно алкогольное в обычную большую кофейную кружку.
— Когда ты меня тут накачивать начала, — хмуро признаюсь, не разжимая рук.
— А-а-а, ну так тогда ты почти всё помнишь, — она встряхивает волосами, попадая по мне, выпивает залпом кружку сидра и ударяет пальцем по кнопке запуска кофеварочной машины. — Потом Камила пошла девчонок провожать, а мы с тобой спать легли.
— Вот тут вспоминаю кое-какие детали, — оживляюсь в этом месте.
Потому что действительно вспомнил.
Да, хорошо, что я Алекса отключил. Это было правильно и полностью оправдано.
— Только не понимаю, как с нами Камила оказалась, ещё и в таком виде. И что было ещё, — пока кофе-машина трещит и шипит, разворачиваю Жойс лицом к себе.
Она в ответ сдувает что-то невидимое с моего лица.
— Ну, Камила, допустим, проводив девчонок, вернулась к себе домой и легла спать. На свою кровать. — Рассудительно предполагает Жойс. — Но лично я уже засыпала, когда она ключами в двери стала греметь, вернувшись. И что уж там у вас на правой половине кровати происходило, я точно не знаю.
— Чтоб я сдох, — широко открываю рот от изумления и вновь открывшихся обстоятельств недавнего прошлого. — Хотя нет, — останавливаю сам себя. — Во-первых, ты бы проснулась. Во-вторых, ну не мог же я…
— Ва-а-ха-ха, — сидр, видимо, оказал какое-то влияние на тренированный организм Жойс.
Потому что она раскраснелась и глаза её откровенно блестят.
— Первый кофе мой! — в этот момент в кухню выныривает закутанная в одно лишь полотенце капитан Карвальо и с кивком благодарности принимает из рук Жойс первую большую чашку. — Уй-й-й, опять сахар на максимуме? — морщится она, глядя на сержанта, но выпивает всё до конца.
— Слушай, тут у парня проблемы. Не может вспомнить, как ты с нами в кровати оказалась. И что у вас было ночью. — Сдаёт меня с потрохами Жойс, передавая Камиле вторую чашку и забирая грязную первую.
— А я?! — робко напоминаю о себе, имея ввиду кофе.
— Тебе за руль сейчас не садиться, — замечает Карвальо. — Твоя чашка — третья.
Поскольку развивать самую главную тему никто не торопится, деликатно возвращаюсь к самому интересному для меня месту:
— Камила, ну а всё-таки… — дальше просто смотрю на неё, ибо не знаю, как сформулировать вопрос.
— С ума сошёл? — широко раскрывает глаза врач. — Просто легла на кровати, на своей половине, после того, как вернулась! Под вторым одеялом. Вы уже к тому времени накувыркались, лично ты вообще пузыри пускал. Жойс только засыпала.