Зови начальника бегом! — гаркнул старшей смены второму, и тот моментально испарился. — Мирон Викторович, успокойтесь, я вас очень прошу. Сейчас придёт наш начальник, уверен, вы сможете с ним обо всём договориться, — начал успокаивать меня старшей смены, а я вместо ответа продолжал наращивать шар чёрного пламени, который в диаметре уже приближался к метру.
— Что здесь происходит⁈ — услышал я голос из прохода, а через мгновение оттуда показался невысокого роста мужичок. Увидев мой шар чёрного пламени, его глаза моментально расширились, и он со всем почтением обратился ко мне:
— Мирон Викторович, что случилось⁈ Я уверен это недоразумение, мы сможем его решить.
— Вот эти двое не хотят пускать меня внутрь,
— Пропустите его. Пропуск оформите на меня, я потом подпишу, — приказал он, и я деактивировал огненный шар.
— Я, так полагаю, вы пришли сюда к дознавателям, которые опрашивают вашего тестя с тёщей?
— Всё верно.
— Тогда вам придётся немного их подождать. На допросе присутствует их адвокат, поэтому не переживайте всё абсолютно законно. Пойдёмте, я вас провожу кабинету, где ведётся допрос, но пообещайте мне, что вы туда входить не станете, пока он не закончится.
— Хорошо, я обещаю.
Пока мы шли до этого кабинета, навстречу нам вышел молодой парень. Улыбчивый такой, радушный, а вышел он из кабинета начальника отделения имперской безопасности Тюмени. Он даже поздоровался с нами и уступил нам дорогу. Вот только я прекрасно знал кто это. Это был один из подчинённых Владлена Игоревича. Другими словами это был каратель Детей Ночи. Теперь я был уверен, что родителей Алины отправят под домашний арест.
Прождали это Мы где-то около часа. За это время туда вошёл и вышел начальник тюменского отделения имперской безопасности.
— В чём вас обвиняют? — поинтересовался я, делая вид, что не знаю.
— В растрате государственных средств, — ответил Артур Фёдорович, а Алина, передав ниосе Максимилиана, тут же бросилась к матери с отцом.
— Простите, леди, нам велено доставить Артура Фёдоровича и Марину Николаевну под домашний арест. Позвольте нам выполнить приказ, а дома вы сможете наговориться.
— Под домашний арест⁈ Всё так плохо⁈ — удивилась Алина.
— На самом деле всё могло быть гораздо хуже. Хорошо, что мне удалось договориться о домашнем аресте, — вмешался адвокат, а я очень пристально на него посмотрел. Он что серьёзно сейчас это сказал в моём присутствии? Хотя пофиг, главное, что всё пока идёт по плану.
Через некоторое время мы приехали домой к родителям Алины, и по периметру их имения установили специальные артефакты, реагирующие на Артура Фёдоровича и Марину Николаевну. Если они выйдут за этот периметр, то имперская безопасность тут же узнает об этом, как собственно и о том, что эти артефакты перестали работать.
Как только представители имперской безопасности покинули имение Лемуровых, специалисты Артура Фёдоровича досконально просканировали всё имение на предмет наличия артефактов прослушки и тому подобного. Но я сразу всё проверил и точно знаю, что ничего подобного здесь нет.
— Как всё прошло? — поинтересовался я.
— Так, как ты и предполагал. Ментаторы целый час пытались взломать твой барьер, и когда один из них чуть не поджарил себе мозг, отказались от этой идеи, а дальше допрос шёл в обычном русле.
— Хорошо. Вы, наверное, устали, отдохните. Помощь какая-нибудь нужна?
— Нет, всё нормально. Ты будешь пытаться связаться с теми чиновниками, которые меня подставили?
— Нет, это глупо. Нас так могут вычислить.
— В общем, мы ждём тебя. Как скоро ты попытаешься нас «вызволить»?
— Когда дознаватели найдут неопровержимые доказательства вашей вины. В этот же день. Раньше не имеет смысла.
— Хорошо, мы тебя ждём.
Я оставил Алину с Максом наедине с её родителями, и мы с Мариэль и Ниосой подождали их в гостиной. Алина вернулась заплаканной. Ну, ещё бы. Даже несмотря на то, что она понимает, что это всё подстроено, и в результате мы освободим её родителей, и с них снимут все обвинения, она всё равно переживает. Мало ли, что может пойти не так.
По возвращении домой, мы не застали Семёна Аркадьевича с супругой, но пару часов спустя они приехали, собрали вещи и срочно уехали домой. Его супруга уже была отравлена, и мой артефакт чётко выполнил свою работу, собрав весь яд в определённом месте и, не позволяя наносить ему какой-либо вред. Я тут же вывел этот яд из организма при помощи другого артефакта и отпустил их, а сам срочно засобирался на изнанку, для того чтобы те, кто это всё организовал, решили, что все мы действуем по их сценарию.
Как и договаривались мы с чёрной вдовой, Анна забралась в сумку и мы с десятком моих учеников в срочном порядке отправились на изнанку. Стас, разумеется, сейчас держится от меня подальше, как и велел Дмитрий Анатольевич. Я совершенно не был против, наоборот, не хотел подвергать своего ученика опасности. С местными воротилами я решу проблемы сам, а его задача прокачивать силу души, чтобы помочь мне в борьбе со скверной.
Как только мы оказались на изнанке Зеленвальда, Я выпустил Анну из сумки.
— Как ты? Мышцы не затекли? — спросил я у неё.
— Если бы ты со мной переспал, у тебя бы не возникало таких вопросов, — ответила она мне и мило улыбнулась.
— Со мной это не работает. Ну, раз всё в порядке, тогда нам пора перейти на Зеленвальд. Нам в тот портал, — ответил я, и указал на строение, внутри которого скрывалось полотно портала.
Как только мы оказались на территории будущего оплота, я успел заметить изменения, которые здесь произошли. Аргор очень постарался, да и мои ученики тоже. Всё вокруг было пропитано силой души, включая фундамент, который в настоящий момент закладывался.
К нам тут же подбежал маг-телепортёр:
— Вас куда-то доставить, принц?
— Да, в моё имение.
— Кандидатов в ученики вы сейчас отберёте, или позже?
— А они где?
— Вон в той стороне лагеря.
— Тогда отберу сейчас, а заберу на обратном пути.
— Как пожелаете, — ответил эльф, и собрался было начать формировать круг телепортации, но я его остановил:
— Не нужно по лагерю пешком пройдёмся. Незачем вашу ману просто так тратить.
— Как прикажете. Тогда пойдёмте, я вас провожу.
До кандидатов в ученики добрались мы достаточно быстро, и я провёл отбор. В этот раз пригодными оказалась аж половина, что