— …Ты меня боишься, Дарий? — спросил он, положив Дару ладонь на плечо.
Ладонь была тяжелая. Сожми Клот пальцы — и плечу впору захрустеть…
— Нет, Клот, — спокойно ответил Дар. — Ты здесь не для того, чтобы причинить мне вред.
— Ты мне доверяешь… — странно ухмыляясь, Клот убрал руку и отступил на шаг… на расстояние удара… — Почему?
Дар не смог ответить.
— А если я здесь затем, чтобы убить тебя? — вкрадчиво спросил Клот.
— Тогда я буду защищаться, — миролюбиво произнес Дар… один взгляд на этих двоих со стороны, на худощавого Дара и Клота, который, если в лицо не вглядываться, выглядит взрослым мужчиной — и становится понятно: мальчишке хватит и одного удара…
— Тебе хватит и одного удара, — озвучил общую мысль Клот.
— Не попадешь, — парировал Дар.
Тогда Клот ударил. Страшно, без предупреждения… Дар уклонился — невозможно, но успел — и ударил в ответ…
…Скирр застыл в недоумении. Он никак не понимал, зачем эти прекрасные древние существа затеяли драку. Кто прав, кто виноват? Оба этих человека полюбились ему. Обоих он успел полюбить. И вот они дерутся… За кого вступиться, кого защищать?.. Он не понимал; но тому, кто дремал в его душе, понятно было все — ничто не могло укрыться от взгляда Бога…
…Клот в бою оказался страшен… Где нахватался всего этого мирный дурачок, полжизни проживший под крылом приемного дяди?.. Он не был ни на одной крестоносцевской тренировке, он не участвовал ни в одной мальчишеской драке — нет, в этой жизни он нигде не мог научиться… Тем не менее, довоенные боевые искусства одно за другим оживали в его сознании, превращая Клота в настоящую машину смерти. Ее нес каждый удар, каждый взмах руки…
Но Дар… уступающий в силе и росте и тоже не особо опытный в драках… почему и он безупречно отвечал на каждый выпад Клота, у которого в каждом движении скользили то каратэ, то кунг фу или айкидо, да и множество других школ… Дар никогда их не видел и не мог помнить… Он и не привязывался ни к одной из них… Он творил все заново, развиваясь по спирали… направленной вверх… Он начал с того, что просто пропускал удары, не давая им коснуться себя… А сейчас Клот уже уступал, все больше и больше уступал в мастерстве, потому что вспомнить что-то сверх того, что уже было — штука невозможная. А вот сотворить все сызнова и пойти дальше — это не так сложно, как кажется…
Скирр забился в какую-то щель между двумя цементными глыбами. Ему было страшно. Маленькое сердечко бешено колотилось в пушистой груди, точно хотело выскочить из нее…
Пушистик не выдержал этой пытки — он очертя голову бросился с диким, невероятно громким для такого малыша криком, между Клотом и Даром… Скирр не подумал, что его могут просто затоптать и не заметить…
Но, то ли схватка подошла к логическому завершению, то ли сыграл свою роль маленький отважный пушистик, — Клот и Дар остановились… поглядели друг на друга… и склонили головы в легком уважительном поклоне, как два примирившихся воина.
— Теперь я больше не сомневаюсь в тебе, — сказал Клот, пытаясь восстановить дыхание.
— Что ты хотел проверить? — спросил его Дар, опускаясь на одно колено, чтобы обнять и успокоить Скирра.
— Что ты Творец… Я объясню, — Клот тоже преклонил колено, чтобы быть рядом с Даром. — Я Наблюдатель. Я могу вспомнить то, что до меня знали другие…
— Как Мих… — выдохнул Дар. Клот кивнул.
— А в тебе… я почувствовал что-то очень сильное. Я хотел проверить, на самом ли деле ты Творец… и проверил. Да… Тебе не нужно ничего вспоминать. Ты можешь просто знать все, что захочешь. Все, что было и чего не было. Я вспомнил величайших довоенных мастеров боя. Ты — стал величайшим мастером, не вспоминая ничего.
— Вряд ли я это повторю, — устало кивнул Дар. — В том и проблема, что не помню всех этих ударов и уверток. Ни обычной, ни мышечной памятью…
— Повторишь, — заверил его Наблюдатель. — Или даже больше… Но тут я тебе не советчик. Ты разберешься во всем сам… А сейчас… я покажу тебе корабль…
Клот простер руку в сторону берега, где очень, очень далеко то ли отблеск луны играл в волнах, то ли светился какой-то огонек.
…В тот самый момент Дар понял, что знает, что это такое…
— …ДАР!!! — крикнули одновременно Ив и Мих, и слитные голоса прозвучали на удивление похоже, даже несмотря на то, что голос Миха еще не окреп, застыв на полпути от голоса мальчишки к голосу мужчины, а голос Ива отдавал прокуренной хрипотцой…
Искали Дара, Клота и Скирра…
…Рая молчаливо шагала рядом с Михом. И ему было приятно чувствовать, что она рядом. Это придавало сил и, казалось, вливало в жилы вещество, что быстрее и горячее, чем кровь…
…Рон не волновалась (чего можно было бы ожидать от любой матери). Она смотрела во тьму чистым выжидающим взглядом, точно знала, что все будет хорошо. Ждала. Ее лицо было удивительно похоже сейчас на лицо Нефью. Учитель Дара ступал бесшумно; слепые глаза скрывал край накинутого капюшона… но, чего не скажешь по внешнему спокойствию — в душе радикса теплым светом лучилась настоящая гордость за ученика. Он еще не понимал, почему, но чувствовал, что тот сделал еще шаг по своему Пути…
Дар, Клот и Скирр вышли навстречу и, не дожидаясь праведного гнева, Дар заявил:
— У нас есть корабль…
Глава сорок вторая. Черный Аполлон
Лён встретил свою двенадцатую зиму. Сегодня для него минул еще один год.
Полный надежд и грёз, как любой мальчишка; устремленный в небо — только дай пару крыл — и полетит… Он верил, что сегодня очень особенный день. И, как каждый нормальный человек в детстве, верил, что и он сам — особенный и чувствовал себя не таким, как все. Впрочем, это действительно был чудесный ребенок. Столько энергии; такие чистые, свободные мысли… Лён был из тех, кто отошел от линии «ранних взрослых», в восемь лет уже берущих в руки автомат или снайперку… Яркий пример нового поколения, не помнящего Закрытых Небес… Отец пророчил ему великие дела и обещал сыну Черный Аполлон… лет через шесть…
…Черная, угловатая громада, о которую уже полвека бились бессильные волны, намертво вросла в причал. А тот вцепился в борта корабля мириадами веревочных лесенок, издали напоминающих хитроумную паутину.
Черный Аполлон был кораблем и остался им, несмотря на то, что время жестоко обездвижило его… В свете дня начищенные металлические буквы на борту мерцали алым, точно в бессильной злобе и великой мечте когда-нибудь отплыть к горизонту. Он стал городом. Стал домом для бывшего клана «Приморцев», а с уходом Купола — просто Приморцев, которыми правил Капитан — отец Лёна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});