Читать интересную книгу Убийство Президента Кеннеди - Уильям Манчестер

22 ноября 1963 года все было иначе. Ужо одно телевидение до такой степени сократило размеры земного шара, что потрясение большой трагедии могли почувствовать в одно и то же время сотни миллионов людей.

Нынешний век — это и век небывалой скорости передвижения. Средний американец XIX века никогда не покидал родной штат. Чисто он умирал, не отъезжая далее тридцати миль от места рождения. Все, что он видел, он видел через вожжи своей упряжки. Его правнук, живущий в наше время, по всей вероятности, вырос в одной части страны, женился на девушке из другой ее части, а работает в третьей. В начале 40-х годов он воевал в Африке, Европе или Азии. Теперь он мог легко перелететь за час из Бостона в Нью-Йорк или пересечь за короткий летний отпуск всю страну. Некоторые профессии превратили человека в настоящего кочевника, и чем он влиятельнее и богаче, тем больше прибегает к воздушному транспорту. Поскольку любой президент притягивает к себе влиятельных людей (а Кеннеди сам обладал большим личным состоянием), естественно, что многие люди, чьи жизнь и дела были с ним связаны, находились в полдень этой пятницы в движении — на аэропортах, в воздухе или на дальних континентах, что для них было обычным делом.

Часы на Гавайях в момент, когда Билл Грир вел большой «линкольн», показывали 8.21. Правительственный самолет № 86972 поднялся с аэродрома Хикэм Филд и, преодолевая сильный встречный ветер, взял курс на Японию. Министр сельского хозяйства Орвил Фримэн заканчивал завтрак и разговаривал со своей женой Джейн. Государственный секретарь Раск, министр финансов Диллон, министр торговли Ходжес, министр труда Виртц и министр внутренних дел Юдол сосредоточенно занимались своими делами. Пьер Сэлинджер рассеянно смотрел через иллюминатор на бесконечную серо-голубую панораму моря. В кабине пилот снимал показания приборов и занимался вычислениями. Результаты не радовали его: из-за ветра скорость самолета упала ниже 450 километров в час. Пилот собирался долететь до Токио без посадки, теперь же ему стало ясно, что в Уэйке, в 1874 милях отсюда, придется садиться и брать горючее. Это изменение первоначальных планов, однако, мало беспокоило высокопоставленных пассажиров. Здесь они могли читать и дремать, что было для них редкой роскошью, и они наслаждались ею. Рядом стоял телефон для связи с Белым домом, но казалось, не было причины, чтобы он вдруг зазвонил. К тому же под руками не было шифровальной книги.

В пяти тысячах миль на восток, в Вашингтоне, в Белом доме все наслаждались утром — как им казалось, одним из самых спокойных. В Вашингтоне было 13.21, и самым выдающимся событием в резиденции 22 ноября казалось нашествие 1339 туристов. Восточные ворота закрылись за последним из них в полдень. В Вашингтоне — вернее, вдоль всего Атлантического побережья — это был час завтрака. Почти все, кого Кеннеди назначил на должность, его союзники или противники, сидели где-то в этот час за завтраком, обсуждая вопросы политики. В 13.21 исполняющий обязанности государственного секретаря Джордж Болл разговаривал по телефону с заместителем министра финансов Генри Фаулером, обсуждая вопрос о продаже пшеницы. Положив трубку, Фаулер вошел в столовую министерства финансов, чтобы обсудить со своими помощниками налоговые отчеты. В столовой государственного департамента на восьмом этаже заместитель государственного секретаря Алексис Джонсон принимал гостя — посла Индонезии, в то время как за другим столом заместитель государственного секретаря Аверелл Гарриман принимал делегацию конгрессменов. По ту сторону реки Потомак начальник Центрального разведывательного управления Джон Маккоун завтракал с группой агентов. Посольство Чили принимало у себя сенатора Хьюберта Хэмфри, надежды которого занять место в правительстве Джон Кеннеди разбил на первичных выборах в штате Западная Виргиния в 1960 году, и Ральфа Дангэна, одного из самых способных помощников президента. В Капитолии спикер палаты представителей Джон Маккормак, второе лицо среда тех, кто по конституции наследует в случае чрезвычайного происшествия пост президента, только что вошел вместе с группой друзей в ресторан палаты представителей. В 13.21 помощник президента Тед Соренсен покинул номер отеля, где жил Рой Робертс, корреспондент газеты «Стар», выходящей в Канзас-Сити. Хотя Робертс и был республиканцем, он принадлежал к числу поклонников Джона Кеннеди. Он пытался выудить что-нибудь из Соренсена в связи со слухами о том, что Линдон Джонсон не попадет в будущий избирательный список. Уже целый месяц помощники президента занимались опровержением этих слухов, и это уже начало надоедать им. Говоря с Робертсом, Тед подчеркнул, что Джонсон — кандидатура Кеннеди. Затем он подсознательно вспомнил, как однажды Кеннеди сказал ему, что начиная с 1840 года каждый президент, избираемый через каждые двадцать лет, — Гаррисон, Линкольн, Гарфилд, Маккинли и Франклин Рузвельт — погибал на своем посту. Причуда истории, и Кеннеди смеялся над ней. Он намеревается сломить эту традицию, сказал он. Соренсен тоже не отнесем к этому серьезно — это было всего лишь рядом удивительных совпадений. Упоминание Робертсом имени вице-президента вызвало, однако, в его памяти мимолетное воспоминание об исторических фактах.

В секторе «Е» Пентагона министр обороны Роберт С. Макнамара, вооружившись авторучкой, размышлял над 50-миллиардным военным бюджетом. Рядом с ним Макджордж Банди, специальный помощник президента, Кермит Гордон, председатель Бюджетного бюро, и Джерри Визнер, помощник президента по вопросам науки и техники, работали на счетных машинах и проверяли разделы статей бюджета, которые могли подвергнуться острой критике. В пятницу, на следующий день после Дня благодарения, они должны были прибыть в Хайяннис-порт к президенту Кеннеди с окончательными предложениями.

Не все руководящие деятели США обычно обедали в эти часы. Некоторые предпочитали поесть пораньше и поскорее приступить к послеобеденной работе, которая для них нередко продолжалась до 9—10 часов вечера. Члены Верховного суда США перебрались в длинный, отделанный панелями конференц-зал в глубине своего мраморного храма за Капитолием. С часу дня они сидели в зеленых кожаных креслах с высокой спинкой, к каждому из которых была прикреплена медная табличка с именем судьи. На дальнем конце стола, покрытого сукном, сидел член Верховного суда Артур Голдберг, избранный последним, занимая место почти у дверей» Ни при каких условиях ни одному постороннему лицу не разрешалось присутствовать на этих заседаниях. Если поступало срочное сообщение, посыльный, подносил запаску к двери. Голдберг должен был — отвечать на стук в дверь.

Режим строжайшей секретности соблюдался и в Золотом зале Пентагона, — где происходило совместное заседание Объединенного комитета начальников штабов с командующими западногерманского бундесвера. Председатель этого комитета элегантный, похожий на ученого генерал Максуэл Тэйлор возвышался по одну сторону стола, напротив него сидел генерал Фридрих А. Ферч — генеральный инспектор бундесвера.

Все присутствовавшие были при полном параде — немцы из чувства долга, а американцы потому, что знали, как поступят немцы. На всех пестрели орденские ленты и блестели аксельбанты.

Своим блеском генералы затмили бы Верховный суд. Блеском и великолепием военные уступают только церкви. В 13.21 кардинал Ричард Кашинг готовился к тому, чтобы их затмить. Он ждал адмирала — нового командующего военно-морской базой Бостона, намеревавшегося нанести визит вежливости, и его преосвященство готовился встретить гостя с подобающим великолепием. В окружении золотых статуй святых, богато украшенного алтаря и картин на средневековые сюжеты кардинал возвышался в своем великолепном облачении. Плечами воина, квадратными челюстями и пронизывающим взглядом он напоминал скорее индейца племени чероки, нежели святого. Его преосвященство держался как древний хамитский вождь и говорил повелительным тоном. Кардинал надеялся, что ему не придется слишком много говорить, так как он страдал астмой и эмфиземой легких и спал с двумя кислородными подушками.

— Не убеждайте меня, я знаю, — ворчал он на медицинскую сестру, — голос у меня как у Лазаря, пролежавшего четверо суток в могиле.

Из всех знакомых Кеннеди, которые трудились в это время, самый скромный пост занимал корреспондент «Нейшнл бродкастинг компани» (Эн-Би-Си) Дэвид Бринкли, обладающий самым медоточивым голосом. Рабочее место Бринкли было не больше умывальника при бензоколонке. Он склонился над старомодным письменным столом со шторкой. Сейчас он не вел программы, так как было неурочное для передач время. Местная станция Эн-Би-Си вела, по мнению Бринкли, на редкость глупую передачу о модах. В отличие от кардинала Кашинга, генерала Тэйлора и председателя Верховного суда Уоррена Бринкли не делал истории, он только комментировал ее. Его присутствие на рабочем месте следует отметить, поскольку восемнадцать лет назад, когда ему было двадцать пять лет, он оказался единственным корреспондентом в Вашингтонской конторе Эн-Би-Си, когда пришло сообщение о том, что в Уорм-Спингс (штат Джорджия) умер Франклин Д. Рузвельт. Бринкли все еще помнил, как он неправильно произнес слово «кортеж» во время похорон Рузвельта и как ему за это попало.