Читать интересную книгу Гениальные аферы - Галина Гальперина

В то же время Чеслав Боярский приобрел в лице некоего Антуана Довгье, которого не раз спасал от долговой тюрьмы, друга и сообщника. Спустя некоторое время партнером Боярского стал также его родственник по фамилии Шувалов. Именно необдуманные поступки последнего в дальнейшем привели к разоблачению фальшивомонетчиков. Правда, история эта длилась достаточно долго.

Еще в 1946 году старшему комиссару по борьбе с подделкой денежных банкнот Эмилю Бенаму показали появившуюся в обращении фальшивую купюру достоинством в 5 тыс. франков. А спустя еще 5 лет, в 1951 году, комиссар получил другую – достоинством в 1000 франков.

После 1960 года на экспертизу были представлены несколько банковских билетов по 100 новых франков. Уже тогда Бенаму понял, что их изготовлением занимается «одиночка», так как деньги появлялись в единичном экземпляре. Забегая вперед, отметим, что эта догадка комиссара оказалась верна: Боярский, как он признался впоследствии на суде, действительно реализовывал купюры строго по одной, вкладывая ее в середину пачки настоящих денег.

В течение последующих 12 лет Бенаму не удавалось поймать злоумышленника, а между тем по городу ходили сотни фальшивых купюр разного достоинства. Казалось, что остановить поток подделок невозможно, но тут на помощь представителям правоохранительных органов пришел сам его величество случай.

В 1963 году служащий одного из почтовых отделений заявил в полицию о том, что один из посетителей выкупил пакет ценных бумаг, заплатив за него фальшивыми купюрами. Фамилию и имя того посетителя определили по номерному знаку его машины, замеченной у здания почтового отделения. Хозяином автомобиля оказался некто Алексис Шувалов, 1927 года рождения.

Вскоре Шувалова арестовывают, но он отрицает свою вину и указывает на Антуана Довгье, который тоже спустя некоторое время оказался в полиции. На первом же допросе Довгье признается в том, что фальшивые деньги дал ему Чеслав Боярский. Проведя обыск в доме последнего, полицейские обнаруживают огромный кейс, наполненный деньгами, и по подозрению в фальшивомонетничестве заключают под стражу хозяина. Правда, в дальнейшем выясняется, что купюры в чемодане были все же настоящими.

Однако комиссар Бенаму почему-то был уверен, что Боярский именно тот человек, который им нужен. Он послал к дому мошенника группу полицейских, которые провели повторный обыск. В результате представителям правопорядка удалось обнаружить под письменным столом потайной ход, ведущий в подвал-мастерскую, где и осуществлялось изготовление банкнот.

В 1966 году начались судебные слушания по делу фальшивомонетчика Чеслава Боярского, мастерство которого признал даже сам комиссар Бенаму. Однако, несмотря на общепризнанный художественный талант мошенника, приговор суда оказался суровым: 20 лет лишения свободы.

Боярский, будучи не в состоянии поверить в реальность происходящего и надеясь на милость судей, написал прошение о помиловании и переводе его на должность государственного эксперта по банкнотам. Преступник предложил даже свой рецепт изготовления бумаги особого качества, идущей на производство денежных купюр.

Но просьбу о помиловании ввиду огромного ущерба, причиненного Боярским своими противозаконными действиями государству, правительство Франции отклонило, подписав тем самым для узника смертный приговор. Дело в том, что врачи, осматривавшие гениального мошенника, поставили ему страшные диагнозы – туберкулез легких и рак костей. После заключения в тюрьму здоровье Боярского резко ухудшилось, и в 1867 году он умер.

Скандал в Карлсруэ

В январе 1975 года жителей Карлсруэ (Германия) поразила весть об аресте заместителя директора Государственного монетного двора, расположенного в этом городе, и рабочего-монетчика Клауса Фетцнера. В тот день страницы периодических изданий пестрели заголовками наподобие «Коллекционеры обеспокоены судьбой своих сокровищ», «Лихорадочная активность в министерствах после разоблачения фальшивомонетчиков из Карлсруэ» и т. д.

Директор предприятия в Карлсруэ Вилли Отт вскоре после вскрытия фактов нарушения порядка на монетном дворе был отстранен от службы. Причем для самого Отта данный скандал явился как гром среди ясного неба, развеяв его мечты о предстоящем 150-летнем юбилее руководимого им заведения и о связанных с ним награждениях и других приятных мероприятиях.

История с фальшивыми монетами значительно подорвала доверие заказчиков к Государственному монетному двору в Карлсруэ, до той поры пользовавшемуся неизменным уважением клиентов, в том числе и зарубежных. Однако настала пора посвятить читателя в суть аферы, имевшей такие огромные последствия.

Итак, в конце ноября 1974 года Германский федеральный банк получил запечатанный пластиковый пакет с серией монет, на которых был выгравирован 1967 год и буква «G» – фирменный знак монетного двора в Карлсруэ. Эти железные монеты, покрытые медным слоем, достоинством в 2 пфеннинга, заслужили особое признание нумизматов, так как в свое время в оборот выпустили всего 520 экземпляров таких денежек, рыночная стоимость которых составляла 1800 марок каждая. Отправитель пакета просил банк провести экспертизу посланных монет в связи с тем, что грань между их лицевой и обратной сторонами вызывала у него определенные опасения.

Специалисты подтвердили сомнения внимательного коллекционера, признав монеты фальшивкой. Но вскоре к ним стали поступать и другие подобные сигналы, вызывая у работников банка подозрения в том, что кто-то на монетном дворе в Карлсруэ манипулирует монетами прежних выпусков.

После обстоятельной предварительной проверки, которую проводили сотрудники федерального банка и криминальной полиции на Государственном монетном дворе, а также обысков на квартирах подозреваемых были произведены аресты заместителя директора этого предприятия Стефана Хайлинга и рабочего-монетчика Клауса Фетцнера.

Лишь спустя некоторое время, когда скандальная тема была уже изрядно подзабыта общественностью, 27 сентября 1976 года в земельном суде в Карлсруэ начался процесс по делу Отта, Хайлинга и Фетцнера, которым инкриминировалось мошенничество и обман покупателей в корыстных целях. Причем последнее выдвигалось против Хайлинга и Фетцнера, производивших незаконную чеканку монет, ранее выпускавшихся в строго ограниченных количествах. Кроме того, директору вменялось в вину укрывательство преступников, а также ряд неправомерных служебных действий, которые, однако, подлежали рассмотрению не в судебном, а в административном порядке.

На допросах публика ознакомилась с деталями биографий обвиняемых.

Вилли Отту, имевшему диплом инженера-машиностроителя, было 62 года. С 1961 года он возглавлял монетное предприятие в Карлсруэ. По уровню своего месячного оклада Отт приравнивался к высшим правительственным чиновникам.

Клаус Фетцнер, 40 лет от роду, до того как поступил в 1957 году на службу в Государственный монетный двор, работал плотником. Но в дальнейшем смог получить высокую квалификацию в монетном деле и стать признанным мастером, способным самостоятельно выполнять порученную ему работу. Полученные заказы, в том числе и изготовление медалей и «зеркальных» монет, особым образом полировавшихся и предназначавшихся специально для коллекционеров, он выполнял самым тщательным образом. У руководства Государственного монетного двора Фетцнер пользовался безграничным доверием, и ему даже поручили наблюдение за одним из четырех имеющихся на предприятии помещений особого хранения.

Уже в январе 1975 года журналисты главным обвиняемым называли 61-летнего Стефана Хайлинга, бывшего учителем по образованию, но с 1948 года работавшего на монетном дворе в Карслруэ. Причем начинал Хайлинг свою службу на этом предприятии как неквалифицированный рабочий, затем, постепенно поднимаясь по чиновничьей лестнице, смог в конце концов занять пост заместителя директора.

Для того чтобы судьи имели возможность как можно точнее разобраться в механизме преступления, первыми слово получили эксперты. Из их показаний следовало, что монетный двор не мог по собственной инициативе осуществлять чеканку или дочеканку денег и медалей: для этого необходимо было получить соответствующие предписания федерального министерства финансов. В свою очередь, контроль за выдачей заказов и их исполнением в министерстве находился в руках двух человек: Вальтера Хаака и Роберта Термера. Первый из них пылал настоящей страстью к собирательству памятных монет, и когда к нему в 1973 году пришел один из его коллег и предложил купить свою коллекцию западногерманских монет, Хаак, не задумываясь, согласился, получив вместе с тем и список недостающих монет. Далее Хаак передал этот список своему знакомому Отту с просьбой просмотреть его, а последний обещал узнать, «не осталось ли чего» на его предприятии.