— Гхм. Да. Так вот, жил некогда благородный рыцарь, который искал по всему свету Святой Грааль.
Благородный рыцарь, шедший в очереди следующим после меня, приподнял палец в кольчужной перчатке.
— Это буду я, и это будет моя история.
Я поспешно сменил курс.
— Как-то чудным летним днем три поросенка решили пойти погулять…
— Это я уже слышал, — перебил Эрик.
Я предпринял еще одну попытку.
— Однажды утром мальчик-сирота получил приглашение поступить в школу для волшебников.
Меч короля остановился в волоске от моего клюва.
— Очередь сегодня длинная, птица. Давай, выкладывай историю или прощайся с едой.
Я попытался отнестись к ситуации проще.
— Вообще-то в мире существует всего семь сюжетов. Какая разница, который из них слушать, если он будет хорошо изложен?
— Здесь и сейчас есть лишь один сюжет, голубок. — Король-мальчишка нахмурился, — Твой. Ты собираешься поделиться с нами своей историей?
Я с вызывающим видом пощелкал клювом в перьях.
— Целиком она несколько щекотлива. Не стоит об этом упоминать в культурном обществе.
Рыцарь фыркнул.
— «Несколько щекотлива»? «Культурное общество»? Да ты отлично изъясняешься — для цыпленка.
— Для голубя! — огрызнулся я, — Конечно, речь идет о культурном обществе. В конце концов, я принадлежу к королевскому роду. Или, точнее, принадлежал, до превращения.
Рыцарь ткнул локтем стоящего за ним отшельника.
— Дай-ка я угадаю! Ты — пропавший принц Хасниварр.
Я не ответил — лишь скромно щелкнул клювом.
Рыцарь побарабанил пальцами по бронированному предплечью.
— Итак, цыпленочек утверждает, что он — принц Хасниварр. Наследник королевства Монт-Варр, а заодно и горы золота. Но всем известно, что этого паршивца превратили в свинью.
— Неправда! — прощебетал я, — Может, я и был в каком-то смысле паршивцем, но свиньей я не был никогда! Никогда! Просто во время моего превращения неподалеку находилась свинья — это и породило некоторую путаницу, только и всего!
— Тебе виднее, жирный!
Рыцарь подмигнул присутствующим. Он определенно начинал мне не нравиться.
— Рассказывай, принц, — велел мальчишка-король, прервав общий смех. — И на этот раз — свою собственную историю.
Что ж, пришло время подчиниться. Или оголодать вконец. Я начал:
— Это правда, я — принц Хасниварр, или, точнее, был им. Эта несчастная потрепанная птица, которую вы видите перед собой, некогда была наследником самого богатого королевства в мире. Я жил при дворе в великой роскоши и пользовался множеством привилегий. Иногда я выполнял несложные обязанности. Я рос избалованным и капризным. Мой отец, благородный король, решил, что старое доброе испытание, в котором нужно будет кое-что выполнить, укрепит мой характер. Однажды он призвал меня в тронный зал и усадил рядом с собой.
На коленях у него лежал золотой поднос, а на подносе — обычный серый камень с белыми прожилками, размером с кроличью голову.
— Это — камень кармы, — объяснил мне отец, — Мои чародеи привезли его из Персии. Нам пришлось отломить большую глыбу от золотой горы, чтоб расплатиться за него.
— Э-э… очень красивый камушек, — заметил я и протянул руку, чтобы его потрогать.
— Не спеши, Хасниварр! — остановил король, перехватив мою руку. — Камень кармы переносит людей, которые к нему притрагиваются, через их круги жизни. Он ускоряет их перерождения. Смотри!
Отец коснулся камня и тут же преобразился. Он превратился в горностая, потом в волка, потом в какого-то неведомого мне высокого косматого зверя, а потом снова в себя. В конце концов он убрал руку с камня.
— Понимаешь, каждый получает то, чего заслуживает. Мне понадобилось всего три воплощения, и я стал человеком. Сила духа, не что-нибудь. А когда я умру, то снова сделаюсь горностаем. Что же касается тебя, Хасни, подозреваю, что тебе понадобится тысяча лет для обретения человеческого облика. Хочешь узнать, сколько стадий предстоит пройти тебе?
— Нет, — ответил я.
— Я настаиваю! — Отец положил мою руку на камень кармы.
Превращение было мгновенным. Мир сделался огромным, а я уменьшился, и только мой образ мыслей, присущий человеку, не дал мне улететь прочь. Я был комаром.
Мой великан отец горестно вздохнул:
— Все куда хуже, чем я думал! Ты начнешь свой следующий круг перерождений комаром. Очень низкая ступень.
Стремление испить его крови быстро развеялось, и я превратился в навозного жука.
— По-прежнему насекомое, — отметил король, — Ради твоей матери стань скорее млекопитающим!
Моя оболочка лопнула и исчезла, а спина покрылась шерстью — я превратился в крысу. Я отчетливо видел собственный нос и подрагивающие усики на нем.
— Млекопитающее, — признал отец, — Но не слишком-то благородное.
А потом случилось несчастье. Свихнувшаяся свинья, сбежав с кухни, ворвалась в покои. По пятам за ней неслись три мясника со здоровенными ножами. И воцарился ад кромешный. Я как раз переживал муки превращения в голубя и потому едва отслеживал последовательность событий.
Свинья врезалась в кресло отца и сшибла его на пол. Он ударился головой о каменные плиты и испустил дух. Мой контакт с камнем кармы был грубо прерван, прежде чем мой человеческий рассудок успел утвердиться в своих правах. Я сделался полноценным голубем, с мозгами и словарным запасом птицы. Свинья метнулась, мясники замахали ножами, а я поднялся в воздух. Хрюканье, грохот и воркование!
Я подчинился голубиным инстинктам и вылетел через открытое окно. Минут десять спустя я был уже в нескольких милях от дворца, несясь вместе с западным ветром. Два года я скитался по небу, как обычный голубь, не подозревая, что приключилось со мной. Но однажды летом я обосновался под крышей некого дома и снова услышал человеческие голоса. От их звука что-то шевельнулось у меня внутри, пробуждая воспоминания и разум.
Я понял, что должен немедленно вернуться к моему горюющему семейству и заверить их, что сын и наследник жив и здоров, хотя и несколько не в себе. Я был уверен: стоит моим родичам услышать, что со мной сделал покойный отец, как меня примут с распростертыми крылами — то есть распростертыми объятиями. Такова моя цель, и я прервал свой путь лишь ради подкрепления сил.
Я завершил свое повествование и погрузил клюв в стоящую рядом кружку с водой. Моя история имела успех. Слуга уже наполнял миску едой.
Тут рыцарь снял свой шлем.
— Захватывающая история, цыпленок. Так ты говоришь — принц Хасниварр?
— Увы, да, — ответил я печально, но благородно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});