— Иди же ко мне, мой князь! — картинно воскликнула Лариса фразу, подсмотренную в каком-то историческом фильме, и строго указала пальцем в Блэкмора, давая понять, что это относится именно к нему, и поводов для мнительности нет.
Блэкмор засеменил к ней, а, приблизившись, смущенно опустил взгляд и начал нетерпеливо покусывать бороду. Затем протянул свои ручки и положил их Ларисе на талию.
— Не спеши! — строго сказала Лариса и кивнула на брезентовый балдахин. — Ложись!
Блэкмор послушно лег на скрипучую кровать, откинув балдахин, а Лариса села рядом. Белье на кровати тоже оказалось из старого брезента камуфляжной расцветки. Не зря считается, что большинство тиранов отличается в быту большой скромностью.
Одной рукой Лариса гладила его по груди, другой медленно развязывала нано-шнурок его левого башмака. Как это бывает с нано-шнурками, в нужный момент он развязываться не спешил. Впрочем, и Лариса никуда и не торопилась.
Блэкмор таял от удовольствия. У него было проблемное лицо человека, которому очень хорошо, но он мучительно не уверен, имеет ли на это право.
Когда с ботинками было покончено, Лариса откинула отвороты блэкморовского плаща и принялась расстегивать на нем жилетку.
— Карманы не трогай! — строго предупредил Блэкмор.
— Тсс! — сказала Лариса, нежно и требовательно прижав пальчик к его губам.
Карманы она действительно трогать не стала, и, расстегнув жилетку, перешла к плащу. Плащ снялся быстро, хотя для этого пришлось перевернуть Блэкмора на живот, а затем обратно на спину. Блэкмор порывался помочь Ларисе, но она мягко отстранила его руки. Плащ лег на пол рядом с ботинками.
— Жилетку я сниму сам! — предупредил Блэкмор, проворно стянул с себя жилетку и спрятал под подушку.
Лариса чуть не расхохоталась, но сдержала себя. И принялась расстегивать штаны Блэкмора. Делала она это медленно и с чувством.
— Если ты вдруг что-то замышляешь... — вдруг скрипуче и взволнованно начал Блэкмор.
— Тс-с-с, мой князь! — нежно пропела Лариса и снова закрыла пальчиком его рот.
Что за князь еще такой, откуда это? Из какого-то шпионского фильма, который Лариса видела? Впрочем, неважно: Блэкмор успокоился и расслабился.
— Какой ты красивый! — томно продолжала Лариса, развязывая шнурки его ботинок.
— Да, я такой! — подтвердил Блэкмор.
— Какой ты умный! — продолжала Лариса.
— Да! — поддакнул Блэкмор. — Продолжай! Говори еще!
— Какой ты... — начала Лариса, но вдруг ощутила творческий кризис, какой знаком разве что телесценаристам, да писателям-фантастам, вынужденным гнать многотомные сериалы. Слов не хватало. Не придумывались. — Какие у тебя красивые шнурки! — эффектно вышла из положения Лариса.
И попала в точку.
— О! — необычайно оживился Блэкмор и даже попытался привстать от возбуждения, поэтому Ларисе пришлось мягко положить ладонь ему на грудь. — Ты не только красива, ты не только умна, ты еще необычайно наблюдательна! — выпалил Блэкмор. — Это действительно прекрасные шнурки, я тебе о них сейчас расскажу! Я синтезировал их из уникального материала — нано-графенов! Это великолепный, удивительный материал! Даже химическая формула нано-графена ужасно красива, если ее нарисовать! Представь себе бензольное кольцо, в которое летит бензольный мяч под свист бензольного...
— Ох уж эти мужчины, — вздохнула Лариса. — Даже в такую романтическую минуту — все о работе, да о работе...
— Не перебивай, когда я рассказываю! — рявкнул Блэкмор. — Так вот, о чем я? Да, нано-графены! Это уникальный материал! Представь себе, вот эти самые шнурки способны не только пережить прямое попадание атомной бомбы, но и своими силами восстановить затем весь ущерб, нанесенный природе этой бомбой!
— Ах, дорогой, — промурлыкала Лариса, аккуратно стягивая с Блэкмора штанину, — тебе все-таки не безразлична экология!
— Вовсе нет! — обиделся Блэкмор. — С чего ты взяла? Мне это свойство шнурков как раз очень не нравится! Просто впечатляет мощь!
— Мне кажется, это не самая удачная идея, применять такие изобретения в качестве шнурков, — пробормотала Лариса, начиная стягивать с него вторую штанину.
— Чушь и вздор! — нахохлился Блэкмор. — Только так и надо поступать с любыми великими изобретениями — делать из них какую-нибудь унизительную бытовую ерунду! Только таким способом можно доказать, что человек гениальнее самого гениального изобретения — превратить его в дешевую мелочевку! Моя философия, учись!
— Может, они как материал для шнурков неудачны и не оправдывают себя, развязываются, скажем? — предположила Лариса.
Блэкмор ничего не ответил, но заметно напрягся. Лариса решила сменить тему:
— Какая у тебя красивая борода! — проворковала она. — Какая она у тебя длинная, в ней наверно почти метр!
— Девяносто один сантиметр! — гордо поправил Блэкмор, оглаживая бороду.
— Какая она красивая! — повторила Лариса. — Прямо как дрэды, вся плетеная!
— Я вплетаю в нее для прочности шнурки, — пояснил Блэкмор. — Из того же материала, о котором мы говорили только что. Нано-графены...
Лариса поняла, что сейчас услышит повторную лекцию, поэтому быстро сказала:
— Какой у тебя красивый живот! — и рывком сняла с него штаны. Они упали на пол, звякнув пряжками.
Под штанами у Блэкмора оказались совершенно идиотские семейные трусы с рисунком Санта Клауса — видимо, кто-то их подарил Блэкмору на Рождество. Их Лариса снимать побрезговала.
— Теперь закрой глаза, мой повелитель! — томно прошептала она.
— Это еще зачем?
— Мой дорогой! Мой будущий первый мужчина! — Лариса сделала многозначительную паузу. — Закрой глаза, я хочу сделать тебе незабываемый сюрприз!
— А, в этом смысле, — смущенно хихикнул Блэкмор и закрыл глаза.
Лариса медленно присела рядом с ним... а затем быстро схватила с пола плащ, накинула на себя и дернула веревочку капюшона.
— Ну же! — сказал Блэкмор. — Что ты так долго? Где мой сюрприз?
Не дождавшись ответа, он резко открыл глаза и сел на кровати.
Если бы кто-то в этот миг присутствовал в комнатке, он бы увидел странную картину: на брезентовых простынях камуфляжной расцветки сидел голый лысый карлик в дурацких трусах и с удивленным лицом, стремительно темнеющим от накатывающей обиды и разочарования.
Но вдруг это лицо исказилось, смялось и дернулась в сторону, словно по нему ударил невидимый ботинок.
— Вот мой сюрприз, ничтожество! — донесся голос Ларисы. — А вот и второй!
Снова раздался звук удара, и голова карлика дернулась в другую сторону.
Но прежде, чем Блэкмор успел засунуть руку под камуфляжную подушку и вытащить из жилетки свой бластер, послышался хлопок двери, и топот ножек растворился в лабиринте коридоров.
Нет слов, которыми можно описать тот вой, который издал Блэкмор! Вой был пронзительный, истеричный и яростный. Такое могут услышать разве что жители домов, выстроенных рядом с лунным космодромом, если в пять часов утра поблизости упадет небольшой метеоритик, и у всех припаркованных звездолетов разом сработают сигнализации.
В ярости потрясая над головой бластером, Блэкмор вылетел в коридор, пронесся несколько шагов, шлепая голыми пятками, наступил на собственную бороду и грохнулся, обдирая пузо об шершавый бетон.
Он снова издал рык, полный боли и отчаяния, несколько раз ударил рукояткой бластера в бетон, вышибая искры и крошки камня, а когда поднялся на ноги, увидел, что вокруг сбежалась охрана: с десяток горилл стояли в коридоре и, распахнув челюсти и выкатив глаза, глядели на Блэкмора. Их можно понять: голый маленький лысый карлик в расстроенных чувствах, с исцарапанным пузом и боевым бластером в руке. Словом, есть на что посмотреть.
Разумеется, Блэкмору пришлось их тут же убить, чтобы они не рассказали никому о таком позоре.
* * *
Одна нога Романа была привязана лентой нано-скотча к верхнему веку Отшельника, другая к нижнему. Фактически Роман висел над каменной пропастью. Отшельник то приоткрывал глаз, то снова чуть закрывал, и ноги Романа растягивались в разные стороны, формируя боевую растяжку, столь необходимую в любом кунфу мира, особенно в космическом.
— А-а-а!!! — стонал Роман. — О-о-о!!! Как больно!!! Учитель, я сейчас разорвусь пополам!!! А-а-а-а-а!!!
— Послушай, Роман, — донесся издалека раздраженный голос Википеда. — А тебе не кажется, что тренировка Силы Воли была бы вдвое эффективней, если бы ты заодно с растяжкой упражнялся в сдержанности и молчании? Правда, Отшельник?
— О-о-о-о-о... Чтоб ты треснул, Википед! — в сердцах простонал Роман. — Если мои занятия мешают тебе смотреть мультики на Горизонте событий, то так и скажи-Ы-Ы-Ы-Ы!!! — взвыл он, потому что Отшельник распахнул веко особенно сильно, чтобы Роман не отвлекался по пустякам.