— Можно я задам тебе вопрос?
— Думаешь, я лишу тебя языка, если ты задашь его без спроса?
Несколько секунд она молчала. Я даже начал волноваться. Если бы не тихие и шелестящие шаги за спиной, я бы подумал, что она снова удрала.
— Бык... ты говорил, что сегодня он должен был приехать на кладбище...
— Говорил.
— Он всё ещё ищет меня?
— Думаешь, о тебе уже все забыли, да?
Не выдержав, я всё же оглянулся. И даже остановился, дожидаясь когда Кира поравняется со мной. Когда девчонка оказалась рядом, я заметил как вспыхнули её глаза недобрым огоньком.
— Столько времени прошло...
— Бык лишился пары пальцев из-за тебя, милая...
При свете дня я мог спокойно рассмотреть её зрачки. Увидеть как они сожрали кофейную радужку почти полностью.
Ещё полшага, и я оказался куда ближе к девушке, чем раньше. Задрав подбородок, она не сводила с меня глаз. Взгляд — жало. Хотелось зажмуриться и прижать пальцы к глазницам. Сдавливать до тех пор, пока яд не перестанет действовать.
Думаешь, я тебе лапшу на уши вешаю?
— Врёшь... — прошипела, наконец.
— Есть смысл?
— Уверена, что я не первая девушка, которая сбежала... и что же? Каждый раз лишать пальцев?
— Хочешь проверить? Мы можем пригласить Быка в гости... уверен, что он очень обрадуется встрече.
— Ты не сделаешь этого.
— Почему? — мне становилось всё интереснее.
— Ты вложил в моё выздоровление слишком много денег и времени. Это нелогично... отдать меня Быку.
— Хорошо, что ты это понимаешь, Кира. Но, поверь мне, — свободной рукой я подхватил прядь её волос, с которой играл ветер, и заправил ту за ушко, — я сделал тебе большую услугу, забрав тебя сегодня из той богадельни.
— Я должна сказать тебе спасибо? — вызов в глазах.
— Одним спасибо ты не отделаешься. Ты же понимаешь?
Глава 33
Кира
Что ж... день хоть и длился невозможно долго, однако он прошёл совсем не так, как я себе это представляла. В сопровождении Клима я побывала там, куда раньше мне дорога была закрыта. Я понимала, что всё это не спроста. Я чётко осознавала, что за всем этим кроется нечто, что вскоре заставит меня судорожно заикаться и искать пятый угол. Я была уверена, что Клим не из тех людей, который дарит подарки (а сегодняшняя прогулка именно таковой и являлась), просто так. Ему нужен был повод... только для чего? Что крылось за его поступками мой мозг отказывался понимать.
Приблизившись к настежь распахнутому окну в его спальне, я провела пальцем по москитной сетке, собирая с неё уличную пыль.
Солнце почти полностью скрылось за линией горизонта и, окрашивая небо в тёплые красновато-оранжевые цвета, тоскливо смотрело на меня одним глазом.
Я вспомнила о серьгах, что потеряла в этой пропасти страха. Серьгах с рубинами, которые достались мне от мамы. Интересно, их можно будет найти? Возможно, придётся обойти все ломбарды города или даже больше. Скорее всего, мечты так и останутся мечтами.
Оторвавшись от окна, я полезла в свою сумку. Выудила из её недр блокнот и связку карандашей. Мои руки работали машинально. Память сама управляла ими. Штрих за штрихом на бумаге появлялись знакомые очертания...
Если я выберусь отсюда и смогу начать жить заново... я клянусь, что создам эти серьги. Они будут не хуже оригинала. Они будут прекрасны. И пусть они не будут вещью мамы, я буду вспоминать о ней каждый раз, надевая их.
Прошло не меньше часа. Я продолжала рисовать в густых сумерках. Боялась отвлечься и упустить образ из головы... как жаль, что я не рисую портреты. Тогда бы я нарисовала родителей. По памяти. По своей памяти. Взгляд мамы и тёплая улыбка папы.
— Ты здесь не ослепла? — железный голос за спиной заставил меня вздрогнуть. Так сильно, что из рук выпал карандаш, а блокнот упал на пол.
— Зачем так подкрадываться?
Поджав губы, я спрыгнула с высокой кровати и полезла за карандашом. Бесперебойно работающий закон подлости загнал его под кровать.
— Я не подкрадывался, — невозмутимо произнёс Клим и включил в комнате свет, — это ты ушла в себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ничего не ответив на пустые оправдания, я бросила блокнот на постель и полезла под кровать. Но этот чёртов карандаш словно сквозь землю провалился!
— Что ты там ищешь?
А ты будто не понимаешь...
— Карандаш.
Подняла глаза, следя за его ногами. За тем, как он обходит кровать и приближается ко мне. Замер в метре. Я тоже...
Тяжело дыша, я стиснула пальцы в кулаки и сделала тошнотворную попытку успокоить свою взбешённую фантазию. Он не тронет меня... не тронет. Не должен. Боже, пусть он снова уйдёт. Его не было добрую половину дня... ещё бы столько... и так до бесконечности.
Хмурясь и кусая щёку, я выползла из-под кровати. Задрала голову, чувствуя на себе давящий взгляд. Но мои брови почти моментально взметнулись вверх. В его руке был мой карандаш.
— Что? — кажется, что все мои слова тонули в разряженном воздухе. Ещё чуть-чуть, и я снова начну теряться в собственных мыслях. Так всегда происходит... стоит ему оказаться так близко, и моя голова превращалась в мешок набитый соломой. — Как он оказался у тебя?
Вытянув руку, я ждала, что он отдаст мне искомое. Но Клим не торопился.
Эта его ухмылка... до дрожи в пальцах.
— Покажешь, что рисовала?
— Зачем? — моя рука опустилась, так и не дождавшись возвращения карандаша.
— Мне интересно.
— Интересно? С чего вдруг? С каких пор ты интересуешься мной?
Я ступала на зыбкую почву. Несмело топталась, и понятия не имела что меня ждёт за подобную дерзость.
— Интересуюсь тобой? — хмыкнув, Клим смерил меня каким-то недружелюбным взглядом.
— Иначе зачем я здесь? Почему вернул меня? Хотел бы убить — убил бы. Но нет... все эти прогулки и разговоры... как это понимать?
Кто-нибудь, остановите меня!
Какое-то время он молча смотрел на меня. Немигающий и очень красноречивый взгляд. Мне хотелось раствориться в воздухе от ощущения своей незначительности. Словно я та самая пылинка на москитной сетке, которую так легко уничтожить. Просто растереть между пальцами.
— Не дашь посмотреть? — настойчиво произнёс, кидая карандаш на постель.
— Да пожалуйста, — фыркнула от злости и осторожно сделала шаг в сторону.
Отошла от кровати, уступая место и косясь на мужчину. Клим неторопливо наклонился и взял в руки мой блокнот. Быстро пролистал уже виденные им эскизы и остановился на почти законченном изображении маминых серёжек.
Поджав волевой подбородок, просверливал лунку в бумаге. Нет... прожигал. Мне казалось, что ещё чуть-чуть, и от блокнота пойдёт дым.
— Не похоже на то, что я видел до этого, — его глаза нашли мои, — какое-то... старомодное, что ли.
— Это серьги моей мамы.
Я не хотела это произносить вслух. Вообще не хотела его посвящать в настолько личное. Но... мой язык мчался впереди меня.
— Те самые? — спросил как бы между прочим.
— Те самые?
— Ты говорила, что Бык забрал твои серьги.
— Разве я говорила?
— Твоё ухо был разорвано...
Моё ухо...
Интуитивно коснулась повреждённой мочки и скривилась, вспоминая ту боль.
— Не уверена, что когда-то увижу их снова.
Обойдя Клима, я вновь прилипла к окну. Глядя на собственное отражение в стекле, я продолжала следить за ним. Искоса поглядывая на Клима, я кусала губы и ничего не могла с этим поделать.
— Я могу помочь тебе вернуть их, — изрёк Клим после минутного молчания.
Что?
Я буквально почувствовала, как моё сердце стремительно рухнуло вниз. Прямо в ноги. Это необъяснимо. Словно в груди образовалась огромная пустота. Дыра, которую ничем нельзя перекрыть.
Крутанувшись на месте, я перехватила хищный взгляд. Прищур светлых глаз становился всё более лукавым. Это было похоже на злую шутку.
— Это не смешно, — процедила, мысленно выкапывая могилу для этого стервятника.