Читать интересную книгу Включить. Выключить - Колин Маккалоу

— Эта роль мне уже ненавистна, — сказала она, снимая пальто с вешалки.

— В таком случае будем надеяться, что играть ее предстоит недолго.

Часть III

Январь — февраль 1966 г.

Глава 14

Суббота, 1 января 1966 г.

Телефонный звонок вырвал Кармайна из глубокого сна незадолго до восьми часов — это случилось в первый день нового года, когда впервые за три месяца он решил дать отдых мозгу и телу. Прошедший год выдался одним из самых мучительных в его жизни, и новый грозил оказаться еще хуже. По этой причине канун Нового года Кармайн провел дома, в полном одиночестве, созерцая по телевизору толпу на Таймс-сквер. Кармайн подумал, что было бы неплохо пригласить в гости Дездемону, живущую с недавних пор двумя этажами ниже, но, подумав, отказался от этой мысли, опасаясь, что Дездемоне уже осточертело его общество. Когда она отправлялась куда-нибудь перекусить, Кармайн сопровождал ее, расплачивался, несмотря на все протесты, которые считал обычным проявлением вежливости. В праздник он лег спать задолго до полуночи и отлично выспался к тому времени, как зазвонил телефон.

— Дельмонико, — сказал он в трубку.

— Это Дэнни, — послышался голос Марчиано. — Кармайн, давай скорее в Новый Лондон. Очередное похищение. На Даблин-роуд. Эйб и Кори уже выехали, Патрик тоже. Копы из Нового Лондона ждут тебя.

Кармайн мгновенно вскочил, обливаясь потом. Но виноват был не термостат: чтобы не сбрасывать одеяло, он всегда спал при температуре не выше десяти градусов.

— Не может быть, — произнес он. — После похищения Франсины и месяца не прошло, новое ожидалось только в конце января.

— Мы не знаем точно, наш ли это убийца: похищение произошло ночью, полиция Нового Лондона сталкивается с таким впервые. Подъезжай и выясни, в чем дело.

Эйб сел за руль, и они помчались к Новому Лондону. Пол и Патрик на пикапе отстали.

— Тридцать дней, всего тридцать дней прошло! — не выдержал Эйб, когда шоссе 95 сменилось улицами Нового Лондона. До тех пор он не проронил ни слова.

— Сверни в Гротон за мостом, — распорядился Кори, державший на коленях развернутую карту, — Кармайн, не может быть, чтобы это сделал тот же самый убийца.

— Спокойно, через несколько минут узнаем.

Найти место преступления оказалось нетрудно: все патрульные машины Нового Лондона съехались туда, выстроившись вдоль тротуаров на Даблин-роуд, застроенной скромными домами на площади в одну пятую акра.

Дом, указанный патрульным, был выкрашен в серый цвет — одноэтажное здание, слишком маленькое, чтобы именоваться особняком в стиле «ранчо». Жилище работающего человека, который гордится собой и своей собственностью. Кармайн с упавшим сердцем понял, что пострадала еще одна респектабельная, уважаемая семья из тех, которые выбирал убийца.

— Тони Димаджо, — представился человек в форме капитана, протягивая Кармайну руку. — Вечером была похищена шестнадцатилетняя чернокожая Маргаретта Бьюли. Мистер Бьюли полагает, что ее утащили через окно спальни, поэтому я не подпускаю ребят к дому — опасаюсь, что затопчут улики. Если это и вправду Монстр, нам он не по зубам. Входите. — Он пропустил Кармайна в дом. — Мать на грани помешательства, но мистер Бьюли держится.

— Я приду, как только отведу доктора О'Доннелла к окну. Спасибо за предусмотрительность, Тони.

Семья оказалась не просто чернокожей: у матери, отца, девочки-подростка и двух мальчиков постарше кожа имела иссиня-черный оттенок.

— Мистер Бьюли? Я лейтенант Дельмонико. Расскажите мне, что случилось.

Кожа отца семейства стала серой, что у чернокожих означает то же, что и смертельная бледность у белых, но он владел собой, понимая, что от него во многом зависит дальнейшая судьба Маргаретты. Его жена, в халате и шлепанцах, сидела как каменная, устремив вперед взгляд остекленевших глаз.

Мистер Бьюли прерывисто вздохнул.

— Мы отпраздновали Новый год, потом легли спать. Все до единого легли — мы привыкли ложиться рано и ночью не просыпались.

— Вы пили перед сном спиртное — например игристое вино?

— Нет, только фруктовый пунш. В нашем доме пить не принято.

Его лицо затуманилось; он умоляюще взглянул на Кармайна.

— Где вы работаете, мистер Бьюли?

— Занимаюсь точной сваркой на заводе электроходов, через пару недель жду повышения. Мы думали после этого перебраться в дом побольше. — Слезы хлынули из его страдальческих глаз, и он умолк.

— Познакомьте меня с вашими детьми, мистер Бьюли.

Он собрался с силами, уверенный, что справится.

— Это Линда, ей четырнадцать. Хэнку одиннадцать, Рею десять. У нас есть еще младший, Теренс. Ему два года, мы укладываем его в нашей спальне. Сейчас Линда отнесла его к соседке, миссис Спинозе. Мы так рассудили: незачем ему знать… видеть… — Он опять осекся, закрыл лицо ладонями и задрожал. — Простите, не могу…

— Не торопитесь, мистер Бьюли.

— Этта — так мы зовем Маргаретту — и Линда занимают одну комнату.

— Одну?

— Да, лейтенант. Встали мы сегодня позже, чем обычно, и когда жена начала готовить завтрак, то позвала девочек помочь. Линда сказала, что Этта в ванной, но оказалось, что там не Этта, а мальчики. И мы начали искать ее, но не нашли. Потом я позвонил в полицию. Почему-то я сразу подумал, что это Монстр. Но ведь это не он, правда? Для него еще слишком рано, да и Этта такая же, как все мы, — чернокожая. Мы не мулаты, а настоящие негры. Ни к чему Монстру наша девочка, лейтенант!

Что тут скажешь? Кармайн повернулся к сестре Этты.

— Ты ведь Линда? — спросил он с улыбкой.

— Да, сэр, — выговорила она сквозь слезы.

— Мне нечем тебя утешить, Линда, но ты сможешь помочь сестре, если ответишь мне.

— Хорошо. — Она вытерла лицо.

— Вы с Эттой вчера легли спать в одно и то же время?

— Да, сэр. В половине первого ночи.

— Ваш папа говорит, что вы все были сонные. Это правда?

— Да, клевали носом, — подтвердила Линда.

— Значит, вы обе улеглись в постель сразу.

— Да, сэр, только молитву прочитали.

— Этта не отказывается читать молитвы?

У Линды мигом высохли глаза, она была явно шокирована.

— Что вы, сэр, никогда!

— Вы с сестрой разговаривали, после того как легли в постель?

— Нет, сэр. Может, она и говорила — я не слышала. Я уснула сразу, едва легла.

— И ночью ты не слышала никакого шума? Не просыпалась и не ходила в туалет?

— Нет, сэр, я спала, пока мама не позвала нас. Сначала меня даже насмешило, что Этта встала раньше меня — она у нас любит поспать. Потом я подумала, что она нарочно не стала будить меня, чтобы первой занять ванную, но когда постучала, оттуда отозвался Хэнк.

У девочки было красивое личико, влажно поблескивающие глаза, нежная кожа, полные губы, способные ввести в искус, — четко очерченные, с изгибом, в котором Кармайну всегда виделось предчувствие трагедии. Губы негритянки, темно-бордового цвета, переходящего в розовый там, где они сходились складочкой. Похожа ли Маргаретта на младшую сестру?

— Линда, а Этта не могла убежать из дома?

Огромные глаза стали еще больше.

— Зачем ей это? — В вопросе Линды заключался ответ.

И вправду, зачем? Она мила, послушна и прелестна, как все другие жертвы. И приучена перед сном читать молитву.

— Какой у Этты рост?

— Метр семьдесят два, сэр.

— У нее хорошая фигура?

— Нет, слишком худая. Этта вечно расстраивается из-за этого — она хочет быть звездой, как Дионн Уорвик, — объяснила Линда, которая тоже обещала вырасти рослой и худощавой.

— Спасибо, Линда. Никто в доме не слышал шум прошлой ночью?

— Нет, никто.

Потом мистер Бьюли принес фотографию, и Кармайн увидел девочку, в точности похожую на Линду. И на всех погибших.

Вошел Патрик с саквояжем.

— Линда, какая комната ваша?

— Вторая дверь справа, сэр. Моя кровать — правая.

— Есть следы проникновения через окно, Патси?

— Ни единого, только защелки на наружных и внутренних рамах открыты. Земля под окном замерзла. Летом там растет трава, но сейчас она давно высохла. Подоконник выглядит так, словно к нему не прикасались с тех пор, как вставили рамы — в октябре или когда убирали сетки от комаров. Я оставил под окном Пола — может, найдет то, чего я не заметил, но вряд ли.

Они вошли в комнату, где едва помещались две кровати, безупречно чистую и ухоженную: розовые стены, плетеный розовый коврик. В изножьях кроватей — два узких шкафа. Над постелью Маргаретты висел большой плакат Дионн Уорвик и еще один, поменьше, с Мэри Белл; на полочке над кроватью Линды сидели плюшевые медведи.

— Девочки спят крепко и спокойно, — отметил Патрик. — Простыни совсем не сбиты. — Он подошел к кровати Маргаретты, наклонился и потянул носом воздуху самой подушки. — Эфир, — заключил он. — Эфир, а не хлороформ.