Нет, положительно, жизнь была прекрасной. Пусть обязанности Хокаге отдаляли его от интересной работы и захватывающих исследований, за жалкий десяток лет это позволило ему получить великолепную базу для следования по пути познания.
И теперь оставалось дело за малым. Орочимару требовался преемник. На эту роль идеально подходило его создание — самозванный младший брат. Впрочем, было ещё две потенциальные кандидатуры, и то, что они давно были мертвы, не смущало Орочимару. Как показало обследование Обито, воскрешение Риннеганом использовало жизненную силу шиноби, но благодаря клеткам Шодай Хокаге, это выливалось лишь во временную усталость без долговременных последствий. Поэтому он был совершенно не против вернуть Цунаде Наваки и Дана, и даже сделать это собственноручно.
Но ещё больше Орочимару хотелось мира во всём мире. Пусть войны и сражения бывают иногда забавны, вся эта суета редко когда позволяла сосредоточиться на интересных вещах. Поэтому разгуливание на свободе материализованной воли одного из сильнейших шиноби за последние пару сотен лет было очень неприятным явлением. И пусть сейчас не было предпосылок к войнам, но при желании разжечь конфликт было возможно. Тот компромат на Кумо, который имелся у Хокаге, практически исчерпал свою полезность в виду срока давности (события, произошедшие семь лет назад, для даймё Великих Стран вряд ли стали бы настолько шокирующими). Даймё Ветра всё так же держал Сунагакуре на грани, и Орочимару прекрасно знал, на что способны отчаявшиеся люди. Мизукаге пришёл в себя от гендзюцу Обито и начал править своей деревней вполне разумно, что позволило в рекордные сроки вновь стать силой, с которой следует считаться (пусть и вернулись в родную деревню лишь считанные патриоты, а значит обладателей улучшенных геномов в Кири было лишь минимальное количество).
И если найдётся достаточно хитрое существо, чтобы устроить несколько хороших провокаций, то Конохе вновь придётся воевать, а Орочимару вновь заниматься неинтересными ему ныне вещами. И допустить этого было нельзя.
К счастью, существовал простой рычаг воздействия, чтобы выправить текущую ситуацию.
— Хокаге-сама, я прибыл по вашему приказу.
— Ну-ну, Итачи-кун, не нужно так формально. У меня для тебя будет небольшое задание. Это секретная миссия, о которой не должен знать никто. Она касается безопасности деревни. Сделаешь мне одолжение?
— Я выполню любой ваш приказ, Хокаге-сама!
— Ку-ку-ку, мне нравится твой энтузиазм. Изучи, пожалуйста, экономические сводки по Сунагакуре. Мне нужно, чтобы в ближайшие полгода даймё Ветра понял ошибочность своей политики и возобновил приемлемое финансирование Суны. Но не слишком щедрое — Раса не заслужил.
— Какие средства разрешено примерять?
— Любые, Итачи-кун. Лишь бы никто не обнаружил связь с нашей деревней. Да, именно, я надеюсь на твой Мангекё Шаринган. К сожалению, это слишком деликатное поручение, чтобы поручить её кому-нибудь из Чиноике. Я тебя больше не задерживаю.
Итачи поклонился и покинул кабинет. На лицо Орочимару наползла змеиная улыбка.
«Что бы сказал Джирайя, узнав, что кольцо ненависти, про которое он писал в своей первой книге, разрывает его напарник?»
* * *
Шикамару отдыхал, тяжело привалившись к дереву. Несмотря на то, что запасы его чакры вновь восполнил Наруто, мышцы немилосердно ныли, а дыхание было сбивчивым. Наруто предлагал снять усталость одной из медицинских техник, показанных матерью, но Шика помнил судьбу последней рыбы и решил не рисковать.
И теперь он поглядывал то на плывущие облака, то на собственных теневых клонов, отрабатывающих клановые техники. То, что в клановых хидзюцу он превзошёл всех, его не останавливало. Его целью было научиться делать то, что одна из мам Наруто творила со своей бумагой — полностью подчинять тени своей воле, проводить их в воздухе не те жалкие десятки сантиметров, что получались сейчас, а свободно манипулировать ими как дополнительными конечностями. Не зависеть от освещения и окружающего пространства. Двигаться сковзь воду и сквозь землю. Летать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не менее амбициозным намерением Шикамару было превзойти Шисуи Учиха, который стал знаменит, мастерски освоив D-ранговую технику, доступную любому чунину. Шикамару считал, что академическое Каварими тоже несёт в себе безграничный потенциал. Его целью было научиться заменяться на свои тени, на превосходящих в объёмах чакры противников, на воздух и незначительные предметы. Ему давно не нужны были ручные печати, идеальный контроль позволял заменяться даже с сияющими чакрой сопротивляющимися замене клонами Наруто. Шикамару нарабатывал скорость и точность, пытался цепляться за облетающие с деревьев листья. И, судя по прогрессу, он не был далёк от победы.
Шикамару неустанно развивал свой ум и тело, многократно увеличивая объёмы чакры и, по словам мамы, давно перешагнул уровень среднего чунина, а в клановых хидзюцу, по крайней мере в контроле, превзошёл всех членов клана, включая отца. Но этого было недостаточно. Перед ним был пример, перед ним был недостижимый ориентир. Перед ним был его вечный соперник, Наруто Узумаки. И пусть Шикамару не любил этого признавать, он завидовал другу. Его силе, его чакре, его целеустремлённости. И эти качества Шикамару Нара предстояло превзойти.
Шикамару знал, что Наруто, в свою очередь, завидует ему. Наруто считал (совершенно необоснованно), что умом Шика значительно превосходил его. Он преуменьшал свои заслуги, полагал, что его хорошая успеваемость — лишь результат применения теневых клонов. Он всеми силами пытался догнать Шику, зубрил книги, решал задачи, играл с Шикамару в шоги, шахматы и карты. Наруто всеми силами пытался поднять свой контроль, достигнуть если не возможностей Шикамару, то хотя бы уровня Сакуры Харуно, той, кто по мнению Наруто обязательно станет девушкой Шики, стоит ей увидеть крутизну гения Нара.
Из раздумий Шикамару вывел звук рухнувшего рядом на траву тела и он перевёл взгляд на взмыленного и запыхавшегося друга. Вопросительно подняв брови, он в ответ получил усталый кивок. Шикамару усмехнулся, склонился над Наруто, ухватился за шестигранное устройство со знаком инь-янь на круглом кристалле в центре, и сложным импульсом чакры деактивировал странный прибор.
— Фуф, вздохнул Наруто. Я думал, что подохну. Без чакры всё делать супер-тяжело.
— Ну ты же сам хотел превзойти Орочимару-сама! — засмеялся Шикамару. — Вот он тебе и подкинул эту штуку. К тому же, этот прибор будет тебе очень полезен.
— Да-да-да, я научусь тонко манипулировать чакрой. Да, если кто-то сможет её запечатать, то я смогу управлять даже малым оставшимся количеством. Да, физические упражнения будут жутко результативны. Ты говорил. Мама говорила. Братец Нагато говорил. Но ощущается это отстойно! Как будто у тебя сделали огромную дырку в животе и проворачивают там фума-сюрикен!
Шикамару вновь откинулся на дерево. Наруто был прав. Особенности тренировок с заблокированной чакрой были известны, пусть пользу из них мало кто мог извлечь. Объёмы чакры, сравнимые с Наруто были у считанных джонинов и все они в Книге Бинго проходили как A— и S-класс. Поэтому он хмыкнул и перевёл разговор к интересующей его теме.
— Кстати, как там дела у Ли?
— Пока всё идёт очень тяжело. На текущем этапе он несколько раз был при смерти, если бы не печати мамы, ничего бы не вышло. И кризис пока ещё не преодолён. Братец Орочимару говорит, что я единственный, кому было легко принять Мокутон. Что-то связанное с совместимостью чакры.
— Но ведь всё получится?
— У мамы и сестрёнки Югито всё завершилось хорошо. Я извёл целое море чакры, но мне ни капли не жалко! Да и осваивать Мокутон вместе как-то веселее. У Ли тоже всё получится, ведь процесс контролирует сам Орочиману-нии! Ну, по крайней мере парочка его клонов.
— И что, скоро у тебя появится ещё один родной брат?
Наруто рассмеялся.
— Не-а. Не родной, скорее какой-нибудь восемнадцатиюродный. Орочи-нии что-то рассказывал по поводу этого переноса генов. Первый его эксперимент делал точную генетическую копию Шодай Хокаге. Это, конечно, круто, но прикинь, какой бы получился отстой, получи сестрёнка и мама мужские геномы.