ситуации, чреватой открытым бунтом.
Но была и еще одна причина роспуска «Литовского территориального корпуса» и ареста его штаба — это попытки литовской националистической оппозиции начать тайные переговоры со странами Запада, в которых приняли участие и ВЛИК, и некоторые представители ЛТК. К середине мая 1944 года гестапо собрало против генерала Плехавичюса столько компрометирующего материала (хотя и косвенного), что он уже сам по себе мог служить достаточным основанием для его ареста[536]. Среди собранного компромата можно выделить особо один факт. В начале 1944 года в кругах ВЛИК стали задумываться о том, чтобы на основе мобилизационных планов довоенной Литвы сформировать шесть литовских дивизий. По поручению ВЛИК подполковник Казис Амбразеюс обсуждал этот вопрос со многими литовскими офицерами, двое из них принадлежали к штабу Плехавичюса. Сам Плехавичюс, если даже не участвовал в разработке этих планов, то по крайней мере знал о них[537].
Очевидно также, что Плехавичюс и националистические организации Литвы (ВЛИК и другие) пытались установить контакты со странами Запада. 21 апреля 1944 года тот же подполковник Казис Амбразеюс был арестован гестапо в Таллине, направляясь в Финляндию в качестве курьера ВЛИК. Там он должен был провести переговоры о поставках оружия из Финляндии в Литву. Арест Амбразеюса повлек за собой целую серию новых арестов. Выяснилось, что очень многие чиновники самоуправления в Литве, а также в Латвии и Эстонии тайно поддерживали связь с подпольными организациями националистов. Всего по обвинению в «проанглийских настроениях» в Прибалтике было арестовано около 230 человек[538]. Впрочем, по свидетельству подполковника финской армии Р. Ингелиуса, который в сентябре 1943 года являлся офицером связи штаба финской армии в Таллине, из 230 арестованных в апреле 1944 года многие были скоро освобождены[539].
Неизвестно, насколько эти контакты с Западом могли помешать мобилизации в «Литовский территориальный корпус». По сообщению подпольной печати ляудининков (Литовский народно-крестьянский союз), некая «группа американских литовцев» предложила частично поддержать «комбинацию немцев по созданию армии из литовцев»[540]. Очевидно, интересы литовских эмигрантов (и, возможно, стоявших за ними западных спецслужб), как и интересы националистической оппозиции, командования ЛТК и самого Литовского самоуправления до определенной степени совпадали с интересами германских властей. Противоречие состояло лишь в одном: литовские националисты и, возможно, поддерживавшие их силы на Западе настаивали на независимости Литвы как главном условии создания любой литовской армии, чтобы та смогла оказать максимальное сопротивление Красной армии, немцы же надеялись обойтись одними неопределенными обещаниями. Более того, в те дни, когда как раз произошла высадка англо-американских войск в Нормандии, контакты с Западом серьезно беспокоили немцев. Руководители Третьего рейха еще не были готовы ни к сепаратным переговорам с Западом, ни к тому, чтобы предоставить литовцам, латышам или эстонцам статус союзников и позволить им действовать независимо от германского командования.
Репрессиям подверглось не только командование ЛТК, но и руководство ВЛИК. Сама организация была распущена[541], а точнее — 8 человек, были арестованы[542]. Председатель ВЛИК Стяпонас Кайрис избежал ареста, но на всякий случай сменил имя на «Иозас Каминскас» и попытался бежать в Швецию[543]. Остальные бежали «на Запад»[544], то есть просто эвакуировались в Германию. Причем, возможно, главной причиной арестов явилась не неудача с формированием ЛТК, а контакты ВЛИК с Западом и арест курьера ВЛИК К. Амбразеюса, направлявшегося с миссией в Стокгольм[545]. Тем не менее с приближением линии фронта все члены ВЛИК бежали в Германию, основав свою штаб-квартиру в Берлине[546], с октября 1944 года — в Вюрцбурге, а с начала 1945 года — в Рёйтлингене[547]. Там же оказался и Стяпонас Кайрис, вновь возглавивший ВЛИК, а после войны, в 1952 году, эмигрировавший в Соединенные Штаты Америки[548].
«Приказ [об аресте Плехавичюса — М. К.], — как сообщал Фридрих Йеккельн, — был отдан в конце мая или в начале июня[549]. Плехавичюс и его штаб были арестованы и доставлены в Ригу. Позднее по приказу Геринга Плехавичюс был освобожден. В начале августа он на пароходе выехал в Данциг. Сообщения данцигского СД говорят о том, что он сразу же возобновил свою политическую деятельность и, очевидно, сразу же направился обратно в Литву. Штаб Плехавичюса и начальник его штаба Урбонас в сентябре 1944 года были перевезены в Данциг в полицию. Разоружение батальонов удалось провести только частично. Около половины людей скрылись, не сдав оружия. 3.000 человек по приказу Гитлера были направлены во вспомогательные авиачасти в Германию. Они были вполне довольны своей судьбой»[550].
Создание «Литовского территориального корпуса» на некоторое время решило две задачи, которые стояли перед оккупационными властями и Литовским самоуправлением. Во-первых, в феврале — апреле 1944 года удалось свести к минимуму уклонение от трудовой и воинской повинности в Литве и набрать рекордное число призывников. Во-вторых, созданный «Литовский территориальный корпус» сыграл некоторую, хотя и незначительную роль в борьбе с партизанским движением. Но выгоды, полученные оккупационным режимом от создания ЛТК, были кратковременными, так как сама идея его создания, воспринятая большей частью националистической оппозиции как шаг к созданию литовской армии и независимой Литвы, с самого начала задумывалась как блеф.
Генерал Плехавичюс после окончания войны, в начале 1946 года эмигрировал из Германии в США[551], где впоследствии стал высокопоставленным консультантом ЦРУ по проведению разведывательно-подрывных операций против СССР[552]. Многие офицеры штаба Плехавичюса, например полковники А. Шова и Ю. Вебра, впоследствии тоже бежали в Соединенные Штаты и работали на ЦРУ. Только Ю. Янкаускас остался в Литве и со временем примкнул к антисоветскому сопротивлению. В лесных тайниках оставалось еще много немецкого оружия, розданного Йеккельном солдатам «легиона Плехавичюса» для борьбы с литовскими и белорусскими партизанами. Впоследствии оно было использовано боевиками «Литовской армии свободы» (ЛЛА) и других бандформирований для борьбы против советской власти.
Генерал Плехавичюс умер в Чикаго, штат Иллинойс, 19 декабря 1973 года. В 2004 году президент Литвы Р. Паксас посмертно наградил Плехавичюса Большим крестом ордена Креста Витиса, а его бывшего начальника штаба, Урбонаса, Большим Крестом командора[553], несмотря на протесты части политиков — не столько потому, что Плехавичюс был организатором ЛТК и сотрудничал с гитлеровцами, сколько из-за того, что он был организатором военного переворота 1926 года. Но, как заявил тогда депутат Сейма С. Бушкявичюс[554], «переворот был меньшим злом, чем оккупация», добавив, что если бы тогдашняя власть не была свергнута, Литва могла оказаться в Советском Союзе[555]. В 2008 году в Каунасе был торжественно открыт памятник генералу Плехавичюсу[556].
Бывшему главе Литовского самоуправления Пятрасу Кубилюнасу повезло меньше, хотя он заблаговременно эвакуировался в Германию в 1944 году. В 1945-м он был объявлен в Советском Союзе в розыск