в своих решениях.
— Мне, если честно, плевать, — пожал я плечами. — Вы точно уйдете, и это не обсуждается.
— Почему же? — ухмыльнулся он.
— Потому, что скоро придут другие, и я ручаться за них не могу, — а судя по рассказам Коганова, я почти точно уверен, что мирным жителям здесь придется несладко.
— Мой народ всё выдержит, — махнул рукой старец. — Мы спрячемся в катакомбах и дождемся, когда придут наши воины-освободители.
— Ты дурак, да? — тяжело вздохнул я. Вот же упёртый старик! Ладно он, свое пожил, но ведь среди мирных жителей есть совсем молодые. О них тоже стоит задуматься.
Сначала старик улыбнулся, думая, будто бы я готов сдаться. Но довольно быстро улыбка пропала с его лица, стоило мне встать с кресла. Глаза мои сверкнули кровавой вспышкой, после чего их закрыло алой пеленой. На руках стали отрастать когти, во рту появились клыки, а от моей ауры старик чуть не потерял сознание.
— Тогда я сожру ваши души, и вы будете гореть в кровавом пламени! Никто не спасется! Этого ты хочешь, старик? — схватил его за ворот одежды, а бедолагу затрясло от страха. Вот, совсем другое дело! — А теперь прочь, через два дня я выйду на охоту! И лучше вам всем быть как можно дальше от этих мест!
Судя по взгляду старца, персы не просто покинут город. Они и в Персии, вряд ли, останутся. Он еще что-то лепетал на староперсидском языке, но я не понял ни слова. Просто рыкнул в ответ и отпустил железную хватку, чтобы он смог убежать на негнущихся ногах. Хочу отметить, что не гнутся они не из-за артрита, с этой болячкой я справился. Так что, когда придет в себя, удивится подвижности суставов.
Может, конечно, я немного переборщил, и не стоило так давить на бедолагу аурой. Теперь весь остаток своих дней он будет писаться по ночам от кошмаров. Но зато мое представление принесло плоды.
Я дал персам два дня на то, чтобы они покинули город. А им хватило и шести часов. Никогда бы не подумал, что эвакуироваться из города можно настолько организованно и быстро.
Старику я сказал правду. Действительно, за другую армию я отвечать не могу, тем более, что Гордые тоже покинут этот город. А так они могли бы следить за порядком и докладывать о всех нарушениях Коганову, который, в свою очередь, рассказывал бы мне.
Дело в том, что генерал позвонил ему лично, и в очень грубой форме донес до его сведения, что в городе ничего делать нельзя. Чтобы он остался ровно в том виде, в каком был до нашего штурма. И чтобы с улиц ни один камешек не пропал. Иначе все пойдут под трибунал, и получат множество проблем от него лично.
Майор сразу пошел ко мне и дословно передал всё сказанное генералом. Ну, а я понял это по-своему, так что теперь мои люди в ускоренном темпе разбирают Аль-Хасфан до голых стен. Медная монета? Да пригодится, почему и нет? Гнутый гвоздь, выдранный из лавки? Зачем добру пропадать?
В любом случае, этот город обречен. Сюда уже не вернутся местные жители, а генерал идет со своей армией исключительно ради мародерства. Потому я решил не оставлять этим идиотам ничего ценного.
Станки с заводов, ткани, промышленное оборудование, посуду. Даже если что-то мне не нужно, всё равно это стоит вывезти. А там разберемся, куда деть все эти богатства. В крайнем случае, раздам нуждающимся.
— Слушай, а ты уверен, что у тебя не будет проблем? Всё же вывозить окна — это как-то слишком… — подметил Коганов, что вместе со мной наблюдал за происходящим.
Очень сложно сделать так, чтобы после нас тут было нечего вынести. От чего-то даже пришлось отказаться. Та же доменная печь слишком тяжелая, и для ее транспортировки нужно было вызывать дирижабли. Но они слишком медлительны, и за три дня не справились. Потому её просто закопали.
— Проблемы с генералом? — усмехнулся я. — Если он решит предъявить претензии, знаешь, куда я его пошлю?
— Догадываюсь… — усмехнулся майор.
В итоге, даже Гордые помогали нам, по мере своих сил. И даже засняли несколько забавных кадров, как пропадали улыбки на лицах солдат, которым мы должны были передать город. Они надеялись хорошенько поживиться, а оказалось, что даже финики на пальмах собраны подчистую. И пусть они еще не поспели, но сами дозреют со временем, друиды им помогут.
Но мы с Когановым к этому моменту уже были далеко отсюда. Я направился сразу в столицу, а майор со своими людьми обратно в лагерь.
Правда, до столицы я так и не долетел, ведь еще на середине пути у меня снова зазвонил телефон. И ладно, если бы Император. Всегда можно прикинуться самым простым человеком на свете и сказать, что не слышал звонка. Но звонила Вика, потому сразу поднял трубку.
— Тут такое дело… В общем, ты нужен! — сразу перешла она к делу.
— Мне в столицу надо, Император попросил, — попытался как-то свалить работу на кого-то другого.
— Очень срочно!
— А что случилось? — если бы на нас кто-то напал, я бы это уже знал. Для подобных случаев у Черномора есть экстренная связь с моими бойцами.
— Прибыли спартанские советники и, кажется, тут нужен кто-то авторитетнее Романа, — она не стала рассказывать в подробностях, но это и не нужно. Леонид и так предупреждал, что с этими дедами могут быть некоторые трудности.
— А почему сразу я? Может, Леонида позовешь? — в мою голову пришла светлая идея. Леонид уже давно работает с ними, а значит имеет какой-то авторитет.
— Ты думаешь, я ему не звонила? — возмутилась Виктория. — Он сразу открестился от них, сказал, что это не его забота и, вообще, у него много дел. Они отличные воины, но если дело касается лечения, эти старики ведут себя как… Как бурчащие старики. Только при этом физически сильные.
Ладно, контракты мои, значит, и отвечать тоже мне. Так что пришлось менять курс, и отправляться сразу домой.
Поцеловал Вику, которая сразу прибежала встречать меня, а бойцам сказал быть готовыми через шесть часов отправляться дальше.
— В общем, сами разберитесь, кому на пересменку, кому отдохнуть, — махнул на них рукой.
— Да мы все готовы… — переглянулись гвардейцы. Точно, совсем забыл, что дал им заряд бодрости. Хотя все они