Читать интересную книгу Измена. Я тебя (не) прощу (СИ) - Игонина Ольга

- Спасибо, для меня пол не важен. И как врач, да и как человек - вы мне очень приятны. Только я про контракт ничего не знаю. А кто оплатил?

Первые дни пребывания оплатил Олег, но зачем ему оплачивать контракт на всю беременность? Хотя.... есть маленькая надежда, что кто-то из моих, ну было бы логично.

- А кто плательщик?

- Понятия не имею, я же врач, бухгалтерия никаких данных нам не говорит.

Я уже неделю в больнице. За это время ко мне дважды приходила мама, но разговор с ней был только в присутствии бабушки Насти или доктора. Они боятся, что мама сможет мне как-то навредить.

- Лин, прости, что лезу в личное, но так интересно, просто сил нет, - врач улыбается во весь рот. - Олег или Иван за тобой ухаживает? Давно не видела, чтобы от мужчин столько заботы в принципе было, а тут, ну прости, женщина в положении от другого мужчины, а они все равно рядом. И, кажется, что они оба положили на тебя глаз.

- Да ну, они теперь мои спасители, старшие братья, что ли.

- Ты присмотрись. Они оба хороши. Я бы вот Ивана выбрала, если бы я была моложе лет на сорок, - заливисто смеется.

- Мне нужно о себе думать, а потом обо всем остальном. С утра мама звонила, у нас первое заседание по разводу должно скоро быть.Родственники недовольны, что я решила разводиться и никого не уведомила. Отец там рвет и мечет, а мне все равно. А уже думала, фамилию поменять, чтобы ни к Чернышовым, ни к Белецким никакого отношения не иметь. Бабушкину вон фамилию возьму и стану ей внучкой. Почти, как Снегурочка.

- Не торопись с фамилией. мне со стороны виднее. Чернышов младший как там?

- Иван говорит, что в следственном изоляторе. Глеб Михайлович тоже там, боюсь, что и папу скоро привлекут.

- И будет это трио думать о том, как исправить ошибки молодости.

- Переживаю за отца. Но Чернышов его за собой точно потянет, другого варианта нет. Я раньше наивной была, многое не видела, а сейчас понимаю, что там и криминал, и гибель людей. Там, наверное. на пожизненное наберется, так отец и внука или внучку не увидит.

- Лин, да он и не горит желанием увидеть. Ты еще Артура оплакивать начинай, что за “вьетнамские флешбеки”. Эти люди тебя едва не угробили. Даже если виноват только Артур, то с молчаливого согласия родителей. Выбрасывай их из головы, пусть всем достанется по заслугам. Настраивайся на новый лад, все будет хорошо.

- Доброе утро, не помешаю? - голова Ивана появилась из дверного проема.

- Проходите, молодой человек. У вас есть около получаса?

- Найду чем помочь, - Теперь уже Иван полностью появляется в палате. В руках букет хризантем и большой пакет. - Я тут запеканку приготовил. Не знаю, любишь ли ты изюм, я его в контейнер положил, а то я с ним не особо в ладах.

- А выйдете с Линой погулять, хоть на чуть-чуть. Пусть воздухом подышит, вы ей что-нибудь увлекательное про запеканку или изюм расскажите, чтобы настроение на высоте было. Справишься?

- Так точно, - Иван становится в выправке, стучит пятками, как солдаты на параде. - А в кино нам можно?

- В кино? - голос врача становится слащавым, похоже, у них с Иваном какой-то заговор. - Ну только если на комедию или мультики. Кофе и газировка, ну и алкоголь естественно, под строгим запретом.

- Конечно, морковку и яблоко подготовлю.

Доктор уходит, а мы остаемся наедине.

- Моего отца посадят? - смотрю Ивану в глаза, не хочу, чтобы он мне врал. - Я выдержу, только скажи правду.

- Я не знаю. У него очень сильный адвокат. Есть вероятность, что они с Чернышовым-старшим получат или условный, или выйдут в зале суда. Я не знаю, что там по доказательной базе. Обвинительная сторона тоже очень сильная, доводов много. Но посадят очень вряд ли. Там медицинская история какая-то серьезная, кажется. Я толком не знаю.

- Да, у папы некомпенсированный диабет, есть проблемы с сердцем. Не хочу, чтобы его посадили.

Я понимаю, сколько всего отец мне сделал, и то, что я сейчас в таких условиях тоже его в чем-то вина. Но тюрьмы ему точно не желаю.

- Ты одевайся, а я к тебе спиной повернусь, буду новости рассказывать, - поворачивает стул спинкой к себе. - Светлана Леонидовна приходила, показания давала. Прикинь, она не отказалась от своих слов. Просит, Артуру или колонию-поселение, или домашний арест, под браслет. Правда,на ней лица нет, мне кажется, она вполовину похудела. И постарела лет на десять за последнюю неделю.

- Сильная женщина. Очень сочувствую ей. Мы и пока жили, она, как я сейчас понимаю, одна из моих родственников ко мне по-человечески относилась. Печально, что с этим нам пришлось столкнуться.

- Прости, врачу обещал только хорошие новости и прекрасное настроение, а сам все испортил. Лин, пойдем погуляем.

Накидываю куртку, в которой меня привезли. Выходим на больничную территорию. Листья почти осыпались, было почти лето, а сейчас поздняя осень.

- Все хорошо, я же все равно не могу не думать о родных людях. Даже после всего.

Сильный порыв ветра, пыль и песок несутся в потоке.

Иван быстро обнимает меня, подставляя свою спину под ветер.

- Прости...

- Не надо так делать, - отодвигаюсь от него.

- Как? Я просто закрыл тебя от ветра, в этом не было никакого другого подтекста. Тебя мне доверили, сказали вернуть в целости и сохранности, вот, и защищаю, как умею.

Неудобно, что налетали на Ивана ни за что. Это все врач со своими намеками.

- Ты когда с бабой Настей ко мне в участок пришла, ну когда Олега спасали. Я подумал, что ты хабалка деревенская, уж прости. Ты так громко возмущалась, выпячивала себя и горланила, что Чернышова Ангелина жива и это ты. А потом, там в недостройках, я увидел тебя другую. Тихую, одинокую, что ли. А какая ты?

- Нормальная. Не хабалка, я и голос редко повышаю, может, потому, что меня всегда подавляли близкие. Но и не социофобушек. Говорят, - мечтательно улыбаюсь, - когда-то я была веселой, неунывающей, умной. а потом что-то покатилось не в ту сторону. Но я себя соберу обратно, теперь я в этом уверена. Странно, что уже в больнице, я посмотрела на наши отношения со стороны - проняла, как со мной нельзя. Теперь мои границы крепки, никому их не сломать.

Глава 50. Разговоры по душам

- Вы Лина? - стройная, на вид сильно замученная девушка заглядывает в палату. - Нам с вами нужно поговорить.

Интересно, кто это? Ко мне уже и журналисты за комментариями под видом и младшего персонала проскакивали, и какие-то люди, которым свекры занесли денег, пытались мне внушить, что Артур - хороший человек.

- Мы с вами не так давно встречались. В детском магазине.

Девушка смотрит на меня огромными, но такими уставшими глазами.

- Я тут с вами по соседству лежу, правда, в социальной палате. На контрактные роды у меня были деньги, но ваш муж их украл. В очередной раз обманул, и три миллиона фьють - и как и не было.

- Вы Карина? - не пойму, стоит ли ждать от нее агрессии в свою сторону, или она просто зашла поделиться со мной информацией, что не только со мной Артур пробил дно.

- Что сильно изменилась?

- Не знаю, я не рассматривала вас при нашей встрече. А что касается Артура, то он мне бывший муж. Все его косяки вы можете ему в СИЗО отправлять или любимым родителям.

Девушка проходит в палату, садится на стульчик у холодильника. И закрывает голову руками.

Как мне на это реагировать? Подойти обнять, попробовать помочь или гнать поганой метлой?

- У вас все нормально? Вы ребенка на кого оставили?

- Ребенок в реанимации, он родился немного недоношенным и сильно незрелым. Легкие не раскрылись. Мне нужны деньги на лечение и реабилитацию сына.

- Это ребенок Артура? - может, если и подключить Светлану Леонидовну, то можно что-то сдвинуть.

- Нет. Родители Максима, я сына Максимом назвала, поругались и развелись. А он теперь мой.

- Не поняла, ты суррогатная мама? - вот так поворот. У меня челюсть отвисла, потом упала с грохотом.