на дюжину мест, в то время как все остальные сидели за четырьмя большими столами со своими друзьями.
Забавно, что приходится утруждать себя объявлением имен моих вассалов, когда всем уже очевидно, кого я выбрала.
— О могучий Король и Королева бесконечных небес, которые благословляют нас тысячами и тысячами жизней, О могучие Вечные Пятеро, правящие царством смертных, я приношу вам благодарность и мольбы и принимаю участие в трапезе, столь милостиво дозволенной нам, — сказал Вильфрид, возглавляя молитву. Когда с этим было покончено, мы наконец приступили к еде.
Кстати, у нас с Вильфридом было несколько иное меню, чем у всех остальных, и мы оба получали столь же отличающиеся от остальных десерты. Я видела, как остальные смотрят на наши тарелки с широко раскрытыми от удивления глазами.
— Еда здесь с годами становится все лучше, но в этом году вкус еды стал просто невероятным… — сказал один из студентов.
— Да, еда это — то, из-за чего я всегда с нетерпением жду возвращения в Королевскую академию. Я был очень удивлен, когда в первый раз ел здесь, — ответил другой.
Качество еды неуклонно росло в течение последних трех лет из-за присылаемых из замка поваров, а теперь, когда здесь были Хьюго и Элла, качество еды стало еще выше. Было забавно видеть удивление на лицах старших студентов, которые знали, какой на вкус была ранее подаваемая еда, чем они сильно отличались от тех из новых студентов, которые были знакомы только с этими качественными блюдами.
— Эти сказочные кушанья были сделаны моими личными поварами, которые были отправлены сюда впервые в этом году. Они очень усердно учились готовить их в течение последних нескольких лет, — объявила я. — О, и я планирую в конце зимы выпустить книгу рецептов, где будут приведены и эти кушанья.
— О боги… Вы хотите сказать, что книга будет содержать инструкции по приготовлению этих блюд? — спросила Брунхильда, изящно прикрыв рот рукой в знак удивления. Мне явно стоило взять за пример её жесты и поведение.
— Она будет стоить дороже, чем книжки с картинками, но я верю, что эти рецепты стоят каждой потраченной монеты.
— В этом вы, конечно, правы, леди Розмайн; эти рецепты стоят очень дорого. Будете ли вы также продавать их в Суверению?
— Я планирую продать книгу рецептов в Королевской академии в следующем году или, возможно, через год после этого. В этом году я собираюсь познакомить академию с одним или двумя рецептами сладостей, которые я представлю на чаепитии, чтобы подогреть интерес к книге. Попытка ввести сразу много новшеств вызовет только сопротивление, — ответила я.
Это заставило Брунгильду слегка поджать губы, ведь она хотела распространить новые веяния как можно скорее. Она была на вид очень элегантной, зрелой девушкой, но когда она делала такие выражения лица, то ее истинный возраст становился очевиден.
— Лучше всего вводить новые веяния постепенно, — объяснила я с улыбкой. — Хоть я и кандидат в эрцгерцоги, у других герцогств тоже есть свои кандидаты. Если мы примем Верховную королевскую власть и кандидатов в эрцгерцоги великих герцогств за высшую знать, то мы, происходящие из среднего герцогства, такого как Эренфест, все равно что средние дворяне по сравнению с ними. А теперь скажи мне, что подумают высшие аристократы о аристократах из средней знати, что внезапно начали вводить новые моды без всякого предупреждения?
Осознав ситуацию, Брунгильда ахнула.
— Мы должны вести себя, как средняя знать. Изобретения и все такое, что мы можем внедрить в качестве моды, — это наше секретное оружие для установления связей с высшей знатью и усиления нашего влияния. Нам нет нужды раскрывать все наши карты сразу. Намного выгоднее делать это постепенно.
— Вы совершенно правы.
После ужина мне пришло время объявить моих новых вассалов. Все уже знали, кого я выбрала, учитывая, что они только что ели со мной за одним столом, но официальные объявления, подобные этому, были, очевидно, обязательны.
— Сейчас я объявлю своих вассалов. Моими служителями-соучениками будут Лизелета и Брунгильда. Моими рыцарями-соучениками будут Ангелика, Корнелиус, Леонора, Траугот и Джудит. Моими соучениками-чиновниками будут Хартмут и Филина.
Я уже переговорила с девочками в своей комнате, но это был почти первый раз, когда я видела мальчиков. Мы обменялись нашими первыми приветствиями три года назад в игровой комнате, но, честно говоря, я приветствовала тогда так много людей, что не могла вспомнить никого, кто не был бы в черном списке, который я почти что заучила наизусть.
— Для меня большая честь служить вам, леди Розмайн, — сказал Трауготт, опускаясь передо мной на колени. Ему было двенадцать лет, он был из высшей знати, учился на рыцаря и был на третьем курсе, и, несмотря на то, что он был внуком Рихарды и Бонифация, на самом деле он не был похож ни на одного из них. У него были очень светлые волосы и темно-синие глаза, и казалось, что он излучает тишину, и это впечатление только усиливалась его невозмутимым выражением лица.
Вслед за Трауготтом шагнул вперед Хартмут.
— Я ждал вашего возвращения с тех самых пор, как вы впервые поручили нам собирать сведения в Королевской академии, Леди Розмайн. Я очень рад служить вам, — сказал он, и его янтарные глаза сощурились в яркой, доброй и мирной улыбке. Его манера говорить делала его похожим на Юстокса, хотя его ярко рыжие волосы означали, что он не был от природы так же хорошо приспособлен для скрытной разведки как тот. Он был вторым сыном Оттилии, ему было четырнадцать лет, высший аристократ учащийся на чиновника и сейчас он учился на пятом курсе.
Когда с приветствиями было покончено, я попросила Рихарду принести мне мешочек с монетами.
— С большой благодарностью в сердце я сейчас распределю плату тем, кто собирал для меня ценные сведения, пока я спала, — объявила я.
Я начала по очереди подзывать студентов, говоря каждому из них несколько слов благодарности. Брунгильда, в частности, заслужила высокую оценку Флоренции и Эльвиры за собранную информацию о моде в Академии, в то время как Фердинанд был весьма доволен тем,