Энни поправила ему воротничок рубашки и подтянула узел галстука.
— Как это мило, совсем по-семейному, — сказал он, почти касаясь ее своим телом.
— Да, — пролепетала Энни, пятясь к двери. — Пора идти, Диккенс рассердится, если мы опоздаем на ужин.
Грейди положил руки ей на плечи и проникновенно сказал, глядя ей в глаза:
— Ты не должна обижаться на меня, Энни, за то, что я хочу тебя — проверить. Это моя работа. Я обязан проверить всех без исключения.
— Любопытная, однако, у тебя метода проверки людей! — воскликнула она. — Почему бы тебе не пригласить меня на партию в боулинг? А вдруг я тоже смошенничаю с шарами?
— Забудь о Баннинге, он не останется в проигрыше при любом раскладе, — сказал Грейди.
— Но ведь ты сам затеял этот разговор! — возразила Энни.
— Мне хотелось заставить тебя улыбнуться и перестать на меня дуться, — сказал Грейди.
— Я и не собиралась на тебя дуться, просто мне стало обидно! Мне казалось, что мы с тобой союзники.
— Извини, но я должен выполнить свой профессиональный долг, — повторил он. — Ты на меня не сердишься?
Она дотронулась рукой до его подбородка и спросила:
— Сегодня уже получше?
— Это можно проверить, если ты, конечно, не возражаешь, — прошептал Грейди, прижимаясь бедром к ее ноге.
— Эй, чем это вы там занимаетесь! — раздался из-за двери возглас Мейси. — Я ничего не слышу, хотя и припала ухом к замочной скважине. Открывайте! — Она забарабанила в дверь кулаком.
— Как только мы откроем филиал в Тимбукту, я немедленно сделаю ее нашим представителем, — вполголоса сказал Грейди.
— Это не гуманно по отношению к аборигенам, — с улыбкой ответила Энни, тщетно пытаясь дышать ровнее.
— Я все слышала! — крикнула из-за двери Мейси. — Это уже не смешно. — Она распахнула дверь и, подбоченившись, заявила: — Меня уже тошнит от вас обоих! Возьму на себя смелость в двух словах объяснить вам, что происходит. Грейди хочет, чтобы ты, Энни, не доверяла Баннингу, потому что он вчера весь вечер пожирал тебя глазами. А ты, милочка, только и думаешь, под каким предлогом тебе прыгнуть к Грейди в кровать. Так прекратите же наконец терзать друг друга и сделайте это! Я все сказала! Мне нужно срочно промочить горло. Вы идете в гостиную или остаетесь?
Она резко повернулась на своих высоченных каблуках и, виляя бедрами, пошла по коридору.
Взявшись за руки, Грейди и Энни последовали за ней.
Глава 14
И ночью, и днем буду гнать лошадей,
Позабыв и сон, и покой.
Откинет копыта бесхвостый конь,
Вынесет точно гнедой.
Стивен Коллинз Фостер
Диккенс был высок, импозантен и преисполнен значительности.
На вопрос Артура Уильяма, зачем он сегодня натянул белые нитяные перчатки, Диккенс ответил с изяществом, сравнимым лишь с прозрачностью кружевного декольте певицы Долли Партон, что причиной тому стала неприятная сыпь, появившаяся у него на руках после неудачного эксперимента с новым средством для чистки столового серебра.
Когда дворецкий начал собирать пустые бокалы, чтобы снять с них отпечатки пальцев, наблюдавший за ним из-за камина Грейди наклонил голову и притворился, что чешет лоб.
Забрать бокал с хересом у Митци Диккенсу не составило труда: он просто выхватил его у нее из руки, пояснив, что заметил опасный скол на ободке. Этот трюк, несомненно, был удачным, но его нельзя было повторить, не вызвав подозрение у окружающих.
Похоже было, что Диккенс это понял и решил изменить свою тактику. Воспользовавшись тем, что внимание Юниора направлено на аппетитный зад Дейзи, который он поглаживал, просунув руки ей под юбку, находчивый мажордом незаметно подбросил ему в бокал какое-то насекомое. Живучий жучок, перебирая лапками, быстро выкарабкался из жидкости на стекло и стал проворно подниматься по нему. Диккенс громко пробасил:
— Сэр, у вас в коктейле жук! Позвольте мне заменить вам бокал! — И, не дав Юниору опомниться, он выхватил у него фужер, бормоча: — Какая досада! Мне очень жаль, сэр!
Если в этот момент он и ощущал досаду, то лишь потому, что Молокосос не успел проглотить отвратительного жука вместе с прочим содержимым сосуда.
— Пока все идет превосходно, Диккенс, — похвалил дворецкого Грейди, проходя мимо буфета, когда Диккенс, обернув бокал салфеткой, прятал его в нижний ящик. — Но зачем же так торопиться? Вовсе не обязательно делать это за один вечер.
— Я человек слова, сэр, — пророкотал дворецкий, очевидно, полагая, что говорит шепотом. — И не успокоюсь, пока не выполню взятые на себя обязательства.
Грейди украдкой оглянулся, убедился, что никто, кроме Энни, за ними не наблюдает, и прошептал:
— У вас уже есть два бокала. Это хорошее начало. Остальные можно будет спокойно забрать со стола после ужина.
— В этом нет необходимости, сэр! — прошептал ему па ухо дворецкий. — Я уже взял стакан, в который мистер Артур кладет на ночь свои вставные челюсти, а также ампулу от витаминов, оставленную доктором Сандборном. И разумеется, я сделал отпечатки собственных пальчиков.
— Отпечатки мисс Кендалл я беру на себя, — заверил его Грейди, мысленно отметив, что остались только Джефферсон Баннинг, мисс Гудинаф и мисс Пиверс.
— Буду вам очень признателен, сэр! Я все принесу вам попозже в комнату. Кстати, отпечатки адвоката у меня уже есть, он оставил их на статуэтке, которую разбил во время своего последнего визита. Я забрал ее, чтобы отреставрировать. Простите, сэр, я должен вернуться к гостям, — сказал Диккенс и устремился, явно с хищническими намерениями, в центр зала, где расположились в креслах и на диванчиках его ничего не подозревающие жертвы.
Только Грейди собрался было налить себе в бокал виски, как к нему подошла Энни.
— Что случилось с Диккенсом? — спросила она. — Говорят, что у него появилась подозрительная сыпь на руках. Но я в это почему-то не верю. Возможно, потому, что я видела, как он опускал жука в бокал Юниора. Признайся, что это ты велел ему сотворить такую пакость! — Не дожидаясь ответа, она заслонила собой буфет и, ловко вытянув ящик, в котором стояли два накрытых салфетками бокала, насмешливо спросила: — Собираешь отпечатки пальцев? А Диккенс выполняет за тебя всю грязную работу? Как тебе удалось его уговорить?
— Он вызвался выполнить эту работу добровольно, — не задумываясь ответил Грейди, но не стал распространяться на столь щекотливую тему. Он и без того сболтнул Энни лишнего о Диккенсе и теперь сожалел об этом. — Я сказал, что сам сниму твои отпечатки пальцев, так что тебе придется согласиться на эту неприятную процедуру.