Читать интересную книгу Аптекарь 2 (СИ) - Турков Алексей

Под конец разговора чекист не орал и не топал ногами, но выволочку устроил Саблину для разрядки по полной программе. Чего уж там. Удод есть удод.

Короче, органы и Саблин взяли тайм-аут. Погрузится ли чекист в уныние и оставит это дело, или же ринется в бой, будет видно в будущем. Дело это темное и непредсказуемое. Но пока у него руки коротковаты. И начальство его хотелки во главу угла ставить не будет. Так как других дел много. Конкурентная борьба с людьми Черненко. Выборы в Верховный Совет СССР, назначенные на 4 марта. В Афганистане дело поганое получилось. Там все с безысходной тоской стремится к катастрофе. Самолеты Аэрофлота продолжают биться каждый месяц, наводя простых советских граждан на грустные мысли. Большая политика, большие ставки. Тут не до школьников. Даже странных.

В КГБ, как и везде применяется "закон 30 и 70". Это значит, что за 30% процентов времени делается большая часть дел. Простых, но тем не менее. А вот сложными делами, входящими в 30%, приходится заниматься долго и нудно. И попал ли Саблин в эти 30% или проскользнул между жерновами и его пока оставят в покое, могло открыть только будущее.

Но пока это будущее было безоблачным. В конце февраля вышел в свет второй тираж "Дочери Монтесумы-2". В начале марта эти книги уже полностью раскупили. Публика воспринимала произведение на ура. Тут бы и миллионный тираж расхватали бы. В общем, книга народу понравилась, туземному начальству в верхах тоже. Хотя хейтеры все же встречались. Один хлюпик так вопил, что этот роман нужно вообще сжечь. Но его быстро успокоили поклонники книги на понятном ему языке. То есть в ходе интеллигентной дискуссии попросту набили морду и выбили все зубы.

После 8 марта на сберкнижку упал очередной транш легальных денег, позволившей семье Саблиных рассчитаться со всеми долгами и уверенно смотреть в будущее. В это же время на имя бабуси был куплен автомобиль "Москвич-412", ядовито зеленого цвета, и теперь Тимофей Ильич пропадал до темна на автобазе, в попытках довести машину до ума. Машина ещё пахла заводской краской, навевая шальные мысли о будущей свободе передвижения.

А еще нужно было искать гараж. Но батяня, сразу заимевший гордый вид обладателя автомобиля, собирался делать это самолично, утверждая, что это сугубо его компетенция.

В конце марта Мурада Ходжаева с большой помпой приняли в члены союза писателей Адыгеи, Карачаево-Черкессии и Кабардино-Балкарии. Праздновали все республики. Национальные элиты стояли на ушах. Под шумок и Ивана Саблина удалось запихнуть в члены писателей Кабардино-Балкарии. Игнорировать его бы не получилось, да и Ходжаев-младший, сидящий на поводке, немного пролоббировал коллегу. Соавторы же.

Сбылась мечта идиота. Первый этап плана, разыгранного как по нотам, можно было считать завершенным. Так как советское государство респектабельными писателями считало только членов профессиональных союзов, а остальные авторы считались бездарями и бездельниками. А так как на периферии с гениями был недокомплект, то и некоторые фигуры из Москвы старались отхватить себе формальное звание на автономных окраинах. Такое было в порядке вещей.

Главное же было то, что теперь государство брало официального писателя на полное гособеспечение. Работать теперь не нужно, с голоду тебе пропасть не дадут. Даже будь ты таким бездарем, что написал только одну книгу, которую опубликовали только для галочки, и больше никогда дополнительным тиражом не издадут. Все едино. Писатель? Член Союза? Значит наш человек! Проверенный. Ну и ничего, что автор больше ничего не пишет и не публикуется.

Организуют ему встречу со школьниками. С трудовыми коллективами. Час муру какую-нибудь помусолил - тебе заплатили по ставке в три рубля. Десять выступлений в месяц получилось, по два-три часа в неделю, - уже двести рублей. Триста тебе все же не заплатят, жирно будет, столько только шахтеры получают, поэтому часть выступлений пройдет бесплатно. Но все равно сейчас и двести рублей хорошая зарплата, за которую надо целый месяц на заводе корячится.

Нигде так в мире не живут хорошо писатели как в СССР. Недаром же эмигранты, типа Горького или Толстого-младшего, в страну вернулись. Даже номинат на Нобелевского лауреата в области литературы Куприн приехал в страну и промычав что-то невразумительное вступил в Союз Писателей. В 67 лет! Тенденция, однако. Если бы до начала перестройки не оставалось еще жалкий год, то Саблин замутил бы публикацию еще с десятка готовых произведений. А так - чего уж там. Пока пару книг опубликуешь, начнется катавасия. Вот такие пироги с котятами получаются.

На литературной ниве у парня воцарился застой. Засуха. Московский редакционный бомонд никак не отреагировал на все пассажи Саблина, полностью игнорируя этого молодого писателя из провинции. Нет его. Вопрос: они там точно компетентны в вопросах литературы? Или они так завалены работой, что уже не способны на справедливые вердикты и суждения?

Что же касается Ходжаева, то, не выдержав испытания медными трубами, тот стремительно деградировал. Не надо быть пророком, чтобы предположить, что этот молодой гений черкесского народа в скором времени сопьется. Окончательно и бесповоротно.

Весна, грязь, слякоть и сырость. Время бежало незаметно, замусоренное шелухой повседневной жизни, а между тем стремительно приближался апрель. А это значило что до начала перестройки остается ровно год. Времени на подготовку почти нет. Так как начало перестройки Саблин должен встретить во всеоружии. Надо как-то перебираться на Запад. Так как магия - конечно хорошо, но с каждым годом пророческий багаж Ивана опустошается. Особенно в ортодоксальной части новых лекарственных препаратов. В области, в которой в прошлой жизни Ваня был знатоком.

В конце концов, "Большой друг Советского Союза" миллиардер Леви Кохан, взявший себе псевдоним "Арманд Хаммер" ( в переводе с английского Arm and Hammer означает "Серп и молот") когда-то начинал с карликовой фармацевтической фирмы, располагавшейся на чердаке дома в негритянском квартале Нью-Йорка. В общем, примеры для подражания имеются.

Так что, во-первых, надо успеть продать буржуям-капиталистам их же рецепты медикаментов из будущего и поиметь на этом огромные деньги и отчисления от прибыли. Там конечно ожидается не эффект разорвавшейся бомбы, но близко к этому. Одна "Виагра" чего стоит. Не учите дедушку свежевать кота. А во-вторых, когда советский народ созреет продать свою страну за колбасу, то надо чтобы этой "колбасы" у Вани было много. И если эта страна никому из живущих здесь не нужна, то Саблину - очень нужна. Он купит.

Дела закрутились со страшной силой. Надо было ехать в Москву. Разворошить "муравейники саванны". И хрен его знает, как там сейчас все устроено, придется разбираться на месте. Хоть и не хочется тащиться непонятно куда, но деваться некуда. Нужно самостоятельно готовить себе в столице трамплин. Стартовую площадку для "Шаттла". Надо себя подать. Заявить миру: "Вот Вам готовая рыба на тарелке с изысканным соусом". И они купят. Наши и зарубежные.

И лучше это делать в обличье эфиопа. Но так просто не поедешь. Каникулы каникулами, но туда дороги два дня и оттуда два, и еще дня четыре или пять нужно в столице провести. Плюс еще железнодорожные билеты взять туда и отсюда, и оформить этот дефицит желательно на незаменимого помощника, Зубилина, чтобы не светиться. Плюс приготовить запас специфических препаратов, чтобы в отсутствии Ивана работа не останавливалась. Нигде.

Да с собой надо взять кое что. Из хитрых веществ. А их необходимо еще синтезировать, чтобы все прошло гладко, как по маслу. Запас же карман не тянет. Да и у родителей необходимо отпроситься. Тут Саблин заявил, что поедет в Кабардино-Балкарию, в Домбай, встречаться с читателями и провести в тихом санатории, на лоне природы, "творческие каникулы". Короче, уходит в народ как Гиляровский. Как-то так.

Москву Саблин не любил. Удивительно, что кто-то вообще туда ездит, там живет и оттуда происходит. Загадка. Как же мы мало знаем о родной стране! Тем не менее, железнодорожных билетов в столицу опять нет. Что ты будешь делать? Все дефицит. Даже для военного инвалида Зубилина, который умоляет, что ему срочно надо на консультацию к "профессору". Эта тирада никакого понимания у снобов-билетеров не находит. Ответ стандартен: "Всем надо". От этих слов так и веет социализмом. Каждый должен знать свое место в советской иерархии и военные инвалиды здесь не находятся на верхних ступенях, чтобы там не заливала пресса и официальные пропагандисты.