Читать интересную книгу Бремя страстей - Ткачев Андрей

Вокзал — образ границы между мирами, которые на карте обозначены буквами «А» и «Б» и между которыми проложена стрелка маршрута. На границе миров может скапливаться грязь. Будущие мытарства — это что? Это грязь на границе. В аэропорту аналог подобных мытарств—усиленный паспортный контроль. Все чище, но и жестче. Проходя зону контроля в потоке безразличного многолюдства, человек заранее испытывает нечто связанное со Страшным Судом. И это еще одна черта промежуточных мест — здесь человек, одетый в форму, в любое время может подойти к тебе с вопросом на необязательно понятном языке.

Собственно, о чем этот небольшой рассказ? Если человек молится только тогда, когда молится, то он никогда не молится. Так сказал один старец. И если человек думает о Боге только когда видит храм или переступает его порог, то он не думает о Боге вовсе. Думать о Боге можно и нужно в больнице, в вагоне метро, в осеннем лесу и, конечно, в путешествии. Оно, путешествие, обнажает в нашей жизни одну всегда присутствующую, но не всегда заметную черту. А именно: нынешняя жизнь есть состояние не оконченное, но промежуточное. Мы движемся. Над этим стоит задуматься. Это нужно почувствовать. Из этого нужно сделать выводы.

Имя человеку — немощь, и молитву ему дает Господь

Среди текстов, которые читают священники, часто встречаются слова об «отверзении уст». Обычно говорится так: «Даждь нам благодать во отверзение уст наших». И на этих словах стоит остановить свое внимание.

Их можно найти в тех утренних молитвах, которые тайно (про себя) читают иереи во время звучания в храме Шестопсалмия. Это выражение есть в литургии святого Василия Великого: «Даждь нам слово во отверзение уст наших, во еже призывати Духа Святого на хотящие предложитися Дары». И можно найти еще много мест в молитвенных текстах, где этот смысл ярко подчеркнут: «Дай мне, Господи, благодать, чтобы уста мои открылись на Твое прославление». Получается, что для призывания Бога, для того, чтобы просто разлепить уста и сказать: «Господи!» — нужна особая благодать.

Без благодати Божией ни закрыть рот вовремя, ни открыть его не получится. Человек будет открывать и закрывать уста не вовремя и не по делу. Нужно будет молчать, а он начнет стрекотать без умолку. Потом настанет его черед говорить, а человек замолкнет вдруг, словно в рот воды набрал...

Эти слова известны не только священникам, но и мирянам. А то ведь подумают, чего доброго, что у священников есть свои тайные и закрытые источники знаний (требники, служебники и прочее). Нет. В смысле — требники есть, а тайных знаний нет. То, что знает священник, может знать и мирянин. Никакие тайные дисциплины священству не преподаются. Вот и в покаянном 50-м псалме, который всем известен, говорится: «Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою». То есть закон один: «Ты мне откроешь уста, а я прославлю Тебя этими устами, открытыми Тобою».

Открытие уст — что может быть проще? Открытие уст — это такая невинная, ежедневная и привычная процедура, что требовать для нее особой благодати как-то непривычно. Человек с плачем открывает уста в час выхода из чрева, и потом только с перерывом на сон не может их закрыть всю жизнь, до самого дня смертного. Посмотрите на себя, посмотрите вокруг: люди сплошь и рядом открывают (отверзают) свои уста, попросту говоря, расширяют рты, не спрашивая ни у кого помощи. Впору бы просить противоположного, а именно умения держать язык за зубами. Или умения закрыть рот вовремя и не открывать его не по делу. Так мы, кстати, и просим Великим постом: «Дух празднословия не даждь ми». Вот где насущная нужда, всем понятная и не вызывающая противоречий. И если сложить это «открывание» и «закрывание» да связать их с благодатью Божией, то получится, что без благодати Божией ни закрыть рот вовремя, ни открыть его не получится. Человек будет открывать и закрывать уста не вовремя и не по делу. Нужно будет молчать, а он начнет стрекотать без умолку. Потом настанет его черед говорить, а человек замолкнет вдруг, словно в рот воды набрал. И это потому, что живет человек без благодати Божией. Благодать нужна, чтобы органы речи действо вали в согласии с нравственным законом, а не беспорядочно.

Бытовое сознание шепчет человеку в левое ухо: «Не делай проблем на ровном месте. Захочешь — откроешь рот и скажешь что хочешь; захочешь — закроешь рот. Ты — хозяин рта своего, как и легких, и языка, и всего прочего». А Дух веры говорит ему: «Без благодати Господа даже уста разлепить не сможешь. Захочешь помолиться и не сможешь, потому что это Бог дает молитву молящемуся. Знай это, и на язык смотри, как на кимвал, на легкие — как на мехи органные, на голосовые связки — как на струны. Ты — инструмент. Сложный и красивый инструмент, но без игрока бесполезный. Играет же на нем Господь. Смиряйся».

Призвать Бога от всего сердца — это то же, что спастись, как написано: «Всякий, кто призовет имя Господне, спасется» (Иоил. 2, 32). Эти слова святой апостол Павел относит к Господу Иисусу (см.: Рим. 10, 8-13). И можно ли спастись без благодати? Даже вопрос абсурден. Категорически нет. Значит, и призвать Господа с верой без благодати нельзя. Захочет человек — и не сможет, поищет — и не найдет. Ссохнутся празднословные уста, и сердце тщеславное окаменеет, если Бог благодати не даст.

А ведь есть множество людей, которые болеют особой немотой — немотой на призывание имени Божия. «Как пройти к гастроному?» — спросить могут, а «Где Ты, Господи?» — не спрашивают. Это подлинная болезнь, и людскими средствами она не лечится. Одно лекарство — благодать Божия. Надо просить: «Дай им, Господи, благодать во отверзение уст, да призовут Тебя, Единого Истинного Бога, и спасутся». И о себе самих стоит думать со страхом и без самонадеянности.

То, что сегодня, вчера и третьего дня некто призывал Бога, вовсе не значит, что этот подарок у него навсегда в кармане. Это совсем не значит, что человек с легкостью и всегда сможет призвать Спасителя по имени.

Вы, призывающие Господа, не вменяйте свою молитву в заслугу себе. Она есть дар свыше.

Имя человеку — немощь. Человек может ожесточиться, человек может устать. И в уныние впасть может человек, и веру утратить тоже может. Любой человек. А тогда не призовет уже он Бога, просто не сможет. И самые простые слова дадутся ему с такой тяжестью, что будет это очень и очень удивительно. Поэтому вы, призывающие Господа, не вменяйте свою молитву в заслугу себе. Она есть дар свыше. Да и вообще всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов (Иак. 1, 17). Вместо того чтобы считать молитву своей собственностью и гордиться ею, лучше будем в простоте просить у Бога благодати во отверзение уст. Будем просить для себя и «для того парня», то есть для тех немых, которые пока Господа не призвали. Да дастся и им благодать, вначале для наполнения сердца. А потом, когда в сердце станет тесно, уста сами по благодати заговорят: от избытка бо сердца уста глаголют (Мф. 12, 34).

Религиозная гордость — один из худших недугов души

Когда совершается погребение или заупокойная литургия, прочитывается 16-е зачало из Евангелия от Иоанна. Это очень известный текст. Там есть такие слова: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5,24).

Слова о том, что верующий «на суд не приходит», особеннолюбимы многими протестантами. Однажды уверовав в Воскресшего Господа, они затем всю последующую жизнь стремятся убедить себя и окружающих в своей непреложной спасенности. Для православного человека, воспринимающего спасение не как одноактное событие, а как труд всей жизни, эти слова звучат иногда наивно, но чаще всего — экзальтированно и поверхностно.

Люди уверовали и надеются на спасение, но Царство Божие силою берется, и только употребляющие усилие восхищают его. Нужно помнить и еще одно слово Христово, относящееся к спасению. Он сказал: «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете» (Лк. 6, 37).