— С другой все указывало на подставу от Виктора — заканчиваю за собеседника фразу.
— У него в рядах тоже есть длинные языки. Сказали отданная не запачканная девка сбежала из-под носа. Из супер охраняемой зоны. Сопоставил два и два. Затем подкинул файл Сычу. Все подтвердилось. Картина в голове мафиози сложилась моментально. Девочку специально подослали, та сперла документы, когда Наследник взял под охрану, ясень пень, кто заказчик.
— Когда на Олесю напал отчим, в подъезде моего дома отключились камеры. Твоих рук дело?
— Жаль стало. Вы гонялись друг за другом, а она тонула в закручивающийся воронке криминала. Мне нужно было расшевелить подонка, чтобы на глаза попался.
— Привлечь мое внимание.
— Да.
— Как ты ещё жив?
Матвей пожимает плечами.
— Как и обещал. Вторую часть сделки выполню. Все уже подготовлено. Пластический хирург ждёт в назначенном месте. Личный самолет заправлен. На реабилитации поживешь в Израиле. Когда снимут швы, будешь мёртв. По сценарию погибнешь от моих рук. Предательство стоило жизни. Просто и прозаично. Новый паспорт создашь сам. Контакты и деньги найдешь в дорожной сумке, на борту частного рейса.
Подхожу и протягиваю руку.
— Удачи в новой жизни.
Молча принимает рукопожатие и кивает, словно отвечает на собственные внутренние вопросы.
Незримо осознаю, как много вокруг покалеченных судеб. Как ярко можем ошибаться о людях.
— Выскажу мысли? — стоя на половине пути вновь заговорил.
— Чего уж там, выкладывай.
— Отпусти Лесю. Недостоин малышки. Не для такого. Жизнь Наследника далека от любви. Все время погони, страх, нападения. В один момент сломается. Ее чувств не хватит на двоих.
Мужчина разворачивается и насвистывая уходит. Дверь прикрывается, а я, замерев, смотрю в пустоту. До безумия хочется возразить. Крикнуть, что я все еще тот самый, простой паренёк с окраины. У которого нет денег, а есть мечта. У которого нет власти, а есть характер. У которого все просто.
Слова застревают в горле, потому что нет его больше, скоро и вовсе ничего не останется.
Бесконтрольный мрак отражается очередным разрушительным ядом в сердце.
Нет места, ни здесь, ни там. Это в первый раз сложно избить человека, приставить пистолет к голове. Сейчас все обыденно. Матвей прав. Леся сломается от испытаний, рядом со мной.
Глава 44
Леся
Метаюсь по гостиной, словно животное в клетке, на которого все ходят и смотрят. Ни выбраться, ни принять решение. Все определено на годы вперёд. Прописано за него. Нет мнения или воли.
Со стоном выдыхаю. Не до конца осознаю, откуда взялась, то ли паника, то ли злость. Эмоции перемешались. Спутались в клубок, который трудно развязать.
Что мне делать? Куда двигаться дальше?
Подхожу к догорающему камину и усаживаюсь по-турецки прямо на пол.
Тлеющие огоньки приковывают внимание, расслабляя мышцы и разум. Танцующие языки пламени действуют гипнотически, уводя в невесомость. Потрескивание дров и теплота комнаты придают умиротворенность.
Тяжёлые шаги раздаются позади, и напряжение вновь возвращается. Понимала, рано или поздно пришлось бы встретиться. К тому моменту должна была подготовиться, но не сегодня. Боюсь обернуться, посмотреть на него.
Мужчина усаживается рядом. Немного двигает догорающие угольки. Даже боковым зрением вижу скованность движений.
— Не удивлён — выдает спокойным тоном.
От непонятных слов поворачиваю голову, чтобы столкнуться с искушением. В карих глазах отражаются всполохи от камина. Пленяющая красота на грани безумия. Волна чего-то темного зарождается внутри, разливаясь непонятным томлением. Разум моментально начинает подкидывать непристойные картинки ночи. От волнения и сосредоточенности пересыхает во рту. Ещё этот черный костюм, который словно вторая кожа обтягивает идеальное тело, подчеркивая соблазнительные изгибы.
— О чем речь? — наконец произношу.
— Сидишь на полу, когда вокруг полно шикарной и комфортной мебели.
— Мне удобно.
Немного усмехается и отводит взор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Зачем я здесь?
— Временные меры. Сейчас свободна. Никто не будет преследовать.
— Но…сказал… те люди…
— Все улажено.
— Для чего тебе это? Любая будет рада иметь такого покровителя. Мог переключиться на кого угодно.
— Мог, но только девушка напротив настоящая. Неподдельная. Живая.
Сердце пропускает удар. Неужели он тоже что-то чувствует ко мне. Пара из нас выйдет странная, но крайне интересная. Скучно точно не будет.
— Задам вопрос, только ответ должен быть честен.
Цепляется бездонным, но мягким взглядом. Приходится, кивнуть в ответ.
— Кто был твоим первым мужчиной?
Вопрос звучит неожиданно. Внутренности неприятно стягиваются, в особенности испытав яркий контраст между насилием и наслаждением.
— Хочу вернуться в общежитие.
— Леся.
Вскакиваю, не в силах продолжить разговор. Быстро спешу к выходу. Костя перехватывает, зажимая в угол. Отвожу глаза, но он цепляет подбородок.
Его пальцы ледяные, а вид иной. Спокойный, но совсем чёрный.
— Что случилось? Ты не такая, чтобы перед кем попало раздвигать ноги.
Сглатываю сухой ком горечи. Чувствую, как слезы скапливаются, пробиваясь сквозь стиснутые зубы.
Память точно те угли в камине. Тронешь и вновь пламя. Хоть и погасли, почти исчезли, но обжечь и причинить боль могут, если притронешься.
— Я не знаю — голос звучит хрипло, губы едва шевелятся.
— Иди сюда.
Придвигает за талию и обнимает. Так тепло и безопасно никогда не было. Он открывает новый мир, новую меня. Никогда не делилась той пережитой ситуацией. Ни с одной живой душой. Пытка, в которую загнал мозг, спасая от безумия, выстроил непробиваемую стену. Поклялась, никто и никогда не узнает, не обидит, не навредит. Стану сильной. Не покажу эмоций, чтобы не сломаться. Но сейчас, прямо в эту минуту, Косте удалось невозможное. Он понял, сам. Ответ нужен лишь для подтверждения. Влага стекает по щекам. Быстро оставляя след на дорогостоящей рубашке.
Константин отклоняется, утирает пальцами лицо. Трепет проносится в сердце. Ему не все равно.
Поднимает на руки, а я не могу оторваться от него. Бесстыдно рассматривая бандита, открывая неожиданную нежность.
Он садится в кресло, усаживая меня на колени, прижимая к груди. И я возвращаюсь в детство. Как маленький ребёнок, которому ничего не угрожает. За которого родители решат. Помогут с проблемами.
Устраиваюсь поудобнее, рукой начинаю теребить пуговицу. Он выжидает, давая время собраться.
— Отчим играл в карты. Время от времени собирались в квартире. После смерти мамы, стал чаще выпивать. Так что собутыльники были частыми гостями дома. За неделю до моего семнадцатилетия, была игра. Старалась не выходить из комнаты, но физиология.
Делаю паузу, и тут же ощущаю бережные объятия и тёплые поглаживания. Невероятно, но это придаёт сил.
— Когда выходила из ванной, незнакомый мужчина схватил и пихнул в комнату, где сидел отчим и ещё один человек. Помню, как неизвестный за спиной сказал, что хочет. Отчим согласился отдать в счет полного списания долга. Ещё один игрок просто вышел, неодобрительно качнув головой. Дальше все происходило, как в кошмаре. После… После…незнакомец кинул сотку, приказал купить лекарства от последствий. Сдачу велел оставить, наценка за девственность.
Я умолкаю, а Костя не шевелится. Замер как статуя. Стало казаться, совершила ошибку, рассказав о страшном секрете. Очередное ощущение грязи и брезгливости подкатывает к самому горлу.
Дергаюсь от небывалого смущения, но крепкие пальцы сжимают крепче. Поднимаю взгляд и вижу лишь непробиваемый арктический холод, от которого заражается фобия.
— Сейчас поздно. Переночуешь в особняке. Завтра отвезу в город.
Утвердительно мотаю, и делаю попытку встать, но снова взлетаю вверх.
— Помогу подняться. В прошлый раз перепутала спальни.