конце этого разговора присел в ближайшее кресло. Надеюсь, оно его выдержит и не рассыплется под ним, учитывая его немаленькие габариты.
Краашш переминался с ноги на ногу, пока Шат не встретился с ним глазами.
'Я не Верховный и не умею менять линию жизни. В качестве четвертого мужа я привязывать к себе Мариэль не хочу. Кроме того, Нуршат не поймет этого', – пришла сразу мысль от Шата мужчине. Краашш погрустнел, выпивая тут же целую рюмку галогерианской водки без закуски. Потерять дочь он не хотел так быстро, вероятность повторного приступа была очень высока, учитывая, что она недавно разродилась тремя мальчиками.
'Есть один вариант, который могут согласовать Верховные: жизнь за жизнь. Она проживет столько, сколько ты поделишься своими годами', - не менее утешающее предложение возникло у Краашша в голове, но тот тут же зацепился за него как за спасательную соломинку.
'Возможно ли, использовать частично мои года, а также всех остальных: Ташшша, Тармаана?' – мужчина бросил нежный взгляд на жену и дополнил: 'и Марины. Если она узнает, что провернули без нее, она обидится. Кроме того, я сомневаюсь, что она захочет жить без нас'.
'Я тебя услышал, и ответ от них тебе передам позже'.
Марина не хотела напиваться. Она переживала за всех своих деточек и, провожая их во взрослую жизнь, чуть ли не на каждые их половинки изучала отчеты, предоставленные ей мужьями. Как любая мать, она хотела лучшей участи для них и боялась, чтобы им не попались какие-либо садисты, извращенцы или эгоистичные выдры для сыновей. Но всех, конечно же, невозможно контролировать и опекать. Старость приходит внезапно и, кажется, что ты прожил, нет ничего. Шат не должен оставить ее девочку у разбитого корыта. Она боялась, что он откажется от Нуршат лет через двести и найдет себе моложе. Насколько она поняла, что он бессмертный, раз столько существует на свете.
Я тихонько захихикала, услышав мысли матери. С ходу придумала и послала картинку Шату, где я старенькая в накинутом прозрачном бардовом пеньюаре с одной волосинкой на голове ковыляю за голым Шатом, пытающимся прикрыть причинное место, и требую с него исполнения супружеского долга. Почему-то в это момент я еще поставила старушку на туфли на высоком каблуке, и Шат просто-напросто закатил глаза от моего ребячества.
'Марина, мы проведем такой же обряд, как у вас с Тармааном и непрожитые года разделятся', - успокоил ее Шат. Мама целомудренно покраснела, вспоминая те события. К ее дискомфорту прибавилось и мое, поскольку я представила себя обнаженной, разложенной на камушке с широко раздвинутыми ногами.
- Мне пора, - вдруг засобирался Шат, вставая с кресла, - приятно было познакомиться. 'Нуршат бегом в свою комнату', - буркнул он у меня в голове и исчез.
Ха, так я и ринулась исполнять его указание. Нарочно долго крутилась возле матери, помогая убирать посуду, потом зашла к сестрам и потрындела с ними. На пути, заворачивая к очередному брату, я неожиданно провалилась, сваливаясь на знакомую кровать на корабле. Меня прижали и сорвали платье, оставляя в одном нижнем белье и пресловутых туфлях.
- Сама напросилась, - раздраженно проговорил готовый мужчина к выполнению трудовой непосильной обязанности. Мои руки закрепили невидимыми энергетическими кандалами, растягивая по всей постели. Свободными оказались лишь ноги, а я, пользуясь этим, положила ногу на ногу.
- Что такое? Что-то случилось? – невинно поинтересовалась, заводясь от подчинительного положения и вида, радующего мои глаза. Тело в предвкушении ласк затрепетало и покрылось мурашками.
- Ты. Зачем. Меня. Дразнила? – Шат еле сдерживался, коснувшись ажурного белья и оголяя постепенно одну грудь за другой. Он нежно массировал их то руками, то чуть проводил кончиком языка по горошинам. Ох уж этот язык! Последний раз он довел меня до исступления несколько раз лишь одной этой умелой частью тела.
- Я соскучилась, - облизав алые губы, я заметила, как он тяжело сглотнул, непроизвольно поддаваясь вперед бедрами вперед. Кстати, а кое-что я до сих пор не попробовала. Как же это правильно делается? Интересно, какой он на вкус?
Горячие струи достигли моего тела, и матерный вздох коснулся ушей. Иии, я от разочарования чуть не расплакалась.
- Ну-ну, детка, я ведь не железный, - Шат стал с меня стирать следы, - кроме того, он слишком большой для твоего сладенького ротика и я боюсь поранить тебя.
Я прикрыла глаза, успокаиваясь. Меня очень бесили его единолично-принятые решения, как будто я не его половинка, а его детеныш.
- Отпусти меня, - холодно я произнесла.
Оковы спали, а сам Шат, схватив одежду, психанув, вылетел с каюты. Ну и кто из нас ребенок? Несколько циклов я валялась на кровати, назло принимая позы соблазнительнее другой и отправляя ему позывные картинки. Даже на зарисовку, как я хватаю его вселенское творение ртом и прохожусь по нему сверху вниз, втягивая поочередно каждый шарик, и запихиваю его огромную головку целиком – даже на это он не отреагировал никак. Я почувствовала негодование и рассерчала, как будто мне это только одной надо. Пусть тогда возвращает обратно на планету. Направляясь в кабину пилота, все еще находясь в нижнем белье, я цокала по коридору и не думала прикрываться, поскольку знала, что этим кораблем управляет лишь Шат. Залетев к нему, я удивленно воззрилась на индивида, сидящего во втором кресле и схожего с ним. Только он был светловолосым и выглядел более задорно и благодушно.
- Нуршат, ты конечно неплохо смотришься в этой одежде, но может, побережешь мою нервную систему. В отличие от Шата у меня на примете никого нет, - смешинки застряли в его глазах. Он забросил одну ногу на другую, опираясь лодыжкой на колено.
- Мы знакомы? – я приподняла бровь, скрестила руки на груди, краем глаза посматривая на спину Шата. Мужчина стойко игнорировал меня, словно меня здесь не было. Ах так! Я отмерла и медленно подошла к незнакомцу, пытаясь прочитать его мысли. Безуспешно. Тот расцвел еще больше. Тогда я плюхнулась к нему на колени, обвивая шею и нудя: - Дяденька, дай конфетку.
Опять же я следила за реакцией Шата, который, наконец, увидел, что происходит сбоку что-то странное. У него заколыхали от ярости глаза, но с