– Нам повезло, – объявил он. – Поезд Эрлова двора пройдет здесь примерно через полчаса.
– Станция «Эрлз-Корт», если ты ее имеешь в виду, совсем не на Центральной линии, – указал Ричард.
Маркиз, явно позабавленный, поглядел на него с улыбкой.
– Ваш ход мыслей – как глоток свежего воздуха, молодой человек, – сказал он, переходя на саркастическое «вы». – Ничто на свете не сравнится с полным невежеством, не правда ли?
Подул ветер. На станцию пришел поезд. Пассажиры выходили, пассажиры входили, шли по своим делам, жили каждый своей жизнью, а Ричард смотрел на них с завистью.
– Осторожно, Зазор. Отойдите от края платформы, – бубнила из динамиков запись. – Отойдите от края платформы. Осторожно, Зазор.
Д'Верь бросила искоса взгляд на Ричарда, потом, встревоженная увиденным, подошла и взяла его за руку. Он был очень бледен, дыхание вырывалось из его груди – частое и прерывистое.
– Осторожно, Зазор, – снова прогудел голос из динамика. – Отойдите от края платформы.
– Со мной все в порядке, – храбро солгал Ричард, ни к кому, в сущности, не обращаясь.
Центральный колодец больницы, где поселились господа Круп и Вандермар, был сырым и безрадостным местом. Ржавые каталки, резиновые шины и обломки мебели поросли кустиками травы. Создавалось такое впечатление, что десятилетие назад (со скуки, быть может, или от раздражения, а может, в знак протеста или в ходе хэппенинга) несколько человек повыбрасывали из окон содержимое своих офисов и оставили его гнить внизу.
Еще тут было битое стекло. Битое стекло в изобилии. И несколько матрасов. По труднообъяснимой причине парочку некогда подожгли. Никто не знал почему, никому не было дела. Между пружинами пробивалась трава.
Вокруг декоративного фонтана в центре колодца, который давно уже не был ни особенно декоративным, ни, собственно, фонтаном, сложилась целая экосистема. Растрескавшиеся и подтекающие трубы поблизости создали – при содействии дождевой воды – роддом, ясли и хоспис для нескольких лягушек, которые весело плескались в заводи, наслаждаясь свободой и не опасаясь никаких бескрылых естественных врагов. А вот вороны, дрозды и даже случайно залетавшие сюда чайки считали это место свободной от кошек закусочной, специализирующейся на лягушках.
Лениво ползали под пружинами горелых матрасов слизняки; улитки оставляли блестящие следы на битом стекле. Крупные черные жуки деловито сновали по разбитым серым пластмассовым телефонам и загадочно изувеченным куклам Барби.
Господа Круп и Вандермар поднялись сюда глотнуть свежего воздуха. Размалывая под ногами осколки стекла, они медленно совершали моцион по периметру колодца. В своих потертых черных костюмах они походили на тени. Мистер Круп пребывал в ледяной ярости. Он шел почти вдвое быстрее мистера Вандермара, кружил вокруг него, почти пританцовывая от гнева. Временами, не в силах сдержать злость, он бросался на стены больницы, в буквальном смысле атаковал их кулаками и башмаками, точно видел в них неудачную замену реальному лицу. А вот мистер Вандермар просто шел. Его поступь была слишком твердой, слишком мерной и непреклонной, чтобы ее можно было назвать прогулочной: смерть ходит так, как ходил мистер Вандермар. Еще мистер Вандермар бесстрастно наблюдал за тем, как мистер Круп пинает прислоненное к стене оконное стекло. Стекло с удовлетворительным звоном билось.
– Что до меня, мистер Вандермар, – сказал мистер Круп, обозревая дело своих ног, – что до меня, я претерпел почти все, что готов претерпеть. Почти. Сколько можно осторожничать, мелочиться, миндальничать, колебаться… Пустолицая, бескровная гадина… я готов большими пальцами выдавить ему глаза…
Мистер Вандермар покачал головой.
– Пока рано, – сказал он. – Он наш босс. Пока не выполним контракт. Но как только нам заплатят, мы, наверное, могли бы в свободное время поразвлечься.
Мистер Круп сплюнул.
– Он никчемный мягкотелый болван… Нам следовало бы зарезать эту дрянь. Аннулировать, вычеркнуть, закопать, загасить.
Громко и отчетливо зазвонил телефон. Господа Круп и Вандермар озадаченно огляделись по сторонам. Наконец мистер Вандермар отыскал источник звона – в горе щебня на осыпи залитых водой медицинских карт. За аппаратом волочились оборванные провода. Сняв трубку, он передал ее мистеру Крупу.
– Это вас, – сказал он. Мистер Вандермар не любил телефонов.
– Мистер Круп слушает, – сказал Круп. И тут же залебезил: – Ах это вы, сэр…
Возникла пауза.
– В настоящий момент, как вы и просили, она бродит тут внизу, свободная, как птица. Боюсь, ваша идея с телохранителем рухнула, как дохлый павиан… Варни? Да, он безоговорочно мертв.
Еще одна пауза.
– У меня начинают возникать некие концептуальные сомнения относительно той роли, сэр, какую мы с моим партнером играем в этом прискорбном предприятии. Сэр.
Третья пауза, за время которой мистер Круп побелел как полотно.
– Непрофессиональный подход? – мягко переспросил он. – У нас?
Его рука сжалась в кулак, которым он врезал – довольно сильно – в кирпичную стену. Его тон, однако, нисколько не изменился, когда он произнес:
– Со всем уважением к вам, сэр, позвольте напомнить, что мы с мистером Вандермаром сожгли древнюю Трою. Мы принесли во Фландрию Черную Смерть. Мы лишили жизни десяток королей, пяток пап, полсотни героев и двух уполномоченных божеств. Нашим последним заданием было замучить до смерти целый монастырь в Тоскане шестнадцатого века. Мы чрезвычайно профессиональны.
Мистер Вандермар, который развлекался, ловя головастиков и проверяя, сколько он может запихнуть в рот прежде, чем придется начать жевать, сказал с набитым ртом:
– Мне это понравилось…
– К чему я клоню? – спросил мистер Круп и стряхнул с изношенного черного костюма воображаемую пушинку, не обращая внимания на реальную пыль. – Я клоню к тому, что мы наемные убийцы. Головорезы. Мы убиваем. – Потом снова послушал чьи-то слова. – Ну а как быть с надмирцем? Почему мы не можем убить его?
Мистера Крупа передернуло, он снова сплюнул и пнул стену – и все это, не сходя с места и не отнимая от уха ржавой, сломанной трубки.
– Попугать ее?!! Мы не пугала, а наемные убийцы. – Пауза. Он сделал глубокий вдох. – Да, понимаю, только мне это не нравится.
Но личность на том конце провода повесила трубку. Мистер Круп посмотрел на телефон, потом поднял повыше и начал, мерно ударяя им о стену, методично разбивать на кусочки металла и пластика.
Подошел мистер Вандермар. Он нашел большого черного слизняка с ярко-оранжевым брюшком и сейчас жевал его, как лакричную пастилку. Слизняк, будучи недалекого ума, пытался уползти по подбородку мистера Вандермара.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});