— Мягче, Софушка, веди свою руку плавно, как будто рисуешь. Ну же. Молодец, моя хорошая. У тебя уже лучше получается. Марек, мальчик мой, ты готов? Возьми прутик в свою руку, и начнем, пожалуй.
— Я ещё не готов. У меня плохо выходит верхняя завитушка.
— Попробуй не так сильно сжимать свою руку. И я бы на твоем месте уже взял крючок, то есть палочку. По-настоящему колдовать в доме мы пока не будем.
— Мне нужно еще немного времени.
— Ну, смотри. Мама скоро станет разливать похлебку по мискам, нужно будет ей помогать. Потом спать уляжетесь. Лучше попробуй сейчас.
— Хорошо, — сын доверчиво вложил руку в ладонь старого мага. Тот неспешно устроил в сомкнутых пальцах веточку и принялся рисовать неизвестный мне символ. Здорово у них получается. София и та сидит, раскрыв ротик от удивления, хлопает глазами. Я положила на доску круглый тёмный хлеб. Он чуть кисловатый, липкий. Среди местных мало кто такой любит, здесь предпочитают лепешки. Но есть северную похлебку с белой булкой на мой взгляд почти преступление. Я потянулась за ножом и принялась резать хлеб на ломти. Подняла глаза на оборотня, он кажется изумленным. Понятно, лепешку на стол тоже придется подать, хотя бы ради него.
Со двора послышался шум, и я насторожилась. Чужак идет по дорожке, опрокинул ведро, которое стояло у него на пути. Наверное, это соседка идет к нам за солью. Я прикрыла глаза. Нельзя давать силы глупой надежде, потом будет слишком больно.
Все ближе к моей двери шаги. Грубые, тяжелые, очевидно, мужские. Я вытянулась в струну, подпрыгнула крышка на сковороде, плеснулся отвар на плиту и зашипел немного. Я не могу сдвинуться с места, приподнять крышку, не могу заставить себя поднять глаза и выглянуть в окно. Так хочется хоть на пару секунд насладиться надеждой. Глупой, бессмысленной. Ну какое дело сиятельному дракону до моих малышей? Он же не знает, что эти дети его!
Может, и вовсе это не Адриан подошел к двери? Вдруг грабитель решил именно сегодня заглянуть в мой крошечный домик. Всякое может быть. Бояться нечего, сегодня у нас в доме оборотень. Старик не даст нас в обиду.
Наконец послышался решительный стук в дверь. Нож выпал из моих пальцев и загрохотал по столу. Грабители и воры так не стучатся. Язык примерз к горлу. Варево выплескивается на плиту, и я не в силах приподнять крышку или его сдвинуть. Просто замерла, жду, сама не зная чего.
Глава 25
— Я пришёл с миром по приглашению хозяйки этого дома! — раскатистые басовитые звуки его голоса проникли в мой дом. Адриан там, за дверью, и он ждет моего разрешения войти.
— Будьте гостем под крышей моего дома, — хриплю я от волнения, — София открой дверь сиятельному.
Малышка подпрыгнула из-за стола. Улыбкой сияют глаза оборотня. Я потупилась, кровь ударила в щеки. Нужно скорее отвлечься, только б Адриан не заметил моего смущения. Я повернулась к злосчастной сковороде, сняла крышку, обожгла пальцы, выронила ее на плиту.
— Погоди, милая, я тебе сейчас помогу, — поднялся из-за стола оборотень. Марек ринулся к двери. Та отворилась, впуская в дом дракона. Высокий, стройный, беловолосый. Вновь вижу я его на пороге своего дома. Теперь точно так же, как и тогда. Только сейчас огромные мужские ладони обнимают за плечи наших детей. И я опускаю глаза, не в силах больше смотреть на это чудо. Бледнее, краснею, полностью лишаюсь способности говорить.
— Сиятельный Адриан, я не знал, что и вы тоже сегодня приглашены в гости.
— Я обещал зайти сюда юной госпоже Софии и господину Мареку. Их мать не была против.
Дракон весь подобрался, насторожился, едва заметно повел носом и внимательно посмотрел на меня, будто увидел впервые. Так и стоит, не отводя взгляда своих медовых пламенеющих глаз. Я краснею все больше.
— Госпожа Талила, я, должно быть, не вовремя?
— Проходите к столу, сиятельный Адриан. Я как раз приготовила суп, — я смутилась. Разве подают такую простую, лишенную изыска пищу блестящему генералу? Но ведь он так любил именно этот суп, густо пахнущий травами и грибами. Я помню, как тогда он меня обнимал на крохотной кухне, мешал и щекотно шептал самые ласковые слова на свете мне в ухо. Длинные пряди его волос цеплялись за мои серьги. А потом мы вместе садились за стол, болтали обо всем на свете и с наслаждением ели. Адриан разламывал надвое горячий хлеб, вынутый из печи. Ему нравилась суховатая хрустящая корочка. Он так смешно ее называл — горбушка, будто у хлеба есть горб как у рыбы.
— Буду рад, — ответил он мне холодно.
И тут же вынул из-за пазухи свёртки, оплетённую бутыль и мешочек леденцов. Свёртки он с улыбкой протянул малышам. София развернула свой подарок первая, даже забыла поблагодарить. Ахнула, совсем как взрослая, прикрыла ладошкой рот.
— Какая чудесная штучка!
— Это заколка, она плетет волосы сама.
— Можно я ее примерю?
— Конечно, — дракон потянулся рукой ко лбу малышки, я застыла. Только б он не почувствовал на детском лбу шипиков. Я ведь не убрала их полностью, сделала лишь невидимыми, но оставила ощутимыми.
— Беги, примеряй, — София вынырнула из-под руки мужчины и убежала в их с Марком комнату. Сын предельно сосредоточен, вертит в руках свой подарок, будто не верит, что тот достался ему. Мне от плиты совершенно не видно, что своему сыну подарил Адриан, и ближе подойти я не решаюсь.
— Мама, мне достался клинок, — произносит нерешительно мой мальчик, — Спасибо вам, гос… сиятельный. Я могу повесить его на свой пояс?
— Тебе положено по статусу носить оружие при себе. Пусть этот нож принесёт тебе удачу и славу. Со временем его место займет меч.
— Спасибо, — сын исчез из кухни без единого слова.
Хоть бы у меня разрешения спросил. Я бы наверняка запретила носить на поясе настоящий боевой нож. И была бы не права совершенно. Мой малыш теперь маг. К этому придется привыкнуть.
Адриан неспешно подошел к столу, вынул еще один сверток, задумчиво его развернул и поставил на мою скатерть крохотный чеканный сосуд с яркими камушками на боках.
— Это мой подарок вам, госпожа. Ягоды земляники напоминают счастье, не правда ли? Их так удивительно много на севере.
Я сглотнула слюну, которая стала вдруг вязкой. Он подошел совсем близко ко мне, смотрит прямо в глаза. Такой родной и такой далекий. Кажется, что замерло само время и покатилось вспять.
— Благодарю вас за подарок, сиятельный. Он всегда будет напоминать мне о вас точно так же как и земляничные поляны нашего Севера. Присаживайтесь за стол. У нас сегодня небольшой праздник.
Дракон заметно помрачнел, будто стыдливо, опустил глаза, занял ближайшее кресло и уставился взглядом в пустую тарелку. Старик оборотень неслышно обогнул меня по дуге, снял с печи сковороду.
— Этим делом должен заниматься мужчина, — мягко пророкотал он.
— Не стоит, я сама.
— Сковорода горячая и тяжелая, у меня грубее кожа на лапах. Вы же рискуете все расплескать, — старик указал взглядом на мои руки.
Надо же, пальцы, и вправду, немного дрожат. И сердцу хочется выть. Не помнит он, мой Адриан, нашу поляну лесной земляники. Ту самую, что подарила детей. Не помнит и не тоскует. Разве что стыдится. Оборотень разливает ароматное варево по мискам, Адриан все больше мрачнеет, будто брезгует. Отвык. Не на тот ужин он рассчитывал. И напрасно, у меня не дворец.
— Какой удивительный аромат! Грибы, травы, как будто хвоя. Поразительно и, должно быть, очень вкусно, — воркует старик над столом, я расставляю на столе лепешки и кусочки черного хлеба, — Вы не находите сиятельный?
— Не нахожу. Эти супы часто готовят на севере, и ничего удивительного там в них нет, — холодно отвечает он и внезапно поднимает огненные глаза на меня, — Впрочем, вы правы, аромат чудесный. Нашей хозяйке суп удался.
Я улыбаюсь, в кухню возвращаются из своей комнаты дети. На старом поясе Марека сверкает клинок, голову дочки украшает затейливая причёска. По ней рассыпалась целая сотня прекрасных цветков. Сын выходит и возвращается с табуретом, ставит его с краю стола. Мы рассаживаемся за столом. Тут довольно тесно, колени детей слегка задевают мои собственные ноги. Я пробую похлебку, сегодня она удалась, рот сразу наполняется ароматом вкусного томлёного мяса и ягод.