Капитан стоял на полуюте, спиной к целительнице. Она уже шагнула к нему, но остановилась: Крейн был не один. Точнее, рядом с ним никого не было… кроме «Невесты». Вокруг одинокой фигуры на корме витала еле уловимая аура, подобная той, что окружает влюбленных; Эсме даже показалось, что рядом с Крейном в холодном утреннем воздухе проступает женский силуэт. Целительница отвернулась и отошла к фальшборту. Наблюдая за тем, как фрегат рассекает волны, она подумала, что никогда не сумеет понять, каково это — не оставаться в одиночестве ни на миг.
Позади кто-то деликатно кашлянул.
— Вижу, вы уже готовы сойти на берег?
— Мне не нужно долго собираться. — Целительница обернулась и чуть не подпрыгнула от неожиданности. Крейн был одет гораздо скромнее, чем обычно, — Эсме, привыкшая к тому, что пират любит дорогие ткани, даже не думала, что в его гардеробе найдется хоть одна старая куртка с неряшливыми заплатами и истрепанными рукавами, — но дело было совсем в другом.
Лицо магуса перечеркивала повязка, закрывавшая левый — зеленый! — глаз. В сочетании с трехдневной щетиной и черным платком, скрывавшим волосы, это меняло его внешность так, что никто и никогда не узнал бы щеголя-пирата в матросе с совершенно бандитской физиономией.
— Заступница! — восхищенно воскликнула девушка. — Как я раньше не вспомнила… В таверне Пью в Тейравене…
— Я сидел рядом с Умберто и наслаждался спектаклем, — подхватил магус, улыбаясь. — Кто мог знать, к чему это приведет?
— Значит, этот маскарад — специально для имперских городов? — Эсме тоже не сдержала улыбки. — Очень интересно. Да, я понимаю теперь — как ни крути, в памяти остается только повязка… забавно…
— В маскарад входят также новые имена для меня и «Невесты», — Крейн знакомым жестом почесал переносицу. — И несколько других хитростей. В Ламаре нас знают как «Шуструю» и капитана Ристо-Счастливчика. К вашим услугам! — он отвесил целительнице шутливый поклон. — Занимаемся доставкой мелких грузов, иногда не совсем законных, но какой порт выживет, строго соблюдая законы? Вы удивитесь, узнав, насколько мы востребованы.
— Не удивлюсь. — Она перевела взгляд на город. — Я, кажется, готова ко всему.
— Что ж, тогда нам пора, — хмыкнул магус. — Можете не прощаться, мы еще вернемся на борт, а для начала я бы просто хотел показать вам один домик, который, возможно, подойдет.
— Я готова, — повторила девушка.
В город они отправились вместе с Умберто и Кузнечиком. Когда Крейн помогал целительнице сесть в лодку, полы куртки раскрылись, и Эсме увидела на его поясе саблю. Отчего-то это ее встревожило, но девушка заставила себя думать только о том, что приготовил ей Ламар.
Ламар приготовил шум.
На пристани царила сутолока, и казалось, что там собралось не меньше половины городских жителей. Эсме с некоторым содроганием убедилась, что Тейравен по сравнению с Ламаром заслуживал в лучшем случае названия городишка, а уж что творилось в столице, сколько там было народу на улицах, она даже думать боялась. Вдобавок ко всему за две недели на борту «Невесты ветра» она привыкла к качке и теперь чувствовала себя очень неуверенно на твердой земле.
— Все хорошо? — раздался хриплый шепот, и Кузнечик сжал ее локоть. — Не потеряйтесь, а то обязательно влипнете в какую-нибудь историю.
Хоть Эсме и была в смятении, она все же заметила, что мальчик чувствует себя в большом городе совершенно спокойно и уверенно — даже увереннее, чем на фрегате.
— Ну что? — Магус закончил договариваться с портовым клерком и повернулся к ним. — Идем?
— Капитан, кажется, наша гостья себя неважно чувствует, — заметил Кузнечик.
— Уже вижу, — Крейн нахмурился. — Давайте-ка сюда…
Они отошли к крепостной стене, и там Эсме усадили на камень, который уже успел сильно нагреться на солнце. Она, словно кукла, позволяла делать с собой все, что угодно, одновременно пытаясь выстроить изнутри защиту против шума и потоков чужих эмоций, страстей, мыслей. Крейн даже не догадывался, что целительнице приходилось сейчас выносить, — словно тысяча человек одновременно шептали ей на ухо все свои секреты.
Оказавшись в небольшом отдалении от толпы, она пришла в себя и увидела встревоженные взгляды Крейна и Кузнечика. Ларим жался к ее плечу, и краем глаза Эсме видела, что зверек зажмурился и прижал уши к голове.
— А где Умберто? — спросила она слабым голосом.
— Отправился по делам, — сказал магус, не скрывая облегченного вздоха. — Ты в порядке?
Она кивнула.
— Тогда вы оба посидите пока здесь, я скоро буду. Когда магус скрылся из виду, Кузнечик примостился на камне рядом с Эсме и беспечно сказал:
— Мне лучше всех. Я могу не менять имя, когда мы приходим в новый город.
Эсме встревожилась.
— Охотно тебе верю, но… разве не опасно об этом го…
— Не-а, — мальчишка покачал головой. — Хотя нет, ты права. Надо быть осторожнее, потому что… — Он закашлялся, прижав руку к горлу, и целительница вновь ощутила укол совести: не сумела, не дотянула, не доделала. Велин бы ругался… наверное.
— Ты здесь бывал раньше?
Кузнечик кивнул и показал три пальца. Три раза? Три года назад? Говорить он то ли не мог, то ли боялся нового приступа. Эсме кивнула и отвернулась, чтобы рассмотреть пристань.
Белый камень, из которого здесь были выстроены дома и которым мостили дороги, по какой-то непонятной причине сиял, словно зодчие только вчера покинули город. Кое-где сквозь щели пробивалась молодая трава, а над стеной, возле которой они сидели, виднелись пышные кроны деревьев — за ней прятался чей-то сад. Эсме присмотрелась к людям, проходившим мимо, и не без удивления поняла, что их не так много, как ей показалось поначалу. Жители Ламара отличались от ее соплеменников озабоченными лицами: они все куда-то торопились. Праздношатающихся на пристани не было.
— Здесь хорошо, — хрипло сказал Кузнечик. — К их заносчивым физиономиям рано или поздно привыкаешь.
— Ты ведь здесь не жил, — укоризненно напомнила Эсме, и тотчас об этом пожалела: мальчишка на мгновение помрачнел, словно вспомнил о чем-то неприятном.
«Мне будет не хватать твоих тайн, «Невеста». Неожиданно для самой себя Эсме сказала:
— Кузнечик, можно тебя спросить?.. Он кивнул.
— Можешь не отвечать, я не обижусь. Но… я давно хотела узнать… из какого ты семейства?
По лицу Кузнечика снова пробежала тень.
— Разве это не заметно? — проговорил он хрипло и отвернулся. — Было заметно, я хотел сказать. Клан Соловья.
Соловьи, конечно же…
Обладатели чарующих голосов, которые с возрастом не меняются… или меняются в лучшую сторону. Клан музыкантов, во все времена избегавших войны и альянсов с другими кланами. Эсме в очередной раз прокляла свое любопытство.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});