Читать интересную книгу Звезда жизни - Эдмонд Гамильтон

– Это наша группа памяти, – прошептал Клид. – Встань здесь.

Хэммонд встал и живой банк памяти опустошил его мозг, словно чашку. Боли не было. Он не понял, когда все закончилось. Он не чувствовал ничего, пока не обнаружил, что снова идет по коридору, и рядом с ним кто-то еще. Не Клид. О, да. Ример.

Они снова вошли в лифт, спустились вниз и вышли через каменную дверь, которая закрылась за ними и исчезла, словно ее и не было. Они двинулись к флайеру, не произнося ни слова. Ум Хэммонда был совершенно спокоен и ничего не хотел узнать.

Только когда они почти подошли к флайеру, дурманящее воздействие неожиданно исчезло. Словно Четвертые Люди держали их в этом состоянии, боясь что их потревожит шум, сопровождающий эмоции Хэммонда и Римера. Двое посмотрели друг на друга, словно люди, которые только что проснулись, и Хэммонд закричал:

– Что они сказали? Они помогут?

В голосе Римера была горечь и беспомощная ярость.

– Они сказали, что рассмотрят это. Они не любят, когда их беспокоят. Это их чрезмерно раздражает. Но так как существует возможность, что Третьи Люди могут теперь представлять угрозу их привычному спокойствию, они рассмотрят это.

– Когда? – спросил Хэммонд с отчаяньем. – Что они сделают?

– Ничего, – ответил Ример. – Если не почувствуют, что это реально угрожает им. Они не любят, когда их беспокоят.

Он посмотрел на гору.

– Надеюсь, что мы их обеспокоили. Надеюсь, что они... Нет. Я становлюсь хуже хумэна. Я не знал, что после прожитых двух тысяч лет во мне осталось столько детских эмоций.

Он повернулся и побежал к флайеру.

– Две тысячи лет?

– Да, – ответил Ример. – Я был одним из первых. Моя кровь течет в Третьих Людях, а через них и в Четвертых. Я стоял у истоков.

Флайер мчался на запад, а за ним поднималась Звезда Жизни, наступал день.

На этот раз, по дороге обратно, Хэммонд не спал. Он сидел, подавшись вперед, напрягая зрение, чтобы поскорее увидеть башню Шаранны.

Путь казался длинным. Звезда Жизни ползла по небу во всем своем многоцветном великолепии, мили голой земли проносились под флайером. И все это время сердце Хэммонда билось медленно и тяжело.

Они добрались до Шаранны незадолго до полудня, и было уже слишком поздно.

20

В небе над самыми горами висел, дрожал, хлестал колоссальных размеров ятаган огня. Только рука Бога могла держать этот огромный сверкающий меч, но никакой руки видно не было. Лишь огромный клинок наносил удары по горам, и они содрогались, лавины камней скатывались вниз, а меч возвращался и снова обрушивал уничтожающий удар, сметая все на своем пути. Даже после первого взгляда Хэммонд понял, что это сияние вызвано силой, которая каким-то образом способна разорвать невидимые связи между электронами и субэлектронами и таким образом разрушить решетчатую конструкцию из частиц и пустоты, которой и является материя.

Сверху из скрытых укреплений вокруг Шаранны било оружие врамэнов, дикие, ревущие полосы и сгустки силы, прыгающие ракеты, которые взрывались адскими цветами пламени. Но нависший над горами меч не обращал на них внимания. Должно быть, его порождало какое-то летающее устройство, но оно было вне досягаемости оружия врамэнов, защищенное разрушением, которое порождало. Третьи Люди не хвастали попусту, говоря, что имея необходимые материалы, смогут создать чудовищную вещь! Они претворили в жизнь свои так долго вынашиваемые планы, основанные на суперчеловеческой науке и выковали этот меч, который теперь кромсал Шаранну на меленькие кусочки.

Огромная башня, сама по себе являвшаяся городом, была рассечена надвое, она стояла, словно расколотый надгробный камень, окруженный обломками. А на нее снова обрушивался не знающий пощады сияющий ятаган, теперь уже разрезающий шатающееся здание на четыре части.

– О, Господи, заставь его остановиться, о, Господи! – закричал Хэммонд. – Тайан...

Но он не останавливался, он плясал в небе, снова и снова обрушивался вниз, пока горы не превратились в дикую усыпанную камнями равнину, на которой едва виднелись остатки крепости врамэнов. И только тогда сияющий меч растаял в небе.

– Ример, – проговорил Хэммонд. – Ример!

Ример сидел, безвольно опустив руки на кнопки управления флайером и его лицо было подобно каменной маске. Он видел разрушение Шаранны, его мира и эпохи, и он не мог слышать ни единого слова Хэммонда.

Хэммонд орал ему в ухо, затем выругался и принялся бить его кулаками и показывать на юг, где появилось что-то похожее на стаю черных мошек.

– Садись! – вопил Хэммонд. – Черт тебя побери, садись! Они прятались до сих пор, но теперь они летят!

Ример посмотрел на него абсолютно бессмысленным взглядом. Затем задвигал руками. Он направил флайер вниз к развалинам Шаранны. Он вел флайер с отточенным механическим совершенством, как вел бы его робот, и плавно сел на скалу прямо перед остатками башни.

Хэммонд выпрыгнул наружу. Мошки стали большими и черными, они начали кружить и резко снижаться, свистя словно ястребы. Хэммонд оставил застывшего, с побелевшими губами Римера возле флайера и побежал.

В воздухе пахло паленым. Почва была частично выжжена. Хэммонд прошел мимо странного пятна и понял, что это лужа расплавленной стали. Все было усеяно обломками, кусками камня и металла.

И телами.

Ни одно из них не было телом Тайан. По крайней мере ни одно из тех, которые можно было узнать. Хэммонд побежал дальше к башне. Он не знал почему. Она могла быть где угодно на равнине, где угодно под ужасным лезвием этого апокалиптического меча. Он бежал и всхлипывал. За его спиной с неба со свистом падали черные флайеры.

Он забежал в разрушенную башню.

Двери не было, но внутри он увидел футов сто высокого коридора, который уцелел. Среди всеобщего разрушения он производил любопытную иллюзию мира и целости.

Хэммонд увидел Тайан.

Она сидела совершенно одна в конце этого длинного и пустого помещения, прислонившись спиной к груде камней и металла. Она словно ждала его, и увидев его, улыбнулась и произнесла его имя. Она была чем-то похожа на сломанную куклу и посмотрев внимательнее, он увидел, что одна сторона ее тела полностью ввалилась внутрь и что Тайан прижимает ее к обломкам.

– Кирк, – произнесла она. Он опустился рядом с ней на колени и поднял ее на руки.

– Тебе нужна помощь, – сказал он. – Я сейчас найду кого-нибудь.

Он не знал, где он сможет найти кого-нибудь способного ей помочь в павшей Шаранне, да и кроме того, это было бесполезно, и он понимал это. Только нечеловеческая жизнеспособность врамэнов так долго поддерживала ее жизнь.

Она прижалась к нему и аромат ее волос смешался с запахом гари.

– Мне нельзя помочь, – прошептала она. – Даже врамэны иногда умирают. Я жила долго, но в моей жизни не было ничего хорошего, кроме самого конца, когда я встретила тебя и полюбила, как обычная женщина.

Он не мог произнести ни слова, только повторял ее имя, сжимая в своих руках так, словно таким образом удержать в ней жизнь, которая уходила с каждым вздохом.

– Как мне хотелось бы знать, что ты будешь в безопасности, – прошептала она.

– Со мной все будет в порядке.

– Кирк! – неожиданно вскрикнула она.

Ее лицо изменилось, оно больше не было гордым лицом Тайан, принадлежавшей к бесстрастным врамэнам, оно приобрело испуганное, застенчивое выражение маленькой девочки, которая изо всех сил прижималась к нему. Затем ее руки упали, он по-прежнему крепко сжимал ее, но знал, что уже ничего больше не удерживает.

Он сидел не двигаясь. Слышал, как свистят садившиеся флайеры, и знал, что Шаранна действительно пала, но Тайан была мертва, и рядом с этой потерей падение империй ничего не значило. Он тоже хотел умереть. Хотел бы навсегда оставаться на своем ледяном троне, слепо уставившись на звезды и никогда вообще не просыпаться. Он сидел в разрушенной башне, пока не послышался звук настолько странный, что вывел его из оцепенения.

Звук смеха.

Хэммонд медленно поднялся на ноги, пошел по коридору и вышел под сияние переливающегося солнца. Он услышал как закричал мужчина, затем снова послышался смех.

На ровном месте посреди развалин Шаранны стоял Ример и громким голосом посылал проклятия Третьим Людям. Он представлял собой гротескную, резко жестикулирующую фигуру, все достоинство, приобретенное за годы его долгой жизни улетучилось, и он стоял ревя от ярости и горя.

А Третьи Люди смеялись. Теперь в разрушенной Шаранне их было очень много, некоторые осматривали обломки, с деловитостью завоевателей, другие собрались вокруг немногих находящихся в оцепенении врамэнов, тех, кто остался в живых. Но часть из них стояла и смотрела на Римера. Высокие и похожие на богов, полные силы, полные уверенности. Это была минута их триумфа, и вершиной его был беснующийся от ярости, стенающий человек. Они счастливы. Они убили Тайан.

Хэммонд медленно, задумав недоброе, стал двигаться по направлению к ним. Он может убить одного, только одного, но и это будет кое-что.