поцеловала Бена. Бена, который читал ей на ночь отрывки из своих собственных книг и водил гулять на детскую площадку.
Дышать в таком положении было невозможно, поэтому Мия повернула голову вбок, судорожно вдыхая. Ей показалось, или он тоже хотел этого? Перед взглядом так и стояло его лицо и то же смущение, что у неё. А, может, ей привиделось? Мозг отчаянно зацепился за эту мысль. Да, может, она видела то, что хотела увидеть? А хотела она видеть перед собой Рика, как бы не было тяжело ей признаться себе в этом. Ей даже показалось, что она видит его шрам. Конечно, ей показалось! Возможно, реакция Бена была совсем другой. О, Господи, что он теперь думает о ней?
Мия зажмурилась, чувствуя себя абсолютно несчастной. Какая же она ужасная сестра, если видит в Бене его близнеца! И какая неверная девушка, которая не в состоянии вынести выпавшую ей долю и ищущая замену, что заставила бы исчезнуть боль утраты. Она живо представила Рика, стоящего над ней и смотрящего на неё своим особенным взглядом, от которого кровь стынет в жилах. Как он смотрел на неё, когда умер Боб, а она не сумела его разбудить, чтобы вовремя выехать в аэропорт.
Поддавшись малодушию, Мия выглянула из-под одеяла, проверяя не стоит ли там Рик? Но нет, конечно же, никого не было и быть не могло. Вдруг, в этот самый момент раздался настойчивый стук в дверь, отчего Мия подпрыгнула и икнула. Суеверный страх овладел ей, и она затряслась. Стук повторился, и снаружи послышался беспокойный голос Роуг:
— Мия, ты тут?
Из уст девушки вырвался протяжный выдох. Она бы посмеялась над своим малодушием, но хотелось кричать. Её нервы совсем расстроились, а воображение разыгралось не на шутку, раз она, пусть и на мгновение, решила, будто это Рик стоит за дверью. Рик уже не может стоять за дверью, он никогда уже не придет и не постучит в эту дверь или в какую-либо другую. Мия не без болезненного облегчения осознала, что Рик уже не может осудить её. Зато Бен может. Бен, который теперь, скорее всего, презирает её. Ну, как она могла подумать, что он тоже хотел этого поцелуя?
Откинув в сторону одеяло и набросив кое-как халат на плечи, Мия пошла открывать. Страх сковал её сердце, и ей стало невыносимо находиться одной. Она приоткрыла дверь, Роуг стояла к ней спиной, щелкая в телефоне, но услышав скрип открывающейся двери, обернулась. Её лицо выражало неподдельное сочувствие.
— О, Мия, слава Богу! — воскликнула она, обращая на себя внимание других студентов. — Ты не отвечала на звонки, и я решила, что что-то случилось!
— Привет Роуг, — она приоткрыла дверь шире. — Проходи.
Девушка быстро переступила порог.
— Ты уже легла спать? — виновато спросила та. — Прости.
— Ничего страшного, — тихо ответила Мия, освобождая стул от одежды и кидая её на соседнюю пустующую кровать. — Все равно не спится.
Не успела она опомниться, как была заключена в объятья.
— Мне очень жаль, Мия, — она погладила её по спине. — Соболезную.
Мия поджала губы и посмотрела на электрический свет вмиг наполнившимся слезами взглядом.
— Спасибо Роуг, — пропищала Мия; сдерживаться было выше её сил и она заплакала.
Ночная гостья среагировала быстро, освободив Мию от объятий, усадила её на развороченную кровать и, выудив из сумки коробочку с бумажными салфетками, протянула ей, после чего, со словами «я на минутку», скрылась за дверью.
Отсутствовала она, может, от силы минут пять, вернувшись в комнату с бутылкой воды из одного из автоматов, что стояли в холле кампуса.
Мия успокоилась достаточно быстро. С самого детства она старалась сдерживаться в чувствах перед чужими людьми, даже после смерти мамы она плакала только в одиночестве в своей постели.
— Когда ты вернулась? — поинтересовалась Роуг, когда слезы высохли, и Мия перестала заикаться.
— Сегодня днем. Должна была утром, но рейс задержали.
— Ой прости, — девушка виновато скорчила лицо и поспешила объясниться. — Ты, наверное, жутко устала, а тут я пришла. Просто я звонила тебе сегодня, когда мне сказали, что видели тебя на территории кампуса, но ты не отвечала, и я забеспокоилась.
— Ничего страшного. Побудь со мной немного, мне… — Мия умолкла на миг, — мне так плохо.
— Конечно, конечно, — поспешила заверить её подруга и дотронулась до её руки своей. — Хочешь, я останусь ночевать? К тебе ведь никого не подселили в этом году.
— Эм-м… — Мия сконфузилась и не без стыда оглядела беспорядок в комнате, особенно груду вещей и книг, что покоились на кровати, предназначенной «соседке».
Ей хотелось уединиться со своей скорбью, несмотря на то, что она ещё ощущала отголоски страха. Хотелось вдоволь покататься на карусели самобичевания и поплакать, когда Роуг уйдет. Но та была так добра, что пришла проведать её, и Мие было неудобно отказывать.
— У меня нет запасного спального комплекта, — соврала она, надеясь, что Роуг не станет настаивать.
— Ой, это ерунда, — отмахнулась та, слегка улыбнувшись. — Попрошу у кого-нибудь из девчонок, я ведь практически всех тут знаю.
Мия подавила тяжелый вздох и кивнула, слегка улыбнувшись. Что ж, придется отложить свои слёзы и угрызения совести на потом.
***
Они не долго разговаривали: Роуг старалась не мучить её расспросами и избегала темы похорон, рассказывая о том, что Мия пропустила за время своего отсутствия на лекциях, и пообещала завтра же отдать ей все записи и даже предложила сама их отксерить, но Мия отказалась. Нельзя пользоваться человеческой добротой свыше меры, а Роуг оказалась такой заботливой, что заставляло задуматься, сделала бы Мия то же самое для неё или для кого-либо еще, если бы подобное случилось с ней или с кем-либо из знакомых студентов? Лежа в темной комнате и слушая посапывание девушки, Мия поняла, как всё это время с момента переезда в Атланту была сосредоточена только на Рике, не замечая вокруг ничего. У неё даже друзей, как таковых, не было, а она ведь учится уже на третьем курсе. Она ни разу не пошла ни на одну студенческую вечеринку, не искала возможностей ни с кем сблизиться.
«Почему?» — спросила она себя.
«Из-за Рика», — сама же и ответила