По улицам на броневиках ездили патрули, синевато-черные лица солдат выделялись на фоне тропической раскраски обмундирования и техники. В этот раз по решению штаба Коалиции, в составе десанта было два батальона угандийцев. За исключением инцидента, когда гостей с моря встретил огнем один русский батальон, ни при высадке войск на берег, ни позже, не прозвучало ни одного выстрела. Раздался только пистолетный в одном из кабинетов штаба. Кто стрелял, обывателям доподлинно известно не было, но ходили слухи что, то ли какой-то полковник застрелился, то ли застрелил кого-то.
* * *
В часы, когда на побережье разыгрывался, как определили позже, очередной этап национальной трагедии, ни Храмов, ни Палыч об этом еще не знали. У Палыча на отсутствующей ноге болела пятка, он не привык столько ходить, и потому, обвинив себя в бесхарактерности, он все же сделал привал на час раньше, чем планировал. Свернув с дороги в лес, он принялся готовить место для костра. Когда из вороха веточек и сучьев показались первые язычки пламени, он заметил, что со стороны Борового по дороге кто-то идет. Кто-то оказался Виктором, изрядно запыхавшимся от быстрого передвижения по глубокому снегу.
- Палыч, ну наконец-то, я думал, у тебя нога выросла, прямо не догнать.
- Ты что здесь делаешь, Витя? - спросил Тарасов, морщась, - я же сказал тебе, где и как сидеть, что за самодеятельность, а?
- Мы тут подумали, и я решил, что ты сам... что тебе одному будет трудно.
- Марину ты на кого оставил?
- Ничего с ней не случится, с Мариной, выходить никуда не надо, еды навалом, я ей наказал забаррикадироваться, сидеть тихо и не высовываться.
Марина же сидела с планшетом, пытаясь найти хоть какой-то выход из тупика, в котором они все оказались, благодаря ей, между прочим. Сопоставляя последние события, она начинала понимать, чем на самом деле занималась в Тихой. И кто-то очень не хочет, чтобы детали того, что там делалось, и ею тоже, стало известно общественности. Стало понятно, что её хотели устранить, подстроив аварию, ведь она курировала и лично готовила информационное сопровождение переселения людей из якобы зараженной местности. А теперь эту местность скорее всего займут силы Коалиции.
Вопреки тому, что высадка десанта на наше побережье никак не вписывалась в рамки операции. Марина понимала - видимо что-то пошло не так. Что теперь будет с ней, она не представляла. Скорее всего, пока не убьют, в покое ее не оставят, слишком велик риск. Если ничего придумать не удастся, если обстановка как-то кардинально не изменится, то им всем однозначно придется уехать из страны, где так широко влияние Горского. Уехать, да, но вот куда? Только в полосу. Хотя, если честно, Марина думать об этом даже не желала и гнала от себя подобные мысли, ведь по большому счету, она хотела лишь спокойно жить, заниматься любимым делом и радоваться простым житейским мелочам, только и всего.
Новости, почерпнутые в интернете, были ошеломляющие, но скудные, толком никто ничего не знал, кроме того, что силы коалиции внезапно подошли к нашему берегу и заняли несколько городов, в том числе и ее родной Равск. Правительство пока безмолвствовало, а телевидение обсасывало всякую мелочевку, смаковали судебный процесс над очередным пастором-педофилом. Все, что им позволили узнать и снять. Скорее всего, подумала Марина, будет то же, что и с китайской полосой, не ядерное же оружие применять. Помнится, когда оптимизировали армию, планировали пугать всех ракетами. Идиотизм в этом был или предательство, доподлинно не известно, и разбираться стало поздно.
Тем временем, отдохнув у костра и перекусив, Палыч с Храмовым решили срезать километров десять. Постояв на обочине и прикинув, сколько осталось светлого времени, они вошли в чащу. В лесу было гораздо темнее, погода портилась, и сероватое небо еле проглядывало сквозь ветви сосен и елей. Верхушки деревьев колыхались на ветру, но внизу ветер почти не ощущался, лишь слегка завывая в вышине. Время шло к вечеру, пошел снег, сначала слабый, потом все сильнее, каждую минуту он становился гуще, огромные снежинки падали сплошной стеной. Все больше идея срезать путь по лесу казалась друзьям неудачной. Пройдя еще немного, они поняли, что надо вернуться и поспешили назад к дороге.
Полная мгла наступила внезапно, за какие-нибудь пару минут стена снега встала перед глазами, навалилась, следы затерялись в сумерках среди деревьев. Выбирая направление наугад, путники упорно шли к дороге. По крайней мере, им так казалось. Глубокий снег измучил их вконец, ноги гудели от усталости.
Спустя три часа безуспешного блуждания по лесу, замерзшие, они решили передохнуть. Наспех соорудив укрытие из снега, веток и лапника, друзья попытались развести костер. Все валилось из замерзших трясущихся рук. Порывы ветра задували пламя, а кусочки коры, растертые в ладонях, быстро сгорали, не способные ничего поджечь. Наконец, зажигалка Тарасова окончательно сдохла и он посмотрел на Виктора ничего не выражающим взглядом.
Смирившись с тем, что остаться живыми к утру им не удастся, друзья решили идти, пока хватит сил. Мысль о том, что не стоило бы им сворачивать с дороги, досадно подкрадывалась время от времени, лишая сил и надежды. Подбадривая друг друга, из последних сил они шли, прислоняясь к деревьям, больше стараясь не замерзнуть, чем найти дорогу.
- Да уж, попали мы с тобой, - угрюмо сказал Палыч.
Он стал сильно хромать. По всему было видно, что ему худо, но он пока держался. Виктор молча шел, разгребая глубокий снег бедрами. Ближе к утру идти стало труднее, лес забирал в гору. Тарасов предложил подняться повыше и посмотреть, может быть станет понятно, куда идти дальше. Тем более, уже светало. Снег прекратился, но небо еще не прояснилось, оставаясь серым. Забравшись на самую верхушку сопки, друзья оказались на маленькой полянке, дальше уже шел спуск. Сквозь ветви деревьев насколько хватало глаз, просматривался лес, с одной стороны стелившийся по равнине, с другой - все выше поднимавшийся по склонам соседних гор.
- Ты видишь что-нибудь? - спросил Храмов, еле ощущая онемевшие от мороза губы.
Палыч покрутил головой, внимательно всматриваясь в окрестности, и остановил взгляд на пологом лысоватом склоне ущелья.
- Гляди, Витя, вон там, видишь дома стоят? - ответил он, -судя по всему, там люди.
Прижимаясь к небольшому обрыву, километрах в двух от них не четко, но все же угадывались жилые строения. Главное и самое замечательное было то, что вверх от них поднимался дымок, значит, там были люди, и было тепло.
Дорога к ним заняла еще часа три. Спустившись на дно ущелья, они целый час пробирались через сплошные завалы, бурелом заставлял все время сворачивать и искать пути обхода. В конце концов, пришлось подняться выше по склону и идти, выворачивая ноги, но получилось даже быстрее. К жилым строениям они подходили уже из последних сил. Поднялся ветер и опять пошел снег, залепляя лицо и не давая ничего толком разглядеть, метель разыгрывалась не на шутку. Внезапно из снежной завесы, быстро вырастая в размерах, к ним подлетели два снегохода. Одетые в пестрые комбинезоны молодые парни, вооруженные короткими автоматами, загородили дорогу. Храмова и Палыча под конвоем доставили туда, куда они только что сами стремились.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});