Читать интересную книгу Синий мир - Роберт МакКаммон

Тигартен вынул ее, но губы все равно застыли колечком.

— Я не знаю… ничего не знаю о вашей подружке. Я оказался там, чтобы вести наблюдение по просьбе моего клиента. Священника. Да-да, такой эксцентричный священник, он еще на велосипеде катается. Десятискоростном. Он хотел, чтобы я последил…

— Ого! — быстро вставил Трэвис. — На велосипеде, говоришь?

— Да! Он хотел, чтобы я… чтобы я вел наблюдение за девушкой, которая живет в квартире номер шесть. Ее зовут…

— Дебра Рокс, — холодно перебил Трэвис. — Это и есть моя подружка.

Ах черт, мысленно воскликнул Тигартен. Мозги скрипели, пытаясь лихорадочно придумать выход из ситуации.

— Кажется, я уже где-то встречался с велосипедистом. Пришлось за ним немного погоняться. Священник? — Трэвис задумался. — Очень странно. — Правую руку он держал над пламенем свечи и неторопливо шевелил пальцами. — Как его имя и в какой церкви он служит?

— Его имя… — Сердце детектива упало. — Его зовут отец Мерфи. Из церкви Святого Николаса.

Трэвис сплетал и расплетал длинные бледные пальцы.

— На какой улице?

— Вал… Джоунс-стрит, — поправился Тигартен. — Джоунс и Джексон. Большое белое здание.

— Разве не все такие? — Пламя лизало ему ладонь, но Трэвис даже не поморщился. Не глядя на огонь свечи, он спросил:

— Сент-Николас? Это не то же самое, что Санта-Клаус?

— Клянусь Богом, — задохнулся Тигартен. — Если вы отпустите меня, я никому ничего не скажу. Ни слова! Никто ничего не узнает! Клянусь! Хорошо?

— Посмотрим, — ответил Трэвис и отвел руку от огня. — А теперь снова возьми в зубы сигарету, Моби, — приказал он, вставая.

— Нет! Прошу вас! — Он подавил всхлип и сунул обмусоленный бычок в рот, почувствовав в молчании ковбоя нешуточную угрозу.

— Теперь сиди спокойно. Очень спокойно. Потому что я не верю в существование церкви Санта-Клауса.

Тигартен не успел моргнуть глазом, как рука ковбоя нырнула в кобуру и вынырнула оттуда уже с направленным на него «кольтом». Грохнул выстрел. В щеку снова ударила кирпичная крошка. Пуля перешибла сигарету пополам. Тигартен намочил штаны и чуть не подавился дымом.

— Это собор Святого Франциска! — выкрикнул он. — Честное слово! Собор Святого Франциска, на Вальехо-стрит!

— Так-то лучше. А священника имя настоящее, или ты его тоже выдумал?

Тигартен почувствовал, что огонь преисподней близок.

— Ланкастер, — простонал он. Слезы уже катились безостановочно. — Отец Джон… Ланкастер. Так его зовут.

— Хорошо, — кивнул Трэвис и потянул спусковой крючок.

Пуля оторвала кончик мясистого носа Тигартена. Ударил фонтан крови. От шока он свалился со стула и ударился боком об испещренную следами пуль стену. Он взвыл от боли и зажал руками кровавую рану.

— Халтура, — произнес Трэвис и выдул дымок из ствола. — Промахнулся. — «Кольт», совершив очередной оборот, вернулся на свое привычное место, в потрепанную кобуру. — Прекрати выть. Терпеть не могу эти звуки. Хочу тебе кое-что рассказать. — Помолчав некоторое время, он продолжил:

— Давным-давно жил на свете один ковбой, и в душе у него было столько любви, что она могла просто разорвать ему сердце. Вот так — бум! — и нету. И некий доктор Филдс — о-о, скотина, каких свет не видывал! — посоветовал вышвырнуть его прочь, чтобы оно больше никого не смогло любить. И мне это весьма удалось — до того момента, как я услышал эту чертову мелодию. Однажды вечером, по радио. Это было там, в той большой страна, где мелодии плывут над землей и растворяются в воздухе. Ну вот, я сказал Бети, чтобы вела себя хорошо. Клянусь, так и сказал. О, она была очень капризной штучкой. — Он потер ладони, словно согревая их. — Очень капризной. Я сказал: ты хочешь, чтобы я плакал кровавыми слезами — я докажу, что так будет, клянусь Богом! И тогда я пошел и сделал это. У одного парня с Десятой улицы, за ярмарочной площадью.

Хосс Тигартен держался за лицо обеими руками, словно пытался сохранить остатки своего носа. Налитые слезами от боли глаза блестели в полумраке. Он начал потихоньку отползать от лужи собственной крови.

— Наверное, от его иглы мне стало плохо. — продолжал Трэвис блуждать в призрачных закоулках своей памяти. — Бети и ее красные туфельки, черт побери! — Он моргнул, заметив движение толстяка. — Нет! — коротко сказал он, и в следующее мгновение пуля вонзилась в левое колено сыщика. Пока Тигартен стонал, рыдал, выл и снова стонал, он открыл барабан револьвера и принялся его перезаряжать. — Я всегда был неравнодушен к блондинкам, но брюнетки мне тоже нравились. Черт побери, рыженькую я бы тоже не стал выгонять из койки за пачку крекеров. Чери Дэйн и Изи Бризи были блондинками. Дебра Рокс — брюнетка. Ты видел «Суперплута»?

В отчаянии и безумстве Тигартен продолжал куда-то ползти по мокрому бетонному полу, волоча за собой свою перебитую ногу.

— Там есть сцена, где они все смотрят на меня. Прямо на меня. Все три, одновременно. И когда они разинули рты, я услышал ту самую мелодию и сообразил, что Калифорния не так уж далеко от Оклахомы. Понимаешь, фильм-то был снят в Калифорнии Поэтому я и оказался здесь. Точнее, сначала в Лос-Анджелесе. Чери Дэйн там была на премьере своего нового фильма «Трудная девчонка». Ну, он и рядом не стоял с «Суперплутом». Я выследил, где она живет, — так же, как выследил Дебру Рокс после того, как она появилась в той книжной лавке. О, они даже пытались менять машины, чтобы от меня оторваться, но если уж Трэвис настроил свое сердце… — Он некоторое время понаблюдал, как ползает раненный, потом поднял перезаряженный «кольт» и прострелил тому правый локоть.

— От одного парня в кинотеатре я узнал, что он видел Изи Бризи живьем в одном местечке туг, в Сан-Франциско. Я приехал и нашел ее. Я любил ее, понимаешь? Так же, как любил Чери Дэйн. И как люблю Дебру Рокс. Видишь ли… они меня тоже любили. Это я понял по музыке. — Он щелкнул курком. — Я знаю, что они на самом деле твердят, твердят постоянно. — Он прицелился. — Они говорят: «Трэвис! Заставь нас плакать кровавыми слезами!»

Грохнул выстрел.

Хосс Тигартен рухнул лицом вниз. В правом виске зияла кровавая дыра.

— Вот и конец моей истории, — произнес Трэвис, изящным движением возвращая «кольт» в кобуру. Теплый ствол приятно согревал бедро через джинсы.

— Странный, очень странный священник. Придется с ним что-то делать, не так ли? Ведь она — моя суженая.

Он неторопливо пошел задувать свечи. Но прежде чем погасла последняя, подошел к своему спальному мешку, усыпанному упаковками из-под гамбургеров, и вынул из него моток веревки. Потом погасла последняя свеча. Освещая себе путь фонариком, он двинулся в обратный путь.

Глава 23

Зазвонил телефон. Джон чуть не упал с кровати, торопясь снять трубку:

— Алло!

— Привет.

Чей это голос? Джон ждал услышать Хосса Тигартена…

— Это Ланкастер? Отец Джон Ланкастер?

— Да. С кем я говорю? — Дождь по-прежнему стучал в окно.

— С тем, кто хочет вас видеть.

Джон бросил взгляд на свои часы, лежащие на маленькой прикроватной тумбочке. Без трех минут два. Глухая ночь.

— Немного рановато для шуток, вы так не считаете?

— Это не шутки. И время самое подходящее. У меня есть для вас сообщение от вашей знакомой.

— Моей?… — Сердце замерло. — Кто это говорит?

— Я могу привезти вам это сообщение, если пожелаете.

— Прочитайте его мне!

— Нет, этого я не могу. — По голосу можно было подумать, что человек улыбается. — Нет, сэр. Назовите место, где мы могли бы встретиться… скажем, минут через десять.

— В храме, — ответил Джон. — Но в чем дело?

— В храме, — повторил мужчина. — Мне это нравится. Убежище. Скажите, вы католик?

— Разумеется.

— У вас, католиков, существует, э-э… такая маленькая будка типа шкафа, да? Вы садитесь там и слушаете, как люди рассказывают вам обо всем, что они сделали дурного, да?

— Да, конфессионал.

— И вы не видите лиц этих людей, верно? Получается, будто один ящик разговаривает с другим.

— Грубо говоря — да.

— Вот там я и хочу, чтобы вы меня ждали.

— Что? — нахмурил брови Джон.

— В вашем ящике. Через десять минут. Это будет… два часа семь минут. Нет. Два ноль восемь. Оставьте входную дверь открытой. Я войду и сяду в свой ящик. Вам этого будет не видно, верно?

— Да, — настороженно подтвердил Джон, почувствовав, как по коже побежали мурашки.

— Отлично. Все просто как апельсин. Вы будете там, и я тоже. Впрочем, один момент. Давайте договоримся сейчас же: то, что я вам сказал, должно остаться между нами. Никого лишнего не должно быть, понятно?

— Я…

— Если появится кто-то еще, вы меня не увидите. И не узнаете, что хотела передать вам ваша подруга с замечательными длинными черными волосами из квартиры номер шесть. Вы должны там быть один. — Мужчина положил трубку.