Часа через два Беренис стояла на палубе, ожидая, когда они причалят. Рядом с ней стояла бледная, все еще страдающая тошнотой Далси, наблюдая, как навстречу им из бухты устремились плоты, нагруженные бочками. Люди Себастьяна подняли бочки на борт. После того, как было загружено вино и питьевая вода, предоставилась возможность сделать и другие приобретения. На корме стюард и повар стояли, словно под орудийным обстрелом: со всех сторон слышались гортанные окрики на пиджин-инглиш,[19] доносившиеся с окруживших корабль катеров, нагруженных овощами и фруктами. Их хозяева чуть ли не бросались в прозрачное желтовато-зеленое море в своем рвении продать товар. Маленькие красно-голубые веселые лодки подпрыгивали на волнах, и мальчишки ныряли с них за серебряными монетами, бросаемыми с корабля. Ни один из них ни разу не промахнулся, но вся эта затея выглядела чрезвычайно опасной. Беренис боялась за них, хотя и поощряла их бесстрашие, бросая деньги в море.
Погода была восхитительно жаркой, и волосы Беренис нежно шевелил легкий ветерок, смягчающий палящий солнечный зной. Воды залива были так не похожи на шумящие вдали волны, казавшиеся отсюда обманчиво-спокойными. Вдалеке виднелись горы, вершины которых скрывались в облаках, и дома, покрывающие зеленые склоны, словно хлопья снега. Перегрин отважился выйти наружу, еле передвигаясь вверх по трапу. Кожа его приобрела желтоватый оттенок, он выглядел сильно истощенным. Они с Беренис обменялись сочувственными взглядами. Молодые люди привыкли путешествовать на баржах по Темзе – действительно, зачастую это был самый быстрый способ передвижения в Лондоне. Но сейчас речь шла об их первом опыте столкновения с вечным океанским могуществом.
Дэмиан, напротив, вел себя как прирожденный моряк, не подверженный болезни. Он проводил большую часть времени с кормчим, наслаждаясь видом огромных волн и вдыхая свежий морской воздух. Сейчас он шел через палубу к Беренис, Далси и Перегрину, и его походка была поступью опытного, закаленного моряка.
– Ты поправилась, сестричка? – весело крикнул он. Его рубашка была расстегнута у шеи, вязаный берет с небрежным изяществом сдвинут набок.
– Немного, – ответила она, раздраженная его энтузиазмом и интересом ко всему, что касалось жизни на корабле. – Не могу дождаться, когда ступлю на твердую землю.
– Ты скоро привыкнешь к качке. – Как человек, без труда приспособившийся к ней, он хотел успокоить Беренис, но это только еще сильнее раздражало ее. Дэмиан сел верхом на швартовую тумбу, вдыхая ветер и изображая бывалого моряка.
– Это хорошо лишь для тех, у кого железный организм, – пробурчал Перегрин, негодующе взглянув на него. – Лично мне сейчас даже понюшка табака не доставляет удовольствия. Меня от всего тошнит…
– Ничего, капитан Огилви скоро сделает из тебя настоящего матроса! – казалось, Дэмиан утратил обычное сочувствие к страданиям других людей.
Перегрин пожал плечами:
– Нет, большое спасибо! Я не намерен провести остаток дней, живя на бисквитах, кишащих долгоносиком, солонине и противной воде, спать в гамаке и быть высеченным за каждый проступок!
Дэмиан рассмеялся:
– Ты преувеличиваешь, Перегрин! На мой взгляд, это самая захватывающая профессия. Себастьян учит меня навигации, и мы идем по кратчайшему пути в Америку. Он называется маршрутом Верразано.
– О Бог мой, это далеко? – Далси выглядела заметно взволнованной, а Перегрин застонал при мысли о предстоящей многодневной пытке.
– Сотни миль, или скорее, узлов, я бы сказал, – весело откликнулся Дэмиан. – И не исключена возможность шторма!
Беренис схватилась руками за живот и придвинулась ближе к Перегрину.
– Скоро мы будем чувствовать себя лучше, я уверена, – сказала она в утешение.
Беренис не знала, что Себастьян наблюдал за происходящим, сидя высоко на рее, где он проверял оснастку, и не видела выражения его лица, когда он заметил, как она накрыла своей ладонью руку красавчика. Он крикнул, чтобы спустили шлюпку на воду, и сам спустился вниз по веревке, проворный, как обезьяна, босой, в полотняных брюках и рубашке.
– Пора идти, мадам, – сказал он жестко. – Вы готовы?
– Да, сэр, – ответила она с большей уверенностью, чем в действительности чувствовала.
Ей никогда не приходилось делать ничего более жуткого, чем спускаться вниз по трапу, который раскачивался и ударялся об отвесный борт корабля. Шлюпка, казалось, была за сотню миль внизу. Под конец Себастьян потерял терпение из-за ее робости. Он просто-напросто перебросил Беренис через плечо. Затем, словно стальным обручем, обхватил ее одной рукой под ягодицами, другой придерживая за спину, помедлил, выбрав удачный момент между волнами, и ловко прыгнул в шлюпку, раскачивающуюся под ним вверх и вниз с пугающей скоростью.
– Подождите меня, миледи! – пронзительно закричала Далси, но прежде чем замерли ее слова, Квико подхватил ее своими крепкими руками.
– Отпусти меня! – чуть не задохнулась от возмущения служанка.
– Ты хочешь упасть? – лаконично спросил Квико.
– Конечно же нет, дурья твоя башка!
– Тогда делай, как я говорю! – И не успела Далси опомниться, как обнаружила, что висит где-то между кораблем и морем, пока, наконец, ее ноги не почувствовали дно шлюпки.
На море было сильное волнение, и шлюпка с восемью гребцами подпрыгивала на волнах, грозя опрокинуть и затопить своих пассажиров, но, в конце концов, все благополучно добрались до берега, и Себастьян помог Беренис подняться по скользким каменным ступеням на набережную. Она стояла, дрожа, и чувствовала себя так, словно все еще находилась на палубе «La Foudre». Она была рада, когда Себастьян взял ее за руку и не отпускал, пока они шли по мощеной улице, ведущей от пристани, где их ожидали торговцы, предлагая плетеные столы, стулья, корзинки и местное кружево.
Женщины были одеты в традиционные костюмы: юбки из дорогих тканей, вышитые жилеты и рубашки, украшенные национальным орнаментом. Кругом толпилось множество нищих, даже больше, чем Беренис приходилось видеть на лондонских улицах. Зрелище больных и изуродованных детей, так бесстыдно выставляемых напоказ, расстроило ее, и Беренис опустошила свой кошелек, пока ходила среди них. Почему-то нищета выглядела намного ужаснее в этом тропическом раю, где море и небо были голубыми, а земля изобиловала цветами.
– Не принимай близко к сердцу, Беренис, – посоветовал Себастьян, подводя ее к ожидавшему их экипажу. – Некоторые из них действительно бедны, но много и мошенников. Тебе придется быть жестче. Могу поклясться, что Далси способна отличить настоящих от поддельных!