особое значение. У нее даже были две татуировки – по одному нулю на каждой из ладоней.
Вечеринка шла как обычно: музыка, алкоголь, смех, множество парочек, занимавшихся сексом в машинах. Казалось, что все идет, как всегда, пока события вдруг не стали молниеносно сменять друг друга.
Кто-то получил доступ к операционной системе автомобилей и включил в них внутренние камеры. Через несколько секунд изображения начали передаваться в прямом эфире в социальные сети. Внезапно папы и мамы увидели, как их сыновья и дочери трахаются, делают минет, принимают наркотики…
Но на этом все не закончилось. В 00.03 двери автомобилей были автоматически заблокированы, и машины начали двигаться по всему кампусу со скоростью ровно десять километров в час. У того, кто это сделал, не было намерения причинить людям вред, а только посеять хаос вокруг. Тем не менее в результате семнадцать молодых людей оказались в больнице, а тысячи минут видеозаписей разлетелись по всему интернету.
– Но как узнали, что это она?
– А мы и не узнали. Андреа не оставила ни единой зацепки, ее ни в чем нельзя было обвинить.
– Но тогда…
– На следующий день она пришла ко мне, в этот самый кабинет, и сказала, что закончила свою дипломную работу на два курса раньше! Она положила мне на стол папку, на обложке которой было написано: «Удаленный доступ к автономным транспортным средствам». Внутри не было ничего.
Мы выдали ей диплом с отличием, и больше ей ничего не надо было делать: она получила свою степень на два года раньше, безусловно, заслужив это.
Он вздохнул.
– Это был последний день, когда я ее видел. Через несколько месяцев мы узнали, что она зарегистрировалась для участия в конкурсе.
– Ничего себе история…
– И это, собственно, все. Не думаю, что что-то еще могу вам рассказать об Андреа.
Воцарилась тишина.
– Не знаю, чем я могу еще вам помочь, – настаивал он.
– Ну, я предполагаю, что у каждого ученика здесь есть какие-то шкафчики, – сказала я.
– Да, конечно.
– И вполне возможно, что какие-то вещи Андреа до сих пор остались тут.
– Нет, вряд ли. Наверняка он уже закреплен за кем-то из новых студентов.
– Тем не менее… мы могли бы посмотреть?
– На каком основании?
– Видите ли, дело в том, что…
И мы рассказали ему все про игру с ключами и подсказками, из-за которой оказались в его университете. Мы объяснили, что, возможно, ключ, который у нас есть, подходит к шкафчику Андреа или связан с какими-то личными ее вещами.
Мой брат показал ему ключ. Увидев его, мужчина улыбнулся.
– Я думаю, вы пришли не туда.
___
– Я знаю этот ключ, но он вовсе не от шкафчика. Такие ключи открывают особые, секретные ящики, которые разбросаны по разным странам, по всему миру. Они могут быть в детских домах, в больницах, в приемных семьях, в маленьких школах…
– И что в этих ящиках? – спросила я.
– «Жизни, которые стоят того, чтобы их спасти». Именно так сказал мне ваш отец, когда пришел поговорить об Андреа и принес мне похожий ключ. Когда я согласился оставить Андреа здесь, он отвез меня в одно место – небольшой приют, расположенный примерно в трех часах езды отсюда. Там он и рассказал мне о цели своего фонда – найти особенных людей. Мы вошли в небольшую комнату, заставленную маленькими ящиками желтого цвета, и к каждому из них был свой ключ, похожий на тот, что вы принесли с собой. Он дал мне ключ с номером 010, и, открыв ящик, я смог прочитать всю историю жизни Андреа.
Мужчина взял ручку и что-то нацарапал на листке бумаги.
– Вот адрес того места. Я могу вам еще чем-то помочь?
– Я думаю, что этого достаточно, спасибо.
Мы встали, и он подошел пожать нам руки.
– Последний вопрос? – сказала я.
– Конечно, слушаю.
– Это кольцо, которое вы носите на пальце – сразу прошу прощения за бестактность, но как вы его получили?
Мужчина начал смеяться.
– Да, у меня, конечно, хорошая зарплата, но я не могу позволить себе потратить ее на кольцо стоимостью в сто тысяч долларов, моя жена меня просто убьет, – продолжал смеяться он. – Это был подарок вашего отца. Он сказал мне, что, возможно, когда-нибудь оно мне пригодится. Я так и не понял, что мистер Миллер имел в виду…
Мы смотрели друг на друга, пожимая руки, и именно в этот момент я почувствовала, как он осторожно обхватил мое запястье.
– Могу я тоже задать вам один вопрос? – сказал он, не выпуская моей руки.
– Конечно.
– Этот клевер, вытатуированный на вашем запястье и так похожий на форму ключа, каким-то образом связан с ним?
– Я так не думаю, – ответила я.
Мы попрощались и вышли из этого огромного здания, сели в машину и забили адрес в навигатор.
Ректор вернулся в кабинет, выглянул в окно и увидел, как брат с сестрой идут через внутренний двор к выходу. Зная, что теперь его не услышать, он снова обратился к ним:
– Всю правду об Андреа… Когда-нибудь вы узнаете, какой силой обладает эта малышка, когда-нибудь…
В три часа пополудни мы прибыли в тот приют. Это был дом с прилегающей к нему фермой и небольшим огородом. Вокруг здания стояло несколько одинаковых фургонов желтого цвета.
Как только мы вышли из машины, нас встретила пожилая женщина и проводила к заведующей. Мы показали ей ключ, и она отвела нас в комнату, где стояло множество ящиков, тоже желтых.
– Какой номер вы ищете?
– 010, – ответила я.
– Как странно, несколько дней назад этот же самый ящик искал другой мужчина. Думаю, он забрал с собой все, что было внутри.
– Мужчина? Как он выглядел? – спросила я.
– Ну, даже не знаю… Высокий, крупный… очень крупный. Он был в шляпе и солнцезащитных очках. И еще помню, что у него была очень густая борода, лица почти не было видно. А, и еще он был в перчатках. Уж не знаю почему, вроде у нас не так холодно.
Женщина оставила нас одних.
Мы вставили ключ в замок. Он подошел.
В ящике лежало только две вещи: ключ, идентичный тому, что у нас уже был, только без номера, и бумажка с написанным именем Маргарет Фриде. И больше ничего.
___
Новость произвела эффект разорвавшейся бомбы: Мисс была элитной проституткой. Амели въехала в страну нелегально, сменила миллион мест работы, пока не поняла, что красота продается дороже, чем любая другая вещь, и создала свою собственную компанию, где единственной работницей была она сама.
В сети появились фото объявлений,