— Мне кажется, ты недооцениваешь нашего босса, — дипломатично отвечает Артур. — Он будет принимать окончательное решение беспристрастно, не опираясь на принцип половой принадлежности.
— Хочется верить, — говорю недоверчиво. — Но почему ты захотел, чтобы мы всё собрали воедино?
— Мне кажется, для корпорации Tes Kott важно не то, кто из нас станет замом босса, — говорит Артур, тщательно избегая его прозвища, — а общий успех компании. Ведь если мы не получим контракт, то…
— Я понимаю. Что ж, давай попробуем, — соглашаюсь, думая о том, что для меня в этом общем деле есть своё преимущество. Я знаю Жирафа давно и успела узнать методы влияния на него. Артуру они неведомы, это даёт мне шанс вырваться вперед.
— Отлично! Когда приступаем? — спрашивает Уваров.
— Сегодня после обеда, пойдет?
— Супер!
Он уходит, и я вижу через открытую дверь, как Снежана провожает его долгим взглядом и даже вздыхает тайком.
— Снежик! Зайди ко мне, солнышко, — говорю ей приказным тоном. Помощница спешно срывается с места. — И дверь за собой закрой.
Когда Снежана оказывается напротив моего стола, первое желание — потребовать, чтобы не пялилась на Уварова. Но тут же понимаю, как это глупо. Выглядит, словно я его приревновала. Вот ещё! Потому прошу её узнать, есть ли график Жирафа не следующую неделю. Посмотрим, удастся ли мне прорваться к шефу со своими идеями. Если да, то потом ему будет казаться, что общий плод наших с Артуром усилий — по большей моя креатура.
* * *
1 — найдено на просторах интернета.
Глава 31
Жираф упрям, как осёл. Нет, как стадо баранов! Никак не желает принимать ни меня, ни Артура, ни нас обоих. Вот хоть убей, не понимаю, что происходит. Пока через несколько дней не влетает ко мне в кабинет Снежана, бледная и перепуганная, и начинает тараторить. Ни слова разобрать не могу, кроме «сенсация». Приходится на неё прикрикнуть, заставить сесть напротив, выпить воды и повторить.
Помощница озвучивает невероятную новость. Оказывается, в обозримом будущем (в переводе — хрен пойми когда, но очень скоро) состоится слияние. В любовном экстазе сольются рекламное агентство «Проспект» и наш давний конкурент — рекламный холдинг «Вертикаль».
— Может, ты ошиблась? — спрашиваю Снежану. — речь идет не о слиянии, а о поглощении?
— Нет! Я слышала слово «слияние»! Да весь офис с утра об этом только и говорит! Одна вы ничего не знаете, потому что из кабинета не выходили.
— Работу свою выполняла, — ответила я назидательно, — а не кружилась по коридорам, чтобы язычок почесать.
— Простите, — опускает Снежана глазки.
— Дальше говори, что ещё слышала.
— Больше ничего.
— Жаль, подробности нужны, понимаешь? Это может быть лишь фейк, который распустили, чтобы отнять у нас потенциальный контракт с иностранцами, — говорю я.
Отпускаю Снежану, а затем спешу в кабинет Артура. Он, так уж вышло, единственный коллега, с кем я могу обсудить новость. И по статусу, и по… близости к моей персоне, наконец. Мы продолжили работать вместе над общим, как теперь получается, проектом, и за это время довольно хорошо стали понимать друг друга. Мне даже стало казаться, что из нас вышел бы отличный тандем. Жаль только, что между нами конкуренция. Но предстоящее слияние многое может изменить!
Я влетаю к Артуру, и он с улыбкой предлагает мне присесть, говоря с порога:
— Знаю-знаю, зачем ты здесь. Слияние обсуждать.
— Да! — выпаливаю я, напоминая себе Снежану. — Есть подробности?!
— Никаких особых нет. Слухи давно ходили, но я в них особо не верил. Думал, что едва ли две самые крупные компании на рынке рекламных услуг захотят объединяться. Они же тогда могут превратиться в практически монополиста, а это сразу повышенный интерес со стороны государства. Оно не любит, когда кто-то становится слишком мощным без его ведома, — сказал Артур.
— Это всё понятно. Но если «Проспект» и «Вертикаль» сольются, то что будет с тобой?!
— Как это что? Понятно же. Пинком под зад, прости-прощай, любим, помним, скорбим, — усмехнулся Уваров, но в его аквамариновых глазах мне увиделась затаенная печаль. Ну ясно: он не хочет покидать новое место работы, где перед ним такие перспективы. А придётся. Председатель совета директоров «Вертикали», Владимир Кириллович Леднёв, едва ли забыл, как его некогда заместитель прямо в его кабинете… собственную жену… вкушал, закинув ноги себе на плечи, и кружевные трусики болтались на щиколотке, словно белый флаг сдавшейся крепости.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я всё это выдумала, конечно. Не видела сама, только слышала рассказы, остальное дорисовала. И даже захотелось побывать на месте той дамы, чтобы Уваров меня вот так же, сильно, глубоко… Черт! О чем я думаю! Всё его притягательная внешность виновата. Теперь ещё и грустные глаза. Как же хочется его утешить, несмотря ни на что! Стискиваю челюсти, чтобы не поддаться соблазну.
— Может, всё ещё образуется, — говорю Артуру, чтобы хоть как-то поддержать.
— Это вряд ли. Да ты сама всё понимаешь, Лика. Ладно, пока то да сё, давай мы лучше вернемся к нашему проекту. Очевидно, для меня он станет здесь последним, ну да ладно.
Я звоню из его кабинета в свой, прошу Снежану принести ноут. Потом сидим с Уваровым и обсуждаем детали рекламной кампании. О, Tes Kott это должно понравиться. Мы продумали всё до мелочей, и наш опыт провинциальной жизни, пусть и небольшой, очень в этом помог. Теперь понимаем: там, в глубинке, люди тоже хотят выглядеть «стильно, модно, молодёжно». Только чтобы вещи не стоили слишком дорого, а ещё были прочными и устойчивыми к загрязнениям.
Всё это мы учли, равно как и не слишком развитый в провинции интернет. То есть он есть, а вот социальные сети, мягко говоря, так себе. Все эти паблики, сообщества, группы и прочие социумы — они бурлят и кипят только в столице, но чем дальше от неё, тем всё спокойнее. Словом, нам бы теперь представить все наработки Жирафу, а он, как назло, теперь нашел дело поважнее. Одно непонятно: на кой черт ему понадобилось объединяться с «Вертикалью»? Наши дела, мне кажется, шли очень успешно.
Оказывается, я сильно ошибалась. И узнала это ещё через некоторое время от Уварова. А он, в свою очередь, сумел совершить настоящий подвиг: подпоил и разговорил не кого-нибудь, а саму Гиену! Очень просто: засиделся после работы, увидел её, когда та собиралась уходить. Врубил обаяние на всю катушку и подкатил к злыдне. Та и раньше к нему неровно дышала, а теперь вовсе потеряла чекистскую бдительность. Разрешила себя отвести в ресторан поужинать.
Там-то, под коньячок, Артур и совершил своё ужасное грехопадение. То бишь развел Гиену на откровенность. Она сообщила ему по большому секрету, что на самом деле финансовые дела у «Проспекта» были не ахти. Жираф слишком увлёкся своими «прошмандовками» (так секретарша его пассий и назвала), что стал тратить на них слишком много денег. Взял кредиты, а отдавать чем? Вот и довел компанию до грани банкротства.
А тут вдруг свершилось чудо: позвонил Леднёв и предложил встретиться. Главный конкурент! Жираф, почуяв выгоду, помчался. Вернулся, по словам Гиены, счастливый. Сказал, что нашел способ, как укрепить финансовое положение «Проспекта». Ну, а позже стало ясно, в чем замысел заключался. Они с Леднёвым порешили так: создаётся новое акционерное общество. Контрольный пакет — у Леднёва, он — председатель совета директоров. Жираф — президент компании. Формально первый ниже по рангу, но всё решает. Второй — выше, но занимает номинальную должность.
— Выходит, Леднёв будет у нас главный? — спросила я Артура, когда он всё рассказал.
— Получается, так, — пожал он плечами.
— Я с ним поговорю! — заявила я.
— С кем? С Леднёвым? — улыбнулся Уваров. — И что скажешь? Что ему показалось, а на самом деле не я с его женой развлекался?
— Брось ты эти глупости! — возмутилась я. — Скажу, что ты отличный профессионал, незаменимый человек в компании! Что ты…