вновь сделала её невыносимой. Артём уже привычным жестом протер глаза: их начало щипать. Наконец Алиса уселась за стол, Артём, опасливо озираясь, медленно сел напротив неё на такой же кожаный диван. Перед ним лежала сложенная вдвое картонка с рукописным меню. Артём бегло просмотрел названия и понял, что всё, что в меню, непригодно в пищу, по крайней мере, для его желудка.
Есть хотелось ужасно: он успел неплохо устать, несколько часов срезая сотары и таская тяжёлую корзину. Артём вспомнил, что нормально поел только вчера утром — с любовью приготовленных мамой сырников, и, кажется, это было в последний раз. Когда вспомнил о них, с досадой почувствовал, как выделяется слюна.
— Да, это популярное место, здесь всегда очень много существ. Но это всё потому, что здесь очень вкусно готовят. Ну, что будешь заказывать? Я заплачу, не переживай. — Голос Алисы вытащил Артёма из размышлений. Вокруг стоял вибрирующий гул голосов и звон столовых приборов, так что Алиса говорила громче обычного, выглядывая из-за меню. Артём посмотрел на неё.
— Я думаю, — произнес он и снова напряжённо вгляделся в строки меню.
"Мозги Моола с подливой из бурой лиственницы" — точно нет. "Жареные яйца птиц-Провидцев с вырезкой Моола " — тоже нет. "Кицорий" — это терпимо.
Алиса вдруг занесла свою ладонь над меню в руках Артёма и резко опустила руку, прижав тем самым картонку со списком блюд к столу. Она посмотрела Артёму в глаза.
— Давай я тебе помогу. — Она положила тонкий указательный палец с серебряным кольцом на строки меню, — Моол— это такое существо. Скот. Мы откармливаем их сотарами и получаем прекрасное мясо. Мозги брать не советую, они на любителя, горчат. Алиса окинула взглядом меню. Казалось то, что текст написан для неё вверх ногами, её не смущало.
— Что бы тебе взять для начала… — задумчиво начала она. — А, вот! Иглист! — Она ткнула пальцем в строчку меню. Артём присмотрелся: "Выпеченная хота с пластом иглиста, в соусе."
— Это мягкая такая штука, а на ней соленая подливка. Это не мясо, и тебе будет проще. Иглист мы получаем от моолов тоже. Доим их.
Артём внутренне не согласился, что ему будет проще.
— Ладно, я доверяюсь твоему вкусу, — нервно улыбнулся он.
— Всё будет в порядке! — Алиса захотела положить руку на плечо Артёма, потянулась через весь стол, но опомнившись, смутилась и сделала вид, что захотела взять посмотреть именно то меню, которое лежало перед Артёмом. Артём посмотрел, как она пустым взглядом бегает по строчкам, и усмехнулся. Тут подошёл официант — все тот же, в белой рубашке и черных брюках, с раскидистыми оленьими рогами.
— Славьте “Предсмертный визг моола”! Чем будете обедать? — Глаза торчали в разные стороны: он даже не смотрел в блокнот, в который записывал за Алисой. Она заказала две хоты и два кицория, после чего официант поклонился, прижимая блокнот к груди, и удалился, захватив красивой рукой в белой перчатке оба меню.
После недолгого молчания Артём сказал:
— Должен же быть еще какой то выход. Наверняка. Каким то образом я сюда попал, через вентилятор… Таким образом можно и выйти. Ну, или каким-нибудь другим способом.
Алиса заметно погрустнела. На удивление быстро принесли приборы: два ножа и две вилки с тремя зубцами. Артём взял вилку и принялся вертеть её в руках, рассматривая, и подперев голову рукой с ладонью, сжатой в кулак.
— Я думаю, мы найдем что-то, — снова попыталась успокоить его Алиса, — Антан поможет тебе.
— Опять ты говоришь о пространных вещах. Алиса, запомни пожалуйста; ничего не существует, кроме нас самих и физических законов. — Артём глянул на неё, зацепившись за последнюю фразу.
— Тебе действительно так не нравится у нас? — Загорская сменила тему, не поддаваясь на провокации Артёма. Она перекинула высокий хвост светло русых с рыжевизной волос на одно плечо и принялась заплетать небольшую косу, не спуская глаз с собеседника.
— Я же уже сказал тебе. Мне жаль вас.
— Жаль? — На лбу Алисы появилась пара морщинок недоумения.
— Жаль, что вы живёте в таких ужасных условиях.
Тут Алиса откинула незаконченную косу и подскочила, как будто её укусили. Она в секунду резким жестом закрыла Артёму рот ладонью. Холодное кольцо на её пальце обожгло ему губы.
— Ты чего это?! — громко прошептала она, — Жить надоело? Она убрала руку и обеспокоенным взглядом осмотрелась — никто не смотрел на них.
— У нас не особо любят тех, кто жалуется.
Артём ошарашенно посмотрел на Алису, после чего осознал, что она снова дотронулась до него. Он вытер губы ладонью, будто бы руки Алисы были грязными. Загорская многозначительно смотрела ему в глаза.
— Ну я же говорю, — сыронизировал он и улыбнулся краем рта. Потом стал серьезным: — Я за маму волнуюсь. Она с ума сойдëт…
— Но ты же вернешься, — как ни в чем не бывало продолжила диалог Алиса.
— Может я действительно мертв и это Ад? И мне нужно поверить во всё это… — размышлял Кристалинский.
— Что? Ад? — Морщин на лбу Загорской стало ещё больше. — Если бы ты действительно был мертв, тебе было бы всё равно на то, что я тебя трогаю. А у тебя сейчас было такое лицо, как будто ты проглотил мозг моола целиком.
— У нас, людей, есть определенное поверье, — начал Артём рассказ, сложив локти на столе и наклонившись вперёд к Алисе, — мы верим в высшего человека. Называем его Богом. После смерти Бог решает, хорошим был человек или плохим, и, соответственно, определяет, куда его отправить. В рай — где трава, деревья, вода, всё что захочешь. Или же в ад, где тебя вечность будут жарить на сковородке.
— О…Это поэтому ты всегда говоришь: «Боже»?
— Это просто присказка дурацкая. Кто-то из людей верит в это, кто-то нет. Я не верю. Я за научное объяснение, то есть — ничего такого нет.
— Тогда в наше пророчество ты тоже не поверишь.
— Что за пророчество?
— Неважно.
— И зачем такая скрытность? — Артём наклонился поближе к Алисе. Та не ответила — лишь поджала губы и посмотрела в сторону.
После нескольких минут молчания Артём вдруг вспомнил, что вся его одежда всё еще грязная: хищную пасть акулы на майке теперь перекрывало темное пятно.
— Тебе кстати надо будет найти одежду, — тоже заметила Алиса.
Принесли еду. Внешне это напоминало белый хлеб, покрытый белым сыром, сверху политый темным соусом. Выглядело нормально, но запах… Артём почувствовал, как подступает тошнота. Почувствовав запах скисшего молока, он положил вилку и посмотрел на Алису.
— Что? — Алиса вопросительно глянула на него, держа кусок белой массы на вилке, — Ешь давай.
— Я пожалуй откажусь.
— Нет, Артём, надо