следующую чистую страницу и обнаружила на ней выдавленные следы от ручки. Она попыталась расшифровать, что написано, но вскоре сдалась, решив оставить эту задачу экспертам-криминалистам. Она положила блокнот в другой пластиковый пакет и запечатала его.
В комоде подсказок не нашлось, и Лена повернулась к книжной полке. Взяла Библию и пролистала. Из книги выпало несколько записок. Лена подняла их и положила рядом на стол. Всего записок оказалось восемь, на каждой из них было всего несколько слов:
«Шлюха-святоша!», «Да снизойдет к нам Всевышний!», «А в аду жарко?», «Ты принимаешь душ в одежде?», «А рога у дьявола длинные?», «Вам правда запрещено смеяться?», «Дьявольские потаскушки хорошо трахаются!», «Счастливо долететь до рая».
Аккуратно выписанные одна за другой прописные буквы. Похоже, автор очень старался себя не раскрыть.
Лена сфотографировала записки на телефон, положила в пакет к флешке и продолжила обыск. Через десять минут она была уверена, что все тщательно осмотрела, вышла из комнаты, спустилась и нашла Розу на кухне за столом.
— Я закончила.
— Вы нашли что-нибудь важное?
— Пока не знаю. Я нашла флешку, несколько странных записок и блокнот. Их мне придется забрать с собой.
Лена села напротив Розы и заглянула ей в глаза:
— Вы не вспомнили больше ничего важного, что могло бы помочь нам отыскать убийцу вашей дочери?
— Вы его найдете? — умоляюще посмотрела на нее Роза.
— Я сделаю все, что в моих силах.
Обычно Лена не отвечает на такие вопросы до тех пор, пока дело не раскрыто, но сейчас она чувствовала, что в долгу перед Розой. Эта женщина пошла наперекор воле мужа, согласившись на разговор. Страшно представить, как он отреагирует, если узнает об этом.
— Спасибо, что согласились поговорить со мной и позволили осмотреть комнату Марии. — Лена встала и протянула Розе руку. — Я сообщу вам, если будут новости.
Глава 17
— Не терпится узнать, что на этой флешке, — сказал Йохан после того, как Лена ввела его в курс дела. Они сидели в своем временном кабинете в полицейском участке.
— Ты же понимаешь, что по-хорошему сначала нужно отдать флешку на экспертизу?
— Как говорится, «промедление смерти подобно», — усмехнулся Йохан, наблюдая за тем, как Лена вставила флешку в USB-порт и стала ждать, пока система ее определит.
Наконец на экране возникла папка с файлами. Судя по окончанию «.jpg», это были фотографии. Лена открыла первый файл и увидела фотографию Логенеров, сделанную пять или шесть лет назад. Родители сдержанно улыбались, глядя в камеру, Мария с Иоганной держались за руки и тоже улыбались — широко, от уха до уха.
— Семейные снимки? — удивился Йохан.
Лена нажала на следующий файл, и на экране появилась фотография маленькой девочки. Мария с Иоганной выглядели довольно похоже, поэтому нельзя было с уверенностью сказать, кто из них тут изображен. Лена предположила, что Мария.
— Заметил?
Лена выбрала другой снимок. На нем сестры отмечали чей-то день рождения.
— Судя по всему, Мария сфотографировала их на планшет, — пояснила Лена, указывая на края.
— Но зачем? И зачем было сохранять их на флешку и прятать в шкаф?
— Думаю, она хотела сделать копию снимков на случай, если планшет сломается.
— Или на случай, если отец найдет его и конфискует. Но зачем фотографировать старые снимки? Наверняка дома лежат альбомы, которые можно посмотреть в любой момент.
Лена пожала плечами.
— Может, хотела иметь их под рукой. Вероятно, семья была для нее важнее, чем мы думали.
— Не исключено. Но объяснение не самое логичное.
— У тебя есть другое? — поинтересовалась Лена, быстро просматривая файлы.
— Может, она собирала доказательства?
— Доказательства чего? Посмотри на снимки. Самая обычная семья. — Она помолчала. — Кстати, ты обратил внимание на то, что в детстве Мария выглядела очень счастливой?
— Видимо, она была очень жизнерадостным ребенком.
— Йохан! «Жизнерадостный» и «счастливый» — это не одно и то же. Думаю, ей хотелось воскресить прошлое, вспомнить его. Возможно, она чувствовала, что прежняя жизнь для нее закончилась. В каком-то смысле ты даже прав. Мария собирала доказательства. Доказательства своего счастливого детства.
— Это просто снимки, — отмахнулся Йохан. — На снимках все улыбаются. Это ничего не значит.
— Ты встречался с Иоганной Логенер?
— Да. К слову, мы разговаривали именно об этом. О ее семье. Иоганна уверена, что ее отец связан с убийством. — Йохан поймал скептический взгляд Лены и быстро добавил: — Знаю, Иоганна реагирует очень остро и эмоционально, но после твоих слов о том, что Марию собирались насильно выдать замуж…
— Такого я не говорила, — перебила Лена. — Пожалуйста, не интерпретируй мои слова как тебе вздумается. Родители просто считали, что Мартин мог бы стать подходящим мужем для их младшей дочери. И не сейчас, а когда-нибудь потом. Этого Мартина мы, конечно, еще проверим, но относиться к нему мы будем непредвзято. Как и к родителям.
— Ладно, с насильным замужеством я погорячился. Но… — Йохан оборвался на полуслове и замолчал.
Лена смерила его внимательным взглядом.
— Что происходит между тобой и Иоганной Логенер? Для тебя это дело стало слишком личным, Йохан. Ты сам на себя не похож. Разве не ты еще совсем недавно был моим голосом разума и одергивал меня, когда я забывалась и давала волю воображению? Поэтому повторю: что между вами происходит?
— Ничего не происходит! — с жаром ответил Йохан и, немного помолчав, добавил: — По крайней мере, ничего, что могло бы повлиять на мою объективность или помешать нашему расследованию.
— Она тебе нравится?
Йохан откинулся на спинку стула, запрокинул голову и закрыл глаза.
— Нравится? — повторил он. — Да, наверное. Мне ее жаль, и да, пожалуй, мне следовало бы вести себя более профессионально. Но, в конце концов, Иоганна — свидетельница, а не подозреваемая.
Лена подавила вздох: Йохан все равно что расписался в своей пристрастности, признавшись, что испытывает симпатию к свидетелю по делу.
— Нам нужно быть объективными, чтобы не допустить ошибок. — Лена решила попробовать втолковать ему это в последний раз. — Пожалуйста, больше не встречайся с Иоганной Логенер наедине.
— Ты не думаешь, что это уж чересчур? — Йохан вздохнул. — Мне кажется…
— Нет, Йохан. Это не чересчур.
— Хорошо! — сказал он так, словно подчинялся приказу.
На лице у него отчетливо читалось недовольство.
— Когда вернутся остальные? — осведомилась Лена.
Йохан хотел было ответить, но тут раздался стук в дверь.
— У вас найдется минутка? — войдя в кабинет, спросил Йохен Франк — долговязый юноша, один из троих полицейских, которых прислали из Фленсбурга в качестве подкрепления.
— Входи, — произнес Йохан.
— Знаю, у нас скоро брифинг, но я хотел сказать… вам известно, что жертва училась в одном классе с сыном комиссара Брандта?
— Да,