она. — Когда?
Сажусь рядом с ней, прекрасно понимая, что у меня стоит, но стараясь скрыть это от нее. Секс должен быть последним, о чем она думает.
— На прошлой неделе. Я попросил Бланш собрать все для нас. Все упаковано и уже погружено в грузовик. - Не хотел, чтобы ей пришлось зачем-то возвращаться в дом. Я боялся, что воспоминания всплывут. А они до сих пор не убрались. Не знаю, что они теперь собираются делать с этим домом.
Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Протянув руку, я задвигаю прядь волос ей за ухо и провожу пальцем по всем ее пирсингам. За последние пару недель я нечасто прикасался к ней. Ну, скорее, последний месяц. С выпускного вечера. Приходится сдерживаться, и это одна из самых трудных вещей, которые мне когда-либо приходилось делать. Вот и сейчас, когда ее зеленые глаза смотрят на меня, мне хочется подхватить ее на руки, отнести на чердак, уложить и зарыться между ее ног. Но я знаю, что пройдет еще немало времени, прежде чем это произойдет.
Поэтому вместо этого спрашиваю:
— Что, милая?
— Ничего, - отвечает она, отворачиваясь от меня.
Дверь открывается, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть вошедшего Дика. У него на лице выражение "иди на хуй", а челюсть сжата в жесткую линию. У меня все еще не было возможности поговорить с ним.
— Где Беннет? - спросил Дик, усаживаясь в одно из игровых кресел.
— Уже в пути, - отвечаю я.
Он кивает и достает из кармана джинсов мобильный телефон.
— Я пойду приму душ, - объявляет Остин и встает.
— Я помогу тебе. - Вскакиваю на ноги.
— Нет. - Она кладет руки мне на грудь. — Я могу это сделать, Коул. - Затем она приподнимается на цыпочки и целует меня в щеку. — Со мной все будет в порядке. Обещаю.
Я стою и смотрю, как она поднимается по ступенькам. Честно говоря, она хорошо передвигается. И не думаю, что когда-либо гордился кем-то больше. Садясь обратно, я замечаю, что Дик смотрит на меня.
— Что? - спрашиваю я.
— Я так и не убрался в ванной. А ты...?
— О, черт! - Вскакиваю и бегу по лестнице. Я останавливаюсь у открытой двери и вижу, что она стоит посреди нее.
— Что случилось? - дышит она, широко раскинув руки. Ее взгляд устремлен на разбитое зеркало, затем на мои руки. Средства для волос и макияжа валяются на полу вместе со стеклом от зеркала. Оно хрустит под ее ботинками.
— Когда ты это сделал?
— Неважно. - вздыхаю, - Дай мне десять минут, и я все уберу.
— Это имеет значение, - говорит она совершенно серьезно. — Когда?
Я провел рукой по волосам.
— Остин...
— Нет, Коул. - Ее глаза сужаются, и я не могу не улыбнуться. Это та Остин, которую я люблю. В ней есть боец, который не отступает. Она с улыбкой смотрит в глаза дьяволу.
— Мы не будем этого делать. Ты расскажешь мне то, что я хочу знать. - Она скрещивает руки на груди.
— Или что? - спрашиваю я, моя ухмылка растет.
Она хмыкает.
— Или я откажусь от секса.
Смеюсь впервые за шесть недель. Я и забыл, как это здорово - находить что-то смешное.
— Мы все равно не будем заниматься сексом еще очень долго. Так что давай, воздержись от своей киски, милая.
Ее лицо опускается, как будто она ожидает, что я трахну ее сегодня вечером.
— Тогда... просто... - Она вздыхает. — Когда ты это сделал? Это было из-за того, что я сделала?
— Что ты сделала? - Делаю шаг в ванную и обхватываю ее за талию, осторожно притягивая ее грудь к своей. — Ты ничего не сделала, Остин.
— Это неправда. - Она нервно сглатывает. — До Киллана... Я притворялась, что мне нравится Майерс, чтобы заставить тебя ревновать. - Мои брови поднимаются. — Я использовала его, чтобы добраться до тебя. Хотела, чтобы тебе было больно, как мне.
— Мне было больно, - признаю. Мне не трудно сказать этой женщине, что я одержим ею и что она способна погубить меня еще больше, чем уже есть. — Мне нужно знать...
— Между нами ничего не было. - Она прервала меня, уже зная, к чему я клоню.
— Ничего страшного, если что-то и было, - лгу. Это убьет меня, но я буду жить с этой болью. — Я заслуживаю этого.
— Коул. - Она кладет обе свои мягкие руки мне на лицо, и ее глаза ищут мои. — Я не лгу. Ничего не было, - повторяет она. — Так вот почему ты это сделал? Потому что ты думал, что я с ним сплю?
Делаю глубокий вдох и прижимаюсь к ее щеке.
— Я сделал это в ту ночь, когда Киллан выстрелил в тебя.
— О, - говорит она.
— После того, как нашёл тебя лежащей на полу в кухне твоего отца. Мертвой. Мы позаботились о Киллане, а потом вернулись сюда, чтобы принять душ, прежде чем я сдался.
— Ты что? - Она задыхается, ее руки опускаются на бока.
У нас не было возможности обсудить, как все произошло. Как только она очнулась в больнице, все стало суматошным. Медсестры и врачи входили и выходили из ее палаты. Если Бекки не приходила, то приходил Дик. Потом часто приходил Беннет. Полиция допрашивала ее. После нашего с Джейкобом возвращения они так и не попросили с ней поговорить. Когда сказал им, что они не имеют права разговаривать с ней без его присутствия, они ответили, что у них достаточно информации. Что было полной чушью. Вопрос только в том, почему? Неужели мой отец добрался до них? Я не понимаю, зачем ему что-то делать, чтобы спасти ее, если только он не думает, что она переметнется ко мне. А мы все знаем, что ублюдок сделает все возможное, чтобы моя задница не попала в тюрьму. Что касается Киллана, все, что она знает, это то, что мы его убили.
— Почему? - требует она.
— Это долгая история.
— Коул...
— У меня еще много времени, чтобы рассказать тебе. - Я прерываю ее. — Дай мне десять минут, и я все уберу. Потом расскажу тебе все, хорошо?
Ее глаза долго ищут мои, прежде чем она наконец кивает.