— Я заснул, — сказал Танис и поскреб бороду.
— Да, я слышал твой храп, — ухмыльнулся Карамон. — Окажись поблизости враги, они остались бы без барабанных перепонок.
— Почему ты не разбудил меня? Я должен был стоять на часах!
— Не видел в этом смысла. — Карамон снова зевнул и взъерошил волосы. — Разве нас осаждают полчища хобгоблинов?.. Ты весь день провел в дороге и нуждался в отдыхе.
— Не в этом дело. Похоже, что-то назревает. Танис посмотрел на свояка и по его лицу и напряженной позе догадался, что тот о нем мог думать сейчас: недоделок! полуэльфишка! Карамон проследил за взглядом друга, затем пожал плечами.
— Мы оба прекрасно знаем — прободрствуй ты хоть всю жизнь, его отношение к тебе не изменится... Не переживай. Пойдем умоемся. Они спустились по лестнице на землю. День обещал быть необычайно жарким. Казалось, сам воздух вот-вот воспламенится. Прямо под таверной стояла бочка. Заглянув в нее, Карамон вздохнул: она была наполовину пуста.
— А что с колодцем? — спросил Танис.
— Пересох... Почти у всех к концу весны колодцы пересохли. Люди носят воду с озера Кристалмир, а это далеко. Прошлым вечером бочка была полнехонька. Кое-кто уже сторожит воду по ночам. Карамон, зачерпнув ковш воды, протянул его другу.
— Ну уж никак не ты, — улыбаясь, проговорил Танис, чье внимание привлекли следы, оставленные на еще влажной земле. Чтобы обеспечить таверну, ты каждый день таскаешься за водой на озеро. И всякий раз у тебя остается только половина... Соседи поворовывают. Карамон ополоснул лицо.
— Вовсе нет. Я сам предложил им пользоваться моим запасом в случае необходимости. Но некоторым стыдно. Это почти то же самое, что побираться. В Утехе, Танис, никто и никогда не побирался... Даже в послевоенные времена мы обходились без воровства. Карамон шумно выдохнул и рукавом рубахи утер лицо.
Только теперь Танис заметил, что среди следов вокруг бочки были и детские отпечатки. Он экономно умылся и повесил ковш на вбитый в дерево крюк. Они не стали сразу же подниматься к дому — гостиный зал таверны, где расположились мрачные эльфы из свиты короля, в одночасье лишился уюта.
— Что Портиос — всю ночь не спал?
— Я даже не заметил, чтобы он хоть раз моргнул, — ответил Карамон, поглядывая вверх, на окно комнаты гостя. — Но его можно понять: жена вот-вот разродится... Я тоже не спал, когда у Тики принимали роды.
— Все это так, — веско заметил Танис. — Но Портиос больше похож на того, кто готовится к решающей битве, нежели на возбужденного таинством рождения супруга. Думается, он даже не справился, как дела у Эльханы.
— Ну, в этом нет особой необходимости, — неторопливо произнес Карамон. — Тика держит его в курсе — заглядывает к нему поминутно. Я долго наблюдаю за ним и думаю, ты ошибаешься на его счет. Сейчас для Портиоса нет вещей важнее, чем Эльхана и ее ребенок.
— Хотелось бы в это верить. Как мне кажется, он отказался бы от обоих, только бы вернуть назад королевство... Внезапно над головами друзей закачался и заходил из стороны в сторону канатный мост. С их помощью в Утехе соединялись дома.
— Во имя Бездны! Что там еще приключилось? По мосту бежал воин-эльф и, судя по выражению лица, нес дурные вести. Друзья переглянулись и поспешили наверх. К тому моменту, когда они, запыхавшиеся, ввалились в таверну, эльф уже докладывал Портиосу о причине своего появления. Говорил он на языке Квалинести.
— Ну что?.. Что случилось? — обратился к другу чуть замешкавшийся на лестнице Карамон. Лицо его от напряжения побагровело, грудь вздымалась. — О чем они говорят? Танис жестом заставил друга замолчать. Услышанное явно его встревожило. Дождавшись конца донесения, он увлек Карамона за стойку бара.
— Их дозорные обнаружили воина, по снаряжению похожего на темного рыцаря. Он направляется в Утеху... Но что важнее, Карамон, — Танис стиснул руку друга, — его сопровождает маг в белой рясе... Молодой маг.
— Палин! — догадался Карамон. — Но кто с ним?.. Как ты думаешь?
— Если описание верно — это Стил Светлый Меч.
— Один?.. О, боги! Что ему здесь надо?.. И вместе с Палином. Танис умолчал о деталях, сообщенных Портиосу: о том, что странный пришелец тянул за собой волокушу с необычным грузом, напоминавшим тела двух рыцарей. Ему казалось, он догадывается, что это за страшный груз. Все же Танис очень надеялся на ошибочность своего предположения и молил о том Паладайна. Все имевшиеся в распоряжении Портиоса эльфы взялись за оружие — оголяли мечи, доставали из колчанов стрелы. Карамон с тревогой следил за их приготовлениями.
— Танис, что они собираются делать? Ведь там, вероятно, Палин!
— Знаю... Я возьму это на себя, — сказал он и направился к королю-родственнику.
— Извини, что вмешиваюсь, Портиос, но очень похоже, тот молодой маг — сын Карамона Маджере... гостеприимного хозяина таверны, — подчеркнуто добавил он. — Молодой человек состоит в Ложе Белых Мантий... Зачем все эти сборы?
— Нападать на них мы не будем, — чеканя слова, произнес Портиос. — Мы их просто обезоружим, а затем допросим. Он окинул недобрым взглядом друзей и, перейдя на понятный Карамону язык, добавил:
— Может быть, сын хозяина и в самом деле белый маг, но он в компании рыцаря зла...
— Что ты имеешь в виду? — начиная не на шутку сердиться, спросил Карамон.
— Портиос, — вновь заговорил Танис. — Тебе отлично известно — темный рыцарь не даст себя обезоружить. Он будет драться:.. Завяжется схватка и...
— Моему сыну никто не причинит вреда... Ты пожалеешь... Карамон, сжав кулаки, шагнул к Портиосу. Квалинестийцы мгновенно загородили собой короля, ощетинившись мечами.
— Чем это здесь занимаются мужчины? — раздался вдруг голос Тики с нотками плохо скрываемого презрения. Бледная от негодования она обозревала разыгравшуюся в ее отсутствие сцену. Затем пересекла зал и из-за стойки бара, откуда-то снизу, извлекла старую чугунную сковороду, которой некогда обхаживала головы драконидов. Держа на весу нехитрое оружие, Тика угрожающе надвинулась на ближнего эльфа.
— Вы что, все с ума посходили?! — прошипела женщина. А ты... Сковорода указывала на Портиоса. — Твоя жена рожает, и я уверяю — ей очень нелегко! У этих эльфов такие узкие бедра... ну и все такое... А они тут клацают мечами и ведут себя хуже маленьких детей! Я не позволю... Слышите — не позволю!
Сковорода с грохотом обрушилась на подвернувшийся стол. Никто не сдвинулся с места. Эльфы по-прежнему держали мечи наготове, хотя к выражению суровости и решимости на их лицах добавилась гримаса растерянности. Карамон стоял не разжимая кулаков, и Тике оставалось лишь крепче стиснуть рукоятку своего оружия. Танис протиснулся к Портиосу и вполголоса проговорил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});