к врачу, а то деменция, она вещь неприятная. Вы второй раз уже забываетесь.
— Ох, что поделать, если работа у меня такая нервная, даже память стала страдать, — он, наверное, мечтал стать актером, вот и играет теперь в жизни, и должен сказать, что делает это паршиво. — Вы не забыли, ради чего мы все собрались.
— Нет, — покачал головой и достал из рюкзака шахматы.
— Признаться, я удивлен, — кажется, так и было. — Я думал, что вы попытаетесь обмануть меня. Ведь молодость ходит рука об руку с наглостью и храбростью, но и про авантюризм не стоит забывать. — Кстати, я узнавал, где вы живете и удивлен такому вашему выбору. Не самый благоприятный район. А хозяйка вашего дома фигурировала в нескольких обвинениях, когда жильцов убивали ворвавшиеся в дом преступники.
— Так чего ее не посадили? — задал я резонный вопрос.
— А как? Она то ни причем… Просто всегда повторяла, что дверь нужно запирать. А еще лучше выбирать нормальный район для жизни, а не трущобы. Но я тебе, если что, этого не говорил. Все же некрасиво лезть в базу данных полиции.
— Да и плевать, — отмахнулся я. — Там бабка вроде в дурку уже угодила. Теперь дочка всем заправляет.
— Гришина Елизавета Вадимовна, — довольно он кивнул, показывая свои познания. — Даже не знаю, кто из них хуже. Мой тебе совет, юноша, съезжай оттуда. Даже если жалко потраченных денег, то съезжай. Не дадут тебе там спокойной жизни. Особенно если узнают, что есть деньги.
— Вижу, вы довольно хорошо осведомлены.
— А как по-другому? Я должен был навести справки на того, с кем имею деловые отношения, — хохотнул он. — Надо же знать, где тебя было искать, если решишь нарушить нашу сделку.
— Но вот он я, и принес то, что должен был.
Стал подходить к нему и, на всякий случай, вывел из строя пистолет в его кобуре под спортивной курткой. Кстати, оружие наградное. Как бы он не оказался сотрудником тайной канцелярии такими темпами. Хотя, зачем тогда наградное? Это же может раскрыть его. Думаю, он просто пробил его по связям, и все.
— Вижу, что это они, — взял он их в руки и стал рассматривать, — Удивительная вещь — эти шахматы. Мусор редкостный, а стоит, как небольшая усадьба аристократа. Вот скажи мне, Федя, за что такие деньги?
— Теодор, — поправил его. — Чтобы понять ценность этой вещи, нужно быть ценителем, — резко ответил я ему.
Конечно, он мог сейчас разозлиться или потом, но мне было плевать. Не люблю, когда трогают искусство те, кто в нем ничего не понимают.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся он. — Тут ты прав, куда мне до него? Я человек простой, люблю вкусно поесть и хорошо отдохнуть, а вот такие вещички, — потрусил он шахматами, — не для меня. Ладно… Знакомьтесь, это человек, имени которого я назвать не могу, но могу сказать, что он является специалистом, и нам очень повезло, что он оказался здесь проездом, а еще моим старым товарищем. Можно, он их посмотрит и скажет свое мнение?
— Мнение насчет чего?
— На счет подлинности, конечно, — а теперь на его лице появился оскал.
Он прямым текстом намекал, что я не выйду отсюда, если решил его обмануть. Почему он так в себе уверен? Я сейчас мог с десяток кирпичей по нем запустить или создать пылевое облако, которое будет стачивать с него кожу живьем. Он Одаренный, но не сказать, что много в нем силы. Да и видит он перед собой тощего парня и думает, что это будет легко.
— Ваше право, — пожал я плечами. — Проверяйте!
Человек, которого он привел, был действительно специалистом в своем деле. Он возился около часа, осматривая каждую царапину, и буквально проверяя каждый изгиб фигурок. Иногда он хмурился или отрицательно кивал головой.
В такие моменты чинуша особенно хмурился, ожидая услышать негативные вывод. Понятное дело, он уже мысленно продал шахматы и потратил эти легкие деньги.
Хотел бы я узнать, сколько проблем мне в будущем от него ждать? То, что он от меня отстанет, я не верю, от слова совсем. Зачем забывать про того, кто так легко подарил тебе такие большие деньги. Проще найти, чем ему помочь еще, а если не можешь найти, то сделай человеку проблемы, а потом появись и предложи решение этой самой проблемы. Так можно доить до бесконечности, пока существует человек или его материальное благосостояние.
— Ну, что я могу сказать, — наконец подал голос специалист. — Это точно оригинал…
— Однако есть НО? — глянул на него чинуша, явно нервничая.
Мужик кивнул.
— Это слишком удивительная ситуация, чтобы быть правдивой, — наконец поплыл тот и выдал то, что имел ввиду. — Эти шахматы бесценные и находящиеся у какого-то подростка. Я отказываюсь верить в эту ситуацию.
— Ох, прошу тебя, мой друг, не стоит обижать молодого человека. Он уже давно не подросток, а серьезный человек, который проворачивает серьезные сделки. Шахматы, лучше скажи мне точно… Они настоящие на все сто процентов?
— На все сто один. В этом я могу даже поклясться перед Императором, — с каким восхищением он разглядывает их.
Кстати, я стал непроизвольно улыбаться, ведь их сделал я, и выходит, что мою работу оценили по достоинству. Тщеславие… Оно не чуждо даже бывшему главе Ордена Архитекторов!
— Тогда я могу поздравить тебя, Теодор! — усмехнулся чиновник. — Видишь, я запомнил. Наша сделка считается завершенной, и все хорошо. На этой ноте мы можем пожать друг другу руки и попрощаться.
Хочет напасть, что ли? Но мне плевать… Я, в случае чего, ее так пожму, что будет загадка для хирурга, как ее собрать.
Подошел и пожал. Сюрпризов не было, но в конце он не захотел ее отпускать и потянул меня на себя, а затем заглянул в глаза.
— Ты честный, и это хорошо… Будь на связи, если вдруг что, я тебя наберу.
— Сомневаюсь, что я подниму трубку, — честно ответил я ему.
— Думаешь? — засмеялся он. — Даже если я захочу оказать тебе услугу? Не веришь, что могу пригодиться? Если вдруг по твою голову прибудет гвардия. Нет? А если твое имение тайно попытаются переписать? О, вижу, что нахожу нужные слова. А потому не переживай, я с теми, кто работает