Читать интересную книгу Детонатор для секс-бомбы - Дарья Калинина

– Спасибо вам, но мне ничего в горло не лезет, – посетовала Наталья Дормидонтовна. – А Вадику сладкое в камеру передавать не разрешают. Боже мой, мой бедный мальчик – и в камере. Без сладкого! И зачем я, дура, познакомила его с этими девчонками!

– А? – откликнулась Мариша, пока Дуня была целиком увлечена своим пирожным. – С какими девчонками?

– С Танькой и Катькой, – пробормотала Наталья Дормидонтовна.

– Так это вы познакомили Вадика с ними? – удивилась Мариша.

Но Наталья Дормидонтовна, кажется, уже пожалела о своей болтливости. Во всяком случае, о том, как ей славно пришлось дважды поработать свахой для собственного сына, она откровенничать не стала.

– Кушай, пирожное, деточка, – вместо ответа сказала она Марише. – Твоей фигуре сладкое не повредит.

Пока Мариша прикидывала про себя, что это было – комплимент или завуалированная под него подковырка, – Наталья Дормидонтовна снова принялась сетовать на то, что ее милый мальчик голодает. В общем, ничего нового от нее подруги не узнали и поспешили домой.

– Зайди ко мне, – попросила Дуня.

– Зачем? – удивилась Мариша, которой не терпелось добраться до собственной кровати, холодильника и, главное, до собственного душа.

– Кое-что обсудить нужно, – уклончиво ответила Дуня.

Но, лишь поднявшись к подруге, Мариша поняла, что Дуня просто опасалась встречи с Витьком, не хотела оказаться наедине с ним, преданно поджидающим ее у двери.

– Я тебе все прощаю! – величественно заявил он Дуне, подавшись к ней навстречу. – Давай начнем жизнь с чистого листа.

– Хм, – пробормотала Дуня, явно пребывая в большом сомнении. – Может быть, отложим этот разговор до тех пор, когда уже будет точно известен убийца Татьяны?

– Ты что, меня до сих пор подозреваешь в чем-то? – в явно притворном ужасе отшатнулся от нее Витек.

Актер из него получился отвратительный. Даже Дуня поняла, что он переигрывает.

– Мне тебя подозревать не в чем, – пробормотала она. – Что ты собой представляешь, я и раньше отлично знала. Давай поговорим об этом после, а?

И Дуня ловко проскользнула мимо Витька и скрылась в недрах своей квартиры. У Мариши так же ловко не получилось, она слегка задела парня, и тот отлетел к стенке.

– Ну и дура! – с досадой крикнул он в закрытую дверь. – Пожалеешь, что классного мужика упустила, а поздно будет. Я два раза не предлагаю!

И после этого послышались удаляющиеся шаги незадачливого жениха, оскорбленного в лучших своих чувствах.

– Все-таки ты некрасиво с ним поступила, – хихикнула Мариша. – Столько лет мужика за нос водила, а тут он созрел для решительного штурма, а ты ему отставку. Обломала его, можно сказать.

– Откуда ты знаешь, может быть, я этой минуты ждала все эти годы, – счастливо улыбнулась Дуня. – С того самого момента, когда узнала, что Витек изменил мне с Танькой.

– О! – поразилась Мариша коварству и выдержке подруги. – Слушай, а ведь ты тонкая штучка. И умеешь ждать. Уважаю.

В ответ Дуня только вздохнула.

– Месть, конечно, сладкая вещь, – сказала она. – Но, честное слово, я бы предпочла не мстить Витьку, а просто любить его. Но теперь все кончено. Когда-то он обидел меня, а теперь я на нем отыгралась и обидела его. Все, реванш я получила, игра закончена.

И она отправилась на кухню, чтобы сообразить легкий ужин на двоих, а Мариша осталась в задумчивости.

– А знаешь, как поступила тогда Танька? – крикнула из кухни Дуня. – Она ведь сразу мне сказала, что Витек тот еще кобель и не устоит, когда ему женщина себя предложит.

– Ну? – оживилась Мариша и двинулась на кухню.

– Я ей не поверила, и Танька предложила пари, – вздохнула Дуня. – Я согласилась. И тогда она попросила меня поклясться, что любой результат не должен отразиться на нашей дружбе. Она так и сказала: если я докажу тебе, что Витек кобель, и потеряю тебя, то ничего я доказывать не стану. Ты для меня дороже всех мужиков в мире. Если хочешь, чтобы тебя водили за нос, то сделай одолжение. Пусть так и будет.

– И что ты?

– Я подумала и сказала, что Таньку я не разлюблю, даже если она переспит со всеми моими любовниками, разумеется, честно предупредив меня о своих намерениях заранее. Ну, и Танька это сделала с Витьком. Я была там, так что все видела. Ей даже стараться особенно не пришлось. Он сам к ней полез.

– Ты его совсем не любила? – спросила Мариша.

– Мне было с ним удобно, – ответила Дуня и отвернулась.

Мариша только вздохнула. Что бы сейчас ни говорила ее подруга, Мариша полагала, что знает, какие чувства на самом деле испытывает Дуня. Нельзя прожить с человеком четыре года бок о бок и не начать испытывать к нему каких-то чувств.

– Ты еще встретишь классного парня, – утешила она Дуню. – Который не станет кидаться на все, что шевелится.

Дуня повернулась к ней и собралась ответить, но не успела. По квартире разнесся пронзительный звонок.

– Если это Витек!.. – воскликнула Дуня и замолчала.

– Конечно, он, – пожала плечами Мариша. – Кто еще к тебе в начале первого ночи может явиться?

– Так я его огрею по тупой башке чем-нибудь тяжелым! – воскликнула Дуня и в самом деле схватила со стены дуршлаг.

Его нельзя было назвать очень уж тяжелым, но Дуня уже кинулась к двери. Распахнув дверь, она уже замахнулась рукой с зажатым дуршлагом для удара, как вдруг вскрикнула и отступила назад. На пороге стояла сухонькая старушка с твердо сжатыми губами и выражением отвращения на лице. На вытянутых руках старушка держала Браслета.

– Заберите свое животное! – сказала она, и гримаса отвращения на ее лице усилилась.

– Да, да, конечно! – заторопилась Дуня, поспешно пряча дуршлаг за спину. – А что случилось?

Но старушка явно не собиралась вступать в дискуссию. Избавившись от Браслета, она повернулась и пошла прочь. Но, видимо, накопившиеся у нее в душе чувства все же требовали выхода, потому что, отойдя на три шага, она обернулась и произнесла:

– Ваш кот гнусный извращенец!

– О! – поразилась Дуня, глядя на невинную мордашку Браслета.

– Он обесчестил всех моих девочек! – трагическим голосом произнесла старушка. – Нужно предупреждать, когда отдаешь неуравновешенное животное в чужой дом.

– Ваших девочек? – ужаснулась Дуня, перед мысленным взором которой встали совсем уж непотребные картины. – Но как он сумел до них добраться?

– Они все жили в одной комнате, – с достоинством пояснила ей бабушка. – И это животное подло воспользовалось их доверчивостью. И за две ночи… В общем, теперь мои девочки ждут котят.

– Ах, ваши кошки! – обрадовалась Дуня.

– Не понимаю, чему вы радуетесь! – возмутилась старушка. – Ваш кот просто нахал!

И, сделав это замечание, она засеменила прочь. Дуня закрыла за ней дверь и пустила Браслета на пол.

– Иди, нахал, – сказала она ему. – Небось проголодался после сексуальных подвигов. Что и говорить, каков поп, таков и приход. Мне нужно было предположить, что Браслет не пропустит мимо ни одной юбки, то есть, тьфу, ни одной кошки.

Но сам Браслет не испытывал никаких угрызений совести. Он с аппетитом умял кошачьи консервы и отправился на подоконник умываться.

– Гостей намывает, – заметила Мариша, и тут в дверь снова раздался звонок.

– А это еще кто? – снова схватилась за дуршлаг Дуня, бросаясь к дверям. – Ну, если там Витек…

Но за дверью оказался не Витек. Там стояла рослая крепкая женщина, одетая в брючный летний костюм. Мариша, подоспевшая на выручку к Дуне, замерла рядом, окидывая внимательным взглядом костюм незнакомки. Видела она такой. Но вот где? Определенно, что не на рынке. Где-то в районе метро «Петроградская», где в последнее время в цокольных этажах старинных домов расцветают многочисленные бутики и салоны мод.

Костюм был выше всяких похвал. Он выгодно скрывал недостатки полной фигуры незнакомки и подчеркивал ее достоинства. Женщина в таком костюме казалась и выше, и стройней, чего и в помине у нее не было. Кроме того, на ногах у незнакомой дамы были австрийские туфли. Может быть, чуточку старомодные, но с отеками на ногах только такую удобную колодку и можно носить. А в том, что в жару летом полная дама должна была испытывать определенные сложности с отекающими стопами, Дуня понимала и без диагноза медика. На голове дамы была большая шляпка, а у ног стоял чемоданчик на колесиках.

– Вы кто? – выдавила наконец Дуня, с большим подозрением косясь на чемодан дамы.

– Дунюшка! – воскликнула дама. – Ты что же, меня не узнаешь? Я же мама Татьяны! Где моя дочка, ты не знаешь?

– А? – опешила Дуня. – А…

– Дочка, говорю, где моя? – повторила дама.

– Дочка? – пересохшими губами прошептала Дуня. – Таня?

– Ну да, – быстро кивнула дама. – Кто же еще?

– Не знаю, – пробормотала Дуня. – То есть все это так неожиданно. А скажите, вы уверены, что вы Танина мама?

– Конечно! – воскликнула дама. – А у тебя какие-то сомнения?