просто действенного участия в нем», – говорится в докладе северо-осетинской парламентской комиссии.
В 11:40 при помощи служащих ФАПСИ по Северной Осетии Дзасохов связался с российским президентом Владимиром Путиным и доложил ему о захвате заложников.
«Глава государства, со своей стороны, указал на принятие всех возможных мер по освобождению заложников и сообщил в этом телефонном разговоре, что по его указанию в Беслан в срочном порядке вылетает с группой офицеров ФСБ первый заместитель директора ФСБ Проничев В.Е». Оперативный штаб установил связь с террористами через офицера ФСБ, переговорщика Зангионова. Им сообщили, что власти готовы организовать для них живой коридор и обеспечить безопасный выход на указанную ими территорию, также переговорщик передал, что взрослые жители Осетии готовы войти в школу и стать заложниками в обмен на детей. Но главарь банды Хучбаров отказался принять эти условия. В присутствии Дмитрия Рогозина, Таймураза Мамсурова, доктора Рошаля и митрополита Феофана Дзасохов «заявил, что в сложившихся условиях он принял решение пойти в школу, как этого требуют террористы». Его намерение сразу стало известно Москве, и Дзасохову позвонили с просьбой «не позволять себе шагов, которые могут многократно усложнить операцию по освобождению заложников». Об этом парламентской комиссии рассказал сам Дзасохов. Кроме этого, генерал Паньков лично уведомил Дзасохова, что имеет приказ арестовать президента в случае его попытки двинуться к школе.
Любопытные детали содержались в докладе и относительно оперативного штаба – депутаты выяснили, что штабов было несколько и они слабо взаимодействовали друг с другом. В середине дня 1 сентября в Беслане появился второй оперативный штаб – по указанию президента России его сформировала ФСБ РФ. Возглавил штаб генерал Андреев, также в штаб вошли командующий 58-й армией Соболев, начальник региональной группы оперативного управления МВД России полковник Цыбань; начальник Главного управления МЧС РФ по РСО – Алания Дзгоев, региональный министр образования Левитская, руководитель центра «Защита» Минздрава РФ Гончаров и замдиректора департамента информационных программ «Вести» телеканала «Россия» Васильев. «Как видим, состав второго штаба, возглавленного В. Андреевым, включал семь человек, и только трое из них были членами первого штаба», – уточняется в докладе. При этом авторы расследования обращают внимание на то, что президент Дзасохов не вошел в «штаб Андреева», несмотря на то что по закону являлся руководителем антитеррористической комиссии Северной Осетии и в первые часы руководил штабом.
Самым таинственным комиссия назвала штаб, в котором находились генералы Проничев и Анисимов, которые, однако, официально «ни в одном из штабов не состояли». При этом, по данным парламентской комиссии, штабов было не два, а несколько. Кроме «штаба Дзасохова», который во второй половине дня 1 сентября уже ничего не решал, и «штаба Андреева», который тоже, по всей вероятности, не принимал самостоятельных решений, «были созданы как бы ведомственные штабы, обязанные исполнять распоряжения главного штаба». Комиссия дает подробное описание местоположения штабов, и это, на мой взгляд, одна из самых сильных частей доклада, свидетельствующая о «разброде» в руководстве операцией. Итак, в здании районной администрации Беслана находились:
• на первом этаже в левом крыле – представители ФСБ (генералы Андреев и Калоев);
• рядом с ними на том же этаже с 15 часов – генералы Проничев и Анисимов;
• на третьем этаже в левом крыле здания – президент Дзасохов, председатель парламента Мамсуров, полномочный представитель президента РФ в Южном федеральном округе Яковлев, а также группа депутатов Госдумы во главе с Рогозиным;
• в правом крыле третьего этажа – руководители спецподразделений «Альфа» и «Вымпел» во главе с генералом Тихоновым;
• на втором этаже в центре здания – «идеологический штаб», где редактировалась и цензурировалась информация перед ее официальным обнародованием. «Именно здесь, скорее всего, родилась пресловутая цифра о числе заложников – 354, имевшая хорошо всем теперь известные последствия», – сообщает доклад.
Таким образом, депутаты регионального парламента утверждают, что во время контртеррористической операции у руководителей республики не было информации, кто возглавляет операцию и отвечает за ее успех, а группы, обладающие различной степенью полномочий, множились и дублировали друг друга. Депутаты убеждены, что назначение генерала Андреева было формальным – ведь он многократно покидал штаб и терял, таким образом, нити управления операцией десятки раз – выступая перед жителями Беслана и журналистами, а также сопровождая 2 сентября до школы Аушева и 3 сентября туда же группу МЧС. «Мог ли поступать подобным образом генерал, от действий которого зависела жизнь сотен людей? – спрашивает комиссия и тут же отвечает: – Это или исключено, или же, напротив, вполне возможно, если за В. Андреева принимали решения (фактически руководили) его непосредственные начальники В. Проничев и В. Анисимов, а возможно, и глава УФСБ ЮФО Т. Калоев». При этом юридический статус пребывания в Беслане генералов Проничева и Анисимова остался для комиссии «непонятным».
Приказы и распоряжения Андреева документально не оформлялись, утверждают депутаты, а заседания штаба не проводились. «Все решалось в ходе рабочих встреч с представителями различных ведомств посредством устных указаний». В связи с этим установить точную картину событий трудно. Кроме того, депутаты так и не получили полную информацию о содержании переговоров с боевиками и о кассете, переданной с Аушевым. Как удалось установить комиссии, во время переговоров Хучбаров сообщил Аушеву, что подчиняется Басаеву, но переговоры необходимо вести с Масхадовым. Эти слова и были записаны на видеокассету. Однако неизвестно, кто смотрел эту кассету и какие решения в связи с этим принимал.
Из-за того, что многие факты оказались скрытыми от парламентской комиссии, она не смогла оценить степень готовности штаба к силовым и несиловым вариантам освобождения заложников. Однако установила, что одной из причин ухудшения положения заложников было поведение оперативного штаба. К исходу второго дня ни один из федеральных чиновников не вышел на переговоры с террористами, что привело к ожесточению террористов, которые лишили заложников воды и походов в туалет. А упорные сообщения о том, что в школе находятся 354 заложника, могли стать поводом для расстрела двух десятков мужчин из числа заложников. Депутаты полагают, что в оперативном штабе знали с самого начала примерную цифру заложников, и называют их поведение «непонятным упорством». Число заложников имело принципиальное значение, считает комиссия: «Площадь спортзала и число находившихся в нем заложников обуславливали такое понятие, как плотность, то есть число последних на единицу площади. Для спецназа этот показатель является одним из определяющих успех или неудачу при попытке проведения спецоперации. Высокая плотность изначально обрекает на провал спецоперацию и превращает ее в армейскую». Дезинформация о числе заложников могла привести и к провалу спасательной операции: «Из показаний руководителя центра „Защита“ С. Ф. Гончарова явствует, что первоначально ему в ОШ была озвучена цифра 354, исходя из которой он начал планировать свою работу,