— Заигрывания?!
— Заигрывания. Какое еще придумать название тому, что ты кладешь руку на внутреннюю сторону моего бедра и начинаешь поглаживать? О, ты заботишься, чтобы все выглядело ласково и невинно, но и ты и я — мы оба знаем, что происходит четырьмя дюймами выше! И если тебе противно, когда я обнимаю тебя за плечи, то незачем прижиматься ко мне. Тебя коробит от предложения накинуть на плечи мой пиджак? А ведь я вижу, будь уверена, как под кофточкой у тебя по коже бегут мурашки. Когда я кладу руку тебе на колено, ты не отстраняешься. Если это не приглашение, тогда я не знаю, что это такое!
В глазах супругов отражались скачущие по каминной решетке язычки пламени. Огоньки страсти и злобы подпитывали друг друга.
— Что-то незаметно, чтобы ты отстранялась, когда я погладил тебя по голове. Напротив, ты губами дотронулась до моей ладони. Там даже повлажнело от твоего языка. Ты засмеялась, когда я пролил на себя кофе. А пролил я из-за того, что ты подтолкнула грудью мой локоть. Я тоже засмеялся, ведь ты стала промокать пятно от кофе своей салфеткой. А потом уже трудно было отличить смех от стона. Что я должен делать в столовой своей матери, когда твоя рука массирует мне промежность, — смеяться или стонать? И не учи меня, как себя вести! Я был бы более чем рад прекратить эти сексуальные загадки, потому что, если воскресные игры сводят тебя с ума, представляешь, что творится со мной?!
В комнате неожиданно наступила полная тишина. Марси сделала шаг к мужу и томным голосом спросила:
— Что с тобой творится, Чейз?
Он взял ее руку и прижал к ширинке.
— Вот что.
Марси ощутила его эрекцию.
— Зачем же прекращать заигрывания, Чейз? Почему бы не предпринять что-нибудь поинтереснее? — С каждым медленным, плавным движением ее руки дыхание Чейза становилось все громче, тяжелее. — Ты боишься, что тебе не понравится? Боишься?
Марси отодвинулась от мужа, подняла руки и запустила руки ему в волосы.
— Поцелуй меня! Поцелуй по-настоящему. — Приблизив к его рту свои губы, она прошептала: — Я вызываю тебя.
Звук, вырвавшийся из горла Чейза, оказался роковым. Словно дикарь, Тайлер впился в губы жены, да так грубо, что они вмиг онемели. Наконец она смогла приоткрыть их и ощутила упругий язык Чейза. Бешено, настойчиво, неумолимо он рвался к ней в рот.
Чейз тоже запустил пятерню в волосы Марси и подставлял ее голову под свои яростные поцелуи. Он навалился на нее, как изголодавшийся самец: казалось, еще секунда — и он проглотит ее. Наконец Чейз оторвался от жены, чтобы перевести дыхание, но даже сейчас язык его скользил по ее губам. Не насытившись, он вернулся за большим. Большим. Еще большим.
Марси наслаждалась чувственностью поцелуев Чейза. Боже, как приятно ощущать его язык, вкус слюны, нежность губ, покалывание щетины на подбородке и щеках. Ее переполняло наслаждение от запаха его кожи, мягкости волос — кожи Чейза, волос Чейза! А вот еще — какое сладостное давление в нижней части живота…
Они опустились на коврик перед камином. Губы их скользили по щекам, подбородку, векам друг друга. Когда они наконец слились в поцелуе, Чейз глубоко-глубоко погрузил свой язык, напоив ее желанием. Руки его безостановочно ласкали спину жены, бока, груди, затем, ничуть не скрывая своих намерений, Чейз всем телом навалился на нее.
Марси и не собиралась скромничать. Она позволила мужу добраться до своего лона, даже обрадовалась такому натиску и легла поудобнее.
Чейз застонал и, стиснув жену, яростно прошептал:
— Перестань, или все будет кончено.
— Нет. Еще рано.
Марси слегка отодвинулась, чтобы стянуть с мужа свитер, затем стала расстегивать рубашку. Расправившись с одеждой, она провела по торсу Чейза пальцами, как внезапно прозревшая слепая.
Будто утоляя голод, Марси впилась в грудь Чейза. Он придерживал ее голову, впрочем, свободы движений не стеснял. Губы Марси нашли его сосок в завивавшихся спиралью волосках. Сначала осторожно, а потом все настойчивее она стала ласкать его языком.
Мгновенно воспламенившись, Чейз чуть отстранился.
— Сними одежду.
— Сними сам, — прохрипела в ответ женщина.
В течение нескольких секунд они неотрывно смотрели друг на друга. Марси затаила дыхание, когда Чейз взялся за ее свитер, стянул его и взглянул на ее грудь. Она расстегнула бюстгальтер… Чейз глубоко вздохнул и шумно выдохнул. Заметно было, как дрожит его пресс, но он по-прежнему не прикасался к ней. По крайней мере не так, как хотелось бы в подобной ситуации.
Надавив на плечи, Чейз заставил жену лечь на спину, без церемоний расстегнул и стянул с нее юбку. Он уже не был так уверен в себе, снимая с Марси трусики и пробираясь к самому сокровенному. Оба в унисон застонали. Пальцы, ласкавшие Марси, оказались нежными, но настойчивыми. Большой палец наконец добрался до самого чувствительного места: всего несколько движений, и кровь так и забурлила в жилах Марси.
— Чейз!..
Он только и ждал этого.
Быстро стащил с себя брюки, правда, не без помощи жены, и их тела наконец соединились. Марси издала не то стон, не то возглас ликования; Чейз бормотал то ли проклятия, то ли молитву. Затем, приподнявшись, он заглянул Марси в глаза и, не отрывая взгляда, снова погрузился в нее. Она чувствовала его глубоко, так глубоко, что необъятность этого обладания сметала все на свете, перебивала дыхание, лишала контроля над чувствами. Взъерошенные и влажные, волосы Чейза падали ему на лоб, глаза горели огнем, добавляя ему животной привлекательности, к тому же он играл мускулами.
Марси не удалось вволю налюбоваться великолепием мужа — он вышел и вновь проник в нее. Ласкал ее грудь, поглаживая пальцем упругий сосок и закрывая глаза от наслаждения. Марси инстинктивно обхватила Чейза ногами, тогда он просунул руку между их телами и вновь начал возбуждать жену.
И ее любовь к мужу, так долго остававшаяся безответной, наконец достигла кульминации, вырвалась наружу. Чейз позволил ей полностью отдаться чувству, приняв его, и снова перешел в атаку. Но Марси на удивление и самой себе, и Чейзу, вцепившись в него, приподняла бедра ему навстречу. Когда он почувствовал наступление кульминации, жена ощутила то же самое. Вцепившись друг в друга, тяжело дыша и стеная, они разом замерли.
Марси очень обрадовалась, когда на следующее утро, около одиннадцати часов, в дверь ее кабинета постучали. Парочка, появившаяся в десять, едва не свела ее с ума.
Конечно, именно в это утро Марси была куда уязвимее, чем обычно.
— Входите, — отозвалась она.
— Извините за беспокойство, Марси, — проговорила Эсме. — К вам мистер Тайлер.