Я проводил её взглядом. Исаи чуть виновато улыбнулся и поспешил за ней, чтобы попытаться замазать нашу неловкость.
— Ну вот, заставили девочку ревновать, — покачала головой Минори. — А могли бы и ей комплимент сделать. Не такой красивый, как мне, но всё же…
— Всем сделаем комплименты, — ответил я. — Придет время и каждой расскажем о её красоте. Пока же у меня к тебе просьба, Минори.
— Какая же просьба, дамский угодник? — игриво стрельнула она глазками.
— Прикроешь меня на занятиях? Мне нужно будет смыться по делам, а я и так уже много чего пропустил, да и учителя меня уже стали подзабывать…
— А что мне за это будет?
— Вечной благодарности и неземного восхищения уже мало?
— Маловато будет, — покачала головой Минори. — Лучше сделай мне скидку в своём кафе. Пятьдесят процентов?
— Матисуда-сан, побойтесь Будду! — наиграно воскликнул я. — Процентов пять могу дать. И то — только по большой дружбе и невероятной симпатии.
— Да врешь ты всё, Изаму. Давай сорок и засунь свою симпатию…
— Куда мне тебе засунуть свою симпатию? — тут же придрался я к словам. — За это засовывание я могу накинуть ещё пять процентов.
— Мне не надо никуда и ничего засовывать, — блеснула глазками Минори. — Тридцать процентов и по рукам.
— По нашим шаловливым ручонкам? Тогда пятнадцать. Имей ввиду, Минори, что торг тут неуместен!
— Двадцать и не процентом меньше!
— Договорились! — улыбнулся и потрепал её по щеке. — Ты золото, Минори-тян!
— Вот только золотого дождя ты от меня не дождешься, — хихикнула она в ответ и прошла в класс.
— Не больно-то и хотелось, — сказал я.
Негромко сказал, чтобы не услышала и не обиделась. Она имела доступ к журналу и могла отмечать прогульщиков. А могла и не отмечать… Поэтому обижать такую девушку не стоило. С такой девушкой надо дружить. Кстати, так и не спросил — чем закончились их разборки с Кимико? Но если продолжают друг другу улыбаться и нет вырванных прядей волос, то вряд ли всё закончилось плохо.
Эх, если бы я в ту минуту мог прикинуть — на что способны две разозленные девушки, которые к тому же ещё и спелись против общего врага, то хрен бы когда заявился в школу. Но я не оракул, предвидеть не умею…
После первого урока я схватил сумку и снова вышел за пределы школы. Исаи только махнул в ответ, а Сэтору Мацуда постучал по запястью с часами. Сделал намек, что у меня почти не осталось времени на жизнь. Что же, тогда проживем отпущенное время на полную катушку.
— Госпожа Хикамару, доброе утро, — подошел я к машине полицейских. — Могу я поговорить с вами по поводу вчерашнего нападения?
— Такаги-сан, вы можете поговорить со мной, — высунул голову её напарник.
— Простите, Наката-сан, — я вроде бы правильно вспомнил фамилию этого полицейского, — но у меня доверие вызывает только госпожа Хикамару. Иначе я не скажу ни слова.
Надо было видеть, как возмущенно дернулась губа полицейского. Он собрался было что-то вывалить на меня, но рука Наоки накрыла его руку.
— Всё в порядке, Наката, — кивнула она своему напарнику. — Мы сейчас немного поговорим с господином Такаги. В этом же нет ничего предосудительного?
— Нет, Хикамару, но…
— Вот и хорошо. Тогда я…
— Госпожа Хикамару, а мы можем поговорить не здесь? — нагло перебил её я. — Видите ли, я не хочу, чтобы кто-нибудь увидел, как мы разговариваем в машине.
— Да? Тогда где? — подняла бровь Наоки.
— Я покажу. Если, конечно, Наката-сан не против, — я с вызовом посмотрел в глаза полицейскому.
Говорят, что если горилле посмотреть прямо в глаза, то она это воспримет как вызов и тут же бросится в бой. Увы, Наката гориллой не был. Максимум на что он годился — на роль шимпанзе, которая презрительно сощурилась и выскочила из полицейской машины.
— Да что ты себе позволяешь? Я офицер полиции! — чуть ли не выкрикнул он. — Ты можешь говорить при мне всё, что хочешь сказать госпоже Хикамару!
— Извините, я ошибся, — лениво протянул я в ответ. — На самом деле я ничего не хочу сказать. Мне показалось, что я что-то видел, но это скорее всего показалось. Прошу прощения за беспокойство — с вашего позволения я вернусь на урок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Наката! — окрикнула напарника Наоки. — Сходи, купи мне содовую и чипсы. Мы пока отъедем с господином Такаги.
— Но…
— Никаких «но»! — чуть повысила голос Наоки. — Мы и так отнимаем очень много времени у этого молодого человека.
Наката фыркнул, окинул меня презрительным взглядом и пошел в сторону небольшого магазинчика. Я же мило улыбнулся ему в ответ и сел на заднее сиденье полицейской машины.
— Куда мы едем, господин Такаги? — спросила Наоки.
Её голос дрогнул, когда она взглянула на меня в зеркало заднего вида. Это хорошо. Она если не боялась, то опасалась оставаться со мной наедине. И в то же время согласилась…
— Сначала вперед, а потом я покажу, — чуть откинулся я на сиденье. — Я очень благодарен вам за то, что согласились выслушать меня.
— Надеюсь, что ваша информация будет очень важна для расследования, — сказала Наоки, аккуратно ведя машину.
— Не сомневайтесь, Хикамару-сан, моя информация, возможно, поможет найти преступника. Вот тут направо…
Мы проехали мимо бредущего Накаты, а я с трудом подавил в себе желание показать ему фигуру из трех пальцев. Не кукиш.
— Вас не хватятся в школе, Такаги-сан?
— Нет, там меня подстраховывают. Вот тут налево, пожалуйста.
Машина аккуратно завернула в переулок и поехала по брусчатке. Автомобиль слегка подергивало, создавая вибрацию. То, что нужно, если хочешь возбудить девушку — мелкие вибрации переходят в тазовую область и вызывают невольный отклик.
Я весь обратился в слух. Прекрасно, дыхание Наоки участилось. Это уже неплохо. Теперь нужно грамотно подвести к разговору и тогда потихоньку выудить информацию.
— Мы можем тут остановиться?
— Вряд ли, госпожа Хикамару, тут очень близко от школы. Нас могут увидеть. Лучше проехать ещё немного дальше. Вот тут направо.
Через десять минут неспешной езды мы оказались возле дома сэнсэя Норобу. Желтые ленты всё ещё опутывали недавнее место взрыва. Правда, самой палатки уже не было. Похоже, что её забрали на экспертизу. Наоки удивленно оглянулась на меня.
— Простите за мою невольную хитрость, госпожа Хикамару, но мне лучше будет общаться в доме, где я живу. Я уверен, что и вы почувствуете себя увереннее, разговаривая за чашкой чая. Мы с вами зайдем, обсудим сложившуюся ситуацию и потом оба поедем обратно. Тут я чувствую себя лучше, чем где-либо.
Полицейскую так просто не обманешь. Но я и не собирался её обманывать. Я просто не говорил прямым текстом, что хочу с ней сделать. А она уже достаточно завелась, вибрируя на неровных булыжниках, чтобы не понимать скрытого подтекста. Я только ждал её решения. Если откажется, то придется лезть в трусики прямо перед домом.
— Только если по чашке чая, господин Такаги. Больше ничего же не будет? — она взглянула на меня такими глазами, что мне стало понятно — если я не пойду в дом, то это она залезет мне в трусы прямо в машине.
Насколько же давно у неё не было секса?
— Конечно-конечно. Ничего кроме чая, — облизнул я губы.
В этот утренний час соседи вряд ли потревожат нас, поскольку все были на работе. Мы невидимые никем проскользнули в дом. Я церемонно усадил Наоки перед небольшим столиком, а сам было направился на кухню.
Поставить чайник на плиту было минутным делом. Но это дело растянулось на целых полчаса, поскольку не успел я войти в небольшую кухню, как на мои плечи легли нежные руки.
Моментально обернувшись, я поймал Наоки в объятия:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ох, вы хотите мне помочь, госпожа Хикамару?
— Да, господин Такаги, — проговорила Наоки грудным голосом. — Я очень хочу посмотреть… как вы будете готовить чай… Ах!
Последнее восклицание совпало с треском ткани. Всегда хотел рвануть китель на груди полицейского так, чтобы пуговицы посыпались на пол. Сейчас не смог от этого удержаться. Правда, пуговица оторвалась всего одна, но зато куртка Наоки распахнулась почти до пупа. Я дернул куртку вниз, сковывая руки девушки как наручниками.