ничего не происходит.
Неожиданно раздается оглушающий грохот.
Замираю. Что происходит? Откуда такой шум? С потолка падает штукатурка, попадая в глаза. Часто-часто моргаю, но дискомфорт в глазах не проходит.
Слышны выстрелы, крики, топот ног. Мечусь на кушетке, пытаюсь освободиться.
Возможно ли, что кто-то пришел на помощь?
– Сюда! – кричу изо всех сил. – Помогите! Я тут! На помощь!
Дверь с размаху открывается, и я щурюсь, чтобы понять, кто вошел. Это явно мужчина. В черной одежде и маской на лице. Он быстро приближается ко мне и ножом срезает все веревки. Освободив, подхватывает меня на руки.
– Стойте, тут еще одна девушка!
Он оборачивается и смотрит на Галю, а я тем временем тру рукой глаза, пытаясь вывести все соринки.
Окинув ее взглядом, незнакомец кивает и выносит меня из комнаты. Оказывается, я находилась в подвале, и сейчас нам надо подняться по лестнице. Понимая, что меня трудно нести, предлагаю:
– Давайте я сама, я смогу.
Мужчина отпускает меня, а я все же еще слаба, поэтому с его поддержкой переступаю и поднимаюсь по ступеням.
Чем ближе мы к выходу, тем слышнее весь хаос, который там происходит.
Выстрелы раздаются там и тут. Пригибаюсь, прикрываю рукой голову, одновременно пытаясь рассмотреть хоть что-то. Выходим из помещения и оказываемся на улице. Во дворе стоят омоновцы, это я понимаю по их экипировке и масках на лицах. Они схватили Темыча и всех его подручных «Темыча». И теперь отморозки стоят на коленях, и на них направлены дула автоматов всех сотрудников спецслужб. Неожиданно один из омоновцев выходит вперед и начинает вести диалог с главарем банды. Я не слышу, о чем именно они говорят, но то, что лицо Темыча исказила бешеная, полная ненависти гримаса, вижу отчетливо. Он бросается на сотрудника голыми руками, за что молниеносно получает пулю в лоб и замертво падает на землю, даже не успев прикоснуться к нему.
А после начинается что-то невообразимое: все шестерки мертвого главаря кидаются на вооруженных бойцов и неминуемо получают свою порцию свинцового метала.
В голову.
В ужасе вскрикиваю и прикрываю руками глаза. Как же так?! Неужели так легко убивать? Ведь их надо судить по закону! Они должны понести свое наказание. Да даже за то, что они сделали с Галей! Но не смерть. Это слишком просто. Они должны покаяться в своих деяниях! Пожалеть о содеянном!
Я уверена, она не первая их жертва!
Как и я. Они должны ответить по закону за все, что сделали!
Открываю глаза и через дымку тумана от пороха вижу бездушные тела на земле, в некоторых из них признавая тех, кто был у меня дома, и того, кто наговорил гадостей буквально недавно. И даже седовласый «док» лежит у ног солдат спецназа.
«Они всех убили. Всех!» В ужасе смотрю на все это и не понимаю, как так-то?!
Внезапно мой взгляд пересекается с одним из бойцов, тем, который убил Темыча. Он отходит от своих и идет в мою сторону. Выхватывает меня, как вещь, из рук того, кто вытащил меня из подвала, и, взяв на руки, приказывает ему:
– Подчистите тут все.
Этот голос мне очень хорошо знаком! Да я узнаю его из тысячи! Но у меня сейчас стойкое желание выпрыгнуть из его рук и сбежать!
– Пусти меня! Не трогай! – толкаю его в грудь, хочу высвободиться.
Глава 41
– Успокойся, – строго, безапелляционно заявляет он мне, одним лишь словом заставляя полностью подчиниться ему, – набегалась уже! Хватит!
Встряхнул меня в своих руках, расположил, как удобнее ему, и пошел дальше, к машине.
А я понимаю, что он – тот, кто меня спас от неминуемой гибели, опять, в очередной раз, даже несмотря на все, что я ему наговорила ранее.
Обняла его, положила голову на плечо и наблюдаю, как мы отдаляемся от места казни, в прямом смысле этого слова.
В прошлый раз Темыч положил всех в банде Ромы, в том числе и его отчима, а сейчас Молот вернулся и уничтожил банду Темыча.
Один – один.
Мы молча садимся в машину, на заднее сидение, и он вновь притягивает меня к себе и усаживает на колени.
Спереди сидят двое.
Водитель заводит мотор, и машина трогается с места.
Рома поднимает мое лицо за подбородок и внимательно смотрит мне в глаза.
А я буквально таю от этого взгляда, в нем так много отражено: страх за меня, переживание, боль, бессилие и… нежность по отношению ко мне.
– Ты в порядке? – наконец решается он произнести.
Я облегчённо выдыхаю и киваю ему в ответ.
Смотрю в его глаза, опускаю взгляд ниже, еще ниже и останавливаюсь на его губах. Мне так хочется сейчас попробовать их на вкус, ощутить прикосновение к своим губам. Он как будто читает мои мысли и накрывает мой рот поцелуем.
Ощущаю, как кровь приливает к голове, дыхание учащается. В горле пересохло, как будто я не пила воды никогда. Все тело горит, особенно внутренняя часть бедер. Появился зуд и острое желание прикосновений именно там, жажда ощутить ласку и поцелуи.
Интуитивно сжимаю бедра, и он это ощущает. Отрывается от моих губ, а услышав мое недовольство, лишь ухмыляется.
– Парни, – обращается он к водителю и рядом сидящему с ним человеку, – прогуляйтесь немного.
Я смущенно прячу лицо, уткнувшись в шею Роме, а когда слышу звук закрываемых дверей, буквально сама набрасываюсь на него с поцелуями.
Я хочу его! Так, как никого и никогда не хотела. Хочу прямо сейчас! И готова убить любого, кто посмеет мне помешать.
Глава 42
Открываю глаза, и свет, что пробивается из окна, больно ослепляет. Закрываюсь рукой, щурюсь, хочу понять, где я. Приподнимаюсь на локтях, и адская боль пронзает мою голову и тело. Ощущение, будто кто-то с молотком поселился в черепушке и бьёт ею как по наковальне. Черт, как же мне плохо.
Осторожно беру край одеяла и натягиваю его на голову. И так лежу до тех пор, пока в комнату кто-то не входит.
– Проснулись уже? – спрашивает какая-то женщина, а я, не узнав ее по голосу, аккуратно спускаю одеяло до уровня глаз и пытаюсь ее рассмотреть.
– Вам свет бьёт в глаза? Подождите, сейчас. – Она отходит к окну и задергивает шторы блэкаут, и в комнате становится сразу терпимее.
На прикроватной тумбе стоит поднос, а на нем – стакан воды и какая-то таблетка.
– Возможно, у вас болит голова. Я принесла аспирин.
Убранство комнаты мне незнакомо, как и сама эта добродушная женщина.
– Кто вы? – задаю