Читать интересную книгу Казачьи сказки (Сборник) - Андрей Белянин

— Ты не собираешься сегодня в синагогу, дорогой Исаак? — вопросила его вошедшая в комнату жена, с удивлением обратив внимание на то, что рабби что-то пристально высматривает на улице.

— Нет, драгоценная Сара, я слишком занят.

Позже она снова заглянула.

— Тогда хоть поешь, муж мой. Я поставлю твою мацу на подоконник, чтобы ты не пропустил то, что так тщательно там высматриваешь. Что бы это ни было, надеюсь, это принесет нам прибыль.

Так и просидел Исаак у окна целый день, а когда собирался было бросить это, время уж шло к закату, как к тому месту, где лежала монета, подбежал какой-то бедно одетый мальчишка, нагнулся за бумажкой, подобрал её и тут же убежал дальше по улице.

На следующий день рабби проделал то же. Жена начала опасаться за его рассудок, и благочестивые евреи уже не ждали своего рабби в синагоге, а с любопытством глядели на него, сидящего в окне, и обсуждали его психическое здоровье. Вечером опять произошло то же, что и накануне. Тот же мальчик почти на бегу подобрал бумажку и убежал.

А на третий день к нему повалили члены общины, чтобы повидать своего больного наставника и попытаться вытащить его из сетей безумия. Однако он велел никого не впускать, а если вдруг какому-нибудь особо ревностному другу удавалось прорваться, Исаак отвечал на его вопросы неохотно, даже не оборачиваясь, после чего сердито требовал, чтобы тот его не отвлекал, а во имя гневливого Яхве занялся лучше своими насущными делами.

К вечеру опять прибежал тот же юный иудей, подобрал бумажку и стремглав унесся прочь. После этого рабби Исаак окончательно понял, что клад карликов в будущем будет принадлежать этому мальчику. Он вскочил с места и побежал в синагогу, где сделал заявление о пропаже трёх дукатов.

Жители Еврейского Города окончательно уверились в помрачнении рассудка своего ученого ребе, все ведь знали, что он просидел все эти дни у окна и негде ему было потерять эти дукаты, да ещё на протяжении трёх дней. Каждый день по одному дукату. Все пересказывали его слова своим близким, соседям, знакомым и полностью уверились в том, что несчастный рабби Исаак сошёл с ума и ищет какие-то дукаты.

И уж конечно никто не ожидал, что объявится человек, нашедший все потерянные деньги. Но мальчик по имени Мордехай Майзл, который подобрал монеты, пришёл к ребе, сразу как только узнал, чьи это деньги. Просто ребёнок увидел сон, в котором какой-то подозрительный господин очень низкого роста, с наклеенными пейсами и в касторовой шляпе, слишком большой для него, раздражённым голосом велел ему каждый день приходить на то место напротив дома ребе и подбирать бумажки, в которых он найдет дукаты. Так вот, как только он узнал, что монеты эти принадлежат их рабби, Мордехай тут же прибежал к его дому и честно вернул ему его деньги.

— Третий ты оставил себе как вознаграждение? — Старый Исаак поражённо, но с уважением посмотрел на Мордехая. — Ты далеко пойдешь, мой расчетливый мальчик!

Мордехай обиженно затряс головой.

— Нет, ребе, я отдал его маме. Отец мой слепой, мать больна, дома нечего было есть и не на что купить лекарство, без которого ей не прожить и недели, — поспешно объяснил он, глядя на ребе большими печальными глазами. — Вчера мы наконец-то увидели хлеб…

— Ты меня разжалобил, добрый мальчик. Скажи, как тебя зовут?

— Мордехай Майзл, ребе!

— И как же ты нашёл эти дукаты?

Мордехай заколебался, вспомнив сердитого коротышку из сна, который велел ему прокутить эти деньги в кабаке, но ни в коем случае не отдавать их никому, но потом честно рассказал обо всем ребе.

— Теперь можно я пойду, господин? Меня ждёт мать, я должен помогать ей.

— Подожди, во-первых, эти два дуката твои, они принадлежат тебе по праву… — остановил его рабби.

— По какому праву, господин? Переодетый евреем карлик во сне то же самое говорил, — набравшись храбрости, сказал Мордехай. Уж больно странно это было, ведь он даже не вернул рабби третий дукат и, пока шёл сюда, боялся, что ему за это достанется.

— В своё время ты сам узнаешь. А пока, Мордехай Майзл, послушай меня: ты достойный мальчик, переезжай жить в мой дом, я буду заботиться о тебе как о родном сыне, которого у меня никогда не было, и сам оплачу твою учебу.

— У меня уже есть отец, и я вожу его в синагогу, без меня он пропадет, — твёрдо отказался Мордехай от выгодного предложения.

На следующей неделе богатый ребе появился в бедной скобяной лавке Майзлов. Родители Мордехая, скромные люди, были польщены посещением уважаемого во всём Еврейском Городе рабби Исаака. Но с того дня он часто к ним заглядывал по дороге в синагогу и беседовал с юным Мордехаем. А вскоре родители мальчика сами уговорили его ходить в гости к доброму раввину, тем более что тот постоянно приглашал. Вскоре Мордехай стал в его доме частым гостем и познакомился с дочерью Исаака. Дети сразу же подружились, чему рабби Исаак только обрадовался.

Теперь Мордехай учился и очень скоро преуспел и в торговом деле, и в различных науках. Но и родителей своих не забывал, каждый день помогая им в лавке и по хозяйству. Так прошли годы, и выросший Мордехай с благословения ребе Исаака женился на его дочери, которую звали, как и спасительницу еврейского народа, Эсфирью. Но сокровище к Мордехаю так и не попадало, может быть, рабби Исаак ошибся и выдал единственную дочь за бедняка?

Не в силах дольше ждать, предприимчивый Исаак пригласил зятя съездить в лес, сказав, что-де грибной сезон уже давно начался и нельзя долго откладывать этот поход, иначе карлштейнские крестьяне — лес этот находился недалеко от королевского замка — все хорошие грибы соберут, а честным евреям мелочь одну оставят.

Не смог даже очень занятый делами Мордехай отказаться от предложения тестя, так сильно тот настаивал, хотя никогда раньше не увлекался сбором грибов. Поехали они в сторону Карлштейна, заехали в лес. Исаак велел кучеру остановиться на том же самом месте, где у него много лет назад вдруг встали лошади. Пока ехали, уже стемнело. Огонёк в траве не мелькал, и рабби повёл зятя в чащу.

— Смотрите, отец, здесь полно грибов! — воскликнул Мордехай.

— Нет, я знаю одну поляну, где, слава Иегове, можно накопать чёрных трюфелей без всякой свиньи, так много их там.

Ну ладно, не пристало спорить с опытом старших. Пришли они на ту поляну, но Мордехай, видя, что тесть поступает очень странно, был начеку. Он заподозрил, как и евреи много лет назад, когда рабби просидел у окна три дня, что старик тронулся рассудком. Но на поляне не было ни золота, ни карликов, ни даже трюфелей…

Ребе был в раздражении и до того уверился в том, что жестоко просчитался, обманули, сбили с толку его карлики, что с того дня постоянно злился на Мордехая. Всё его раздражало в зяте. Бедный молодой человек, не выдержав долго несправедливого обращения, вскоре переехал с женой от её родителей. Эсфирь не возражала, ей самой давно хотелось жить с мужем собственным домом.

Но вскоре, после того как они переехали, приключилась с Мордехаем такая история. Произошло это как-то ночью, когда он, устав ждать Эсфирь — та засиделась в гостях у матери, — решил ложиться спать. И забыл помолиться перед сном…

А как известно, к забывшим о молитве евреям по ночам приходит сама Лилит, прекрасная черноволосая демоница! Наивный Мордехай ещё только недавно женился и, отличаясь душевным целомудрием, был неискушён во многих вопросах. Первая жена Адама попыталась соблазнить Мордехая, применив для этого все женские ухищрения, но, слава Саваофу, тут вернулась его жена и как раз только успела спасти бедного запуганного демоницей мужа, прогнав Лилит гневными криками и сковородкой.

— Как ты могла забыть, жена, что священный Талмуд запрещает мужчине оставаться ночью одному, почему ты меня бросила? Из-за тебя на меня напала Лилит, — упрекнул он жену, но глупая женщина ему не поверила.

— Стоит мне задержаться в гостях, как ты тащишь в дом всяких продажных девок! — кричала она, награждая честного мужа той же сковородой…

А надо сказать, что Мордехай имел мастерскую по изготовлению всяких инструментов, а при ней лавку. Как-то пришёл к нему один крестьянин очень маленького роста с сердитыми глазами, сверкавшими из-под густых белых бровей. И, поглаживая окладистую бороду, выбрал в лавке вилы, пару серпов и кос. Мордехай не спускал с него взгляда, уж очень посетитель был похож на карлика из его сна, который, кстати, с тех пор больше ему ни разу не снился. Только на этот раз карлик был одет в штаны, подвязанные верёвкой, широкую рубашку, а на голове была остроконечная шапочка из неокрашенного полотна.

— Мне это всё нужно, человек, но денег нет. Не возьмешь ли ты взамен у меня старый ржавый сундук? Остался от прошлых хозяев, не знаю, куда девать. Не открывается, но тяжелый, что-то, видать, там есть, — старательно выговаривая слова, как будто заученный текст, сказал низкорослый крестьянин. И сердито уставился на хозяина лавки.