Читать интересную книгу История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 Лифляндскнй документ от 1261 г. (цитировано Келером в т. III, 2, 45) устанавливает, что рыцарь должен получить 60 наделов, probus famulus - 40, servus cum equo et plata - по 10. Здесь мы снова имеем дело с различными родами оружия, но из этого еще не следует, что они образовывали отдельные части.

 В четырех местах (I, 175, 219: II, 15, 17) Келер говорит о "легковооруженных, на непокрытых броней лошадях". Это явная несообразность. Все эти 4 места исходят из одного документа Тевтонского ордена от 1285 г. ("Cod. Warm. ", I, стр. 122; цитировано Келером в т. II, стр. 15, прим. 3): "Упомянутые держатели ленов будут обязаны служить на конях, покрытых броней, и с легким оружием". Эту цитату следует толковать в том смысле, что легкое оружие должно выставляться наряду с конем, покрытым броней.

 В соответствии с изложенным находятся многократно предпринимаемые Келером исследования по поводу значения слов scutarius, scutifer, armiger. Scutifer, в сущности, кажется ему тождественным armiger128, в то время как между scutarius и scutifer он проводит резкое различие (III, 2, 37, прим.).

 По т. II, XI, scutarii - это рядовые из свиты рыцаря, стоящие над обозными слугами (lixae). Таким образом, scutarii - "люди, которые находятся при рыцаре и обслуживают его", III, 2, 86. Со словом scutarius однозначны donzellus, damoiseau, voletus, servus, serviens, а также и garcio и bubulcus.

 Scutifer и armiger - кнехты благородного происхождения или "оруженосцы" - ученики рыцарей - таким образом покрываются более широким понятием scutarii (III, 2, 86).

 Но scutifer означает также обученных сыновей рыцарей, не имеющих еще лена, а также - тяжеловооруженных (сержантов?), владеющих леном (III, 2, 19), и, наконец, - легковооруженного всадника из несвободного сословия (III, 2, 31, ср. III, 2, 24).

 Как мы видим, попытка провести различие между scutarius и scutifer оказалась несостоятельной и у самого Келера.

 То, что Келер говорит о пехоте и ее развитии, настолько полно противоречий, что само себя аннулирует. Наиболее верным можно, пожалуй, считать следующее: (III, 3, 306) "Там, где пехота во времена рыцарства появляется вообще в соединении с конницей она служит лишь для вспомогательных целей и, таким образом, в ту эпоху не представляет собой ocoбого рода войск в современном смысле этого слова".

 Подведя итоги всему вышесказанному, мы приходим к заключению, что, несмотря на фактическое различие по тяжести и качеству оружия и еще большее различие по личной знатности бойцов, войско до XII в., как правило, представляло нечто единое; только в XII в. происходит действительная дифференциация родов оружия. Вполне тяжеловооруженное рыцарство выделяется из низших слоев как рыцарское сословие в тесном смысле этого слова, а в войско входят новые элементы не столь высокой военной квалификации, преимущественно в качестве пехоты. Спутники рыцаря, до тех пор бывшие не-комбаттантами, постепенно все более приобретают характер комбаттантов и, в зависимости от обстоятельств, следуют за своим господином в бой. При исчислении военных сил необходимо, поэтому, принять в расчет, что до XI в. включительно milites тождественны с комбаттантами; начиная же с XII в., следует быть осторожнее и нельзя довольствоваться цифрами комбаттантов, так как граница между комбаттантами и не-комбаттантами становится расплывчатой.

 Я не решаюсь с точностью определить момент возникновения понятия "копье", под которым подразумевался рыцарь с несколькими подручными комбаттантами. Я готов согласиться с Келером, что название вошло в обиход не раньше 1364 г., само же явление восходит по крайней мере к XII в. Иенс (Gesch. d. Kriegsw., I, 295) с самого начала усматривает в нем характерную особенность феодальных армий и называет "двойным копьем" сочетание рыцаря с одним стрелком, появившееся будто бы в крестовых походах. Однако, подтверждений этому в источниках нет.

 Различие между разными лошадьми рыцаря - между dextrarius и roncmus нельзя считать абсолютным. Dextrarius также может иногда служить оруженосцу или нести на себе поклажу. Все дело в том, что в распоряжении рыцаря всегда есть свежая лошадь. Если у него их три, из которых одной он пользуется сам, второю - оруженосец, а третья служит вьючной лошадью, то эта последняя и есть запасная, свежая лошадь, так как поклажа обычно гораздо легче всадника.

ГЛАВА III. НАЕМНИКИ.

 Мы установили ошибочность того взгляда, что когда-либо отдельный воин снаряжался на войну за свой счет; это допустимо только при участии в недалеких и непродолжительных походах при частых соседских распрях, но не в войнах между целыми государствами, которые составляют предмет нашего рассмотрения. Начиная с Хлодвига, отправлявшиеся в поход воины должны были быть снаряжены и содержаться более крупной организацией или же более крупным владетелем. Владетелем, который преимущественно организовывал, таким образом, походы, был граф, а выбирал ли он воинов из своих ленников, или из вассалов, не имевших лена, и своих крепостных кнехтов, или же брал к себе пришлых рыцарей и воинов, это не составляло заметной разницы для дела. И своим собственным людям сеньор, кроме снаряжения и довольствия, вероятно, должен был давать сколько-нибудь наличными деньгами, а начиная с XII в., даже довольно много. Выше мы на нескольких примерах показали, сколько получили министериалы за поход на Рим. Переход от ленного ополчения и ополчения министериалов к наемному войску практически осуществился гораздо легче, чем это может казаться, если иметь в виду их противоположность в теории. Вероятно, издавна уже обе эти формы до известной степени существовали параллельно. Уже в X в. сообщается о венецианском доже Виталисе, или Урсеоло, который навербовал в Лангобардии и Тоскане наемников и за это убит был венецианцами129. Граф Фулькон Анжуйский в 992 г. послал против герцога Конана Бретонского130 войско, "в котором были как свои, так и наемники". При императоре Генрихе III папа Лев IX навербовал в Германии отряды против норманнов в Южную Италию131. Войско, с которым Вильгельм Завоеватель в 1066 г. переправился в Англию, состояло главным образом из наемников, а мы видели, как быстро элементы феодального строя, лишь частично перенесенного норманнами в Англию, полностью превратились там в наемничество. Вскоре после этого мы встречаемся с тем же явлением и на континенте. Уже в войнах Генриха IV деньги играют значительную роль; субсидии, выплачиваемые византийским императором германскому с целью получить защиту от норманна Роберта Гискара, использованы были Генрихом для собственных военных нужд; часто мы встречаемся также с тем, что король делал займы, и города выплачивали ему подати. При его сыне Генрихе V мы впервые слышим о "ненасытной утробе королевского фиска" (regalis feci os insatiable)132. Герцог Лотарингский в 1106 г. послал на помощь кельнцам наемников133, а существенную часть военных сил Фридриха Барбароссы составляют брабантцы. Войско, которое архиепископ Майнцский Христиан повел в 1171 г. через Альпы, также состояло преимущественно из них. В 1158 г. генуэзцы навербовали стрелков против императора, а Византия вербует в Италии - по выражению немца Рагевина (ч. IV, стр. 20) - "milites gui solidarii vocantur" (воинов, называемых наемниками). Эти наемники были родом не только из германских областей, среди них упоминаются и арагонцы, наваррцы и баски. Их называют также coterelli, ruptuarii, tnaverdini, stipendiarii, vastatores, gualdana (gelduni), berroerii, mainardien, forusciti, banditi, banderii, ribaldi, satellites134.

 Феодальное войско есть продукт натурального хозяйства; то, что наряду с ним и из него развивалось наемничество, было возможно только при условии некоторого возрождения денежного хозяйства, а последнее предполагает в обороте известную массу благородного металла.

 В эпоху Великого переселения народов, когда совершенно прекратилась правильная разработка рудников, запас благородных металлов, должно быть, всe более и более уменьшался и дошел до минимума в эпоху первых Каролингов135. Но уже в VIII в. открыты были новые источники для добычи благородных металлов, золото промывали во французских и немецких реках, а в Пуату уже в эпоху Каролингов в рудниках добывали много серебра. В IX в. начали добывать серебро в Эльзасе и в Шварцвальде, с X в. - в Тироле, Штирии, Каринтии, а в особенности в Богемии, в Саксонских рудных горах; а начиная с 970 г. - в Гарце. Приблизительно с того же времени, а возможно, что уже и раньше, золото стали добывать и в Богемии, Зальцбурге, Венгрии и Семиградье, т.е. преимущественно в местностях, не подвергшихся еще эксплуатации римлян или мало эксплуатировавшихся ими.

 Если отдельные даты этих первых успехов в горной промышленности и не вполне достоверны и если пора действительно богатой добычи наступила лишь позже, то, во всяком случае, с XII в. прирост добычи настолько явен, что начало приходится относить к значительно более раннему времени. Уже монах Аббо в своем описании осады Парижа (886 г.) жалуется (кн. I, стр. 605-609) на рыцарей, желавших носить только украшенную золотом одежду; так же изображает дело биограф архиепископа Бруно, брата Оттона Великого (912 - 973 гг.), описывая его рыцарей, "гордо выступающих в пурпуре и золоте": "среди придворных В пурпуре и своих рыцарей, сверкающих золотом, сам надел простую тунику"136.