– Я?
– Ну, у тебя же сегодня день рождения.
– Ну, окей. Съездим вечером куда захочу я.
– Ну вот и хорошо.
– Стой, – хватает меня за руку. – Я с тобой пойду. Мало ли какие там пидарасы с собаками гуляют.
– Демьян...
– Я сказал с тобой.
***
Прогулка с тявкающей шавкой растянулась на два часа, а все потому что меня буквально атаковали вопросами. Я не припомню, чтобы мои женщины интересовались такими вещами как аллергией на продукты, любимыми блюдами, кино и прочим. Это было даже забавно, просто потому что Лена задавала вопросы в лоб, не юлила. Ну и чего уж греха таить, мне нравился ее повышенный интерес к моей нескромной персоне.
За десять дней, проведенных вдали от дома, в санатории мы, разве что, только ночевали. За все сорок лет моей жизни я ни разу столько не гулял, даже в юности и то появлялся дома чаще, чтобы не получить люлей от матери. И дело было не в алкоголе. Мы вообще его не употребляли. Просто я хотел показать некогда чопорной зануде, все что можно, и далеко не только в сексе, ибо понятия не имею, что будет по возращении в Питер. Возможно, Лена включит заднюю и вспомнит не только про то, что сантехник ей на хрен не сдался, но и про нагаданного суженого ряженого, который непременно должен ее обрюхатить. Да, она совершенно точно может словить откат. Если сейчас она Вовчика не замечает по причине того, что ей просто физически некогда, то что будет после возвращения – одному Богу известно. Вот сейчас, смотря на хмурую и злую Петровну, ощущение надвигающейся задницы не покидает. Вид сейчас у Лены такой, словно ее вообще никто никогда не трахал. Грымза, не иначе.
– Леночек, только не ной. И забудь ты о своей шубе. Я тебе новую куплю, как бабки накоплю, – вот зачем я топлю сам себя этим пиздливым «накоплю»? – В следующем месяце.
– Это ты во всем виноват, – приплыли епта.
– Я?
– Да, ты. Я еще тридцать первого декабря просила тебя, чтобы твой брат показал мне фото всех гостей. Ты это сделал? Ясное дело, что к девятому января они могли уехать, – нахмурив брови, зло выдает Лена, отодвигая при этом ноутбук в сторону.
– Смею тебе напомнить, что ты сама, дорогуша, не напомнила мне об этом ни разу за эти дни. Так это я виноват?
– Ладно, прости. Я не права. Сама не понимаю, как можно было об этом вспомнить только сейчас. Балда!
– Как, как. Надо было меньше гулять и трахаться, Елена Петровна, тогда бы и вспомнила, голубушка.
– Прекрати, – встает из-за стола, опуская взгляд вниз, при этом щеки Петровны начинают приобретать мой любимый оттенок – свекольный. Слово «Трахаться» для нее похлеще трехэтажного мата. И меня это охренеть как забавляет. – Произнеси «трахаться» вслух, и я сегодня же вечером достану тебе твою шубу, – шепчу ей на ухо. – Клянусь.
– Трахаться, – еле слышно произносит она.
– Черт, Лена, я не ожидал. Так нечестно. Это обезличено. Я достану твою шубу, если ты скажешь это слово применительно к нам.
– В смысле?
– Ну что ты хочешь, чтобы я это сделал с тобой. Причем три раза.
– Ты и так это сделаешь. Не сегодня, так завтра.
– Во ты наглая. Говори, иначе шубу не получишь.
– Я и так ее не получу, – резонно отмечает Лена.
– Получишь.
– Хорошо. Я хочу, чтобы ты меня… трахнул, – ммм… бальзам на душу.
– Еще дважды.
– Я хочу, чтобы ты меня трахнул, – уже увереннее произнесла Лена.
– Снова.
– Я хочу, чтобы ты меня трахнул, – щеки просто не могут быть краснее. Забавно то, что Лена при этом выглядит очень даже уверенной.
– Окей. Я согласен прям щас тебя трахнуть.
– Куда, – выставляет руку вперед. – Шубу давай.
– Я нагло и подло врал, продажная женщина. Ладно, Леночек, куплю я тебе шубу. Не сегодня, конечно. Но куплю. Без шуток. Расслабься ты.
– Просто обидно. Ты не понимаешь. Если бы мне ее кто-то подарил, было бы не так обидно, а я на нее столько денег потратила своих честно заработанных. И надо же было забыть вовремя посмотреть фотографии гостей, – тяжело вздыхает. – Дура!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Да какая разница, если на всех фото все равно нет знакомых тебе лиц.
– Это потому что прошло много времени, конечно, я уже ее не помню.
– А давай не будем портить окончание сего отдыха, а?
– Да, ты прав. Извини.
– Ну и отлично. Давай переодевайся, у нас заключительная часть новогодней программы. Только надень штаны. И удобные, чтобы не сползали.
– А что мы будем делать? – улыбаясь, произносит Лена.
– Увидишь. Думаю, тебе понравится.
– Про свой подарок ты так же говорил, однако мне не очень понравился крем от морщин.
– На него была пятидесятипроцентная скидка.
– Ну, конечно, там срок до марта, – саркастично отмечает Лена.
– Ну извини, не было у меня большого выбора подарков.
– Да ничего страшного. Ой, а я все забываю отдать тебе свой подарок на твой день рождения. Я его распечатала уже два дня назад. Совсем вылетело из головы.
Мать моя женщина, еще никогда и ни от кого я не ждал подарков так, как сейчас. Беру протянутый Леной конверт и с каким-то совершенно детским предвкушением достаю оттуда подарочный сертификат на… проведение колоноскопии.
– Ну что, нравится?
– Даже не знаю, что сказать, Элен Петровна. Так-то я не планировал в этой жизни внедрять что-либо в мои тесные анальные глубины.
– Мало ли что ты не планировал, – тянет руку к моей щеке. – Каждый уважающий себя человек, которому исполнилось сорок лет обязан пройти это нужное обследование.
– Ну я бы не сказал, что прям так сильно себя уважаю.
– Вот для этого я и появилась в твоей жизни, – улыбаясь, произносит Лена.
– Чтобы мне вставили трубку в задницу?
– Чтобы научился себя уважать и следить за своим здоровьем.
– Это месть за крем от морщин? – не спрашиваю. Скорее утверждаю.
– Нет, конечно.
– Когда у нас там следующий праздник?
– Ммм… четырнадцатое февраля.
– Что-то долго ждать. А вообще для подарков ведь не нужен повод.
– Точно. Все, я пошла переодеваться. Кстати, анестезию оплатишь сам. Ну если она тебе, конечно, нужна.
Вот ведь все-таки какая маленькая злопамятная стерва.
***
– Спасибо.
– За то, что я стал виновником того, что ты чуть не блеванула?
– Ну все же я не извергла содержимое желудка. Так что все нормально. Мне очень понравилось, правда, – вполне искренне произносит Лена, откладывая бумажный пакет в сторону. – Как ты понял, что я никогда не была на таких аттракционах?
– Внутренняя чуйка.
– Я очень хотела в детстве попасть в Диснейленд. Это было моей маленькой мечтой. Хуже всего, что мы часто путешествовали и в Америке были тоже. Находиться рядом и получать запрет от родителей вдвойне обидно.
– Здесь одна сотая от Диснейленда или еще меньше.
– Неважно. Мне просто понравилось и все. Демьян?
– Оу?
– А все же, как у нас все будет дальше?
– Ой, Ленка, ты не меняешься. Как у всех обычных людей у нас будет.
– Это как?
– Это когда люди встречаются в свободное от работы время и делают то, что хотят.
– Я много работаю. Но это скорее от того, что…
– Тебе нечем заняться.
– Да, есть такое, – на удивление, соглашается Лена. – Но я могу работать меньше. Не всегда, конечно. У меня к тебе просьба.
– Жги.
– Когда ты захочешь закончить наши отношения, пожалуйста, скажи об этом сразу. Без вранья и прочего. По-честному, – обидно, что Лена произносит, «когда», а не «если». Но, с другой стороны, я же ей ничего не обещаю и лапши на уши не вешаю. С чего у нее может быть уверенность во мне и наших отношениях?
– Хорошо. У меня к тебе тоже просьба. Не старайся переделывать меня. Мою квартиру. Мои привычки. Я согласен в чем-то уступить, но меняться не хочу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Я попробую. А что у тебя совсем ужас в квартире? Ну я имею в ввиду ковры на стене, грязные лампы, засаленная плита, куча барахла.